Джеффри Арчер - 36 рассказов
— Тебе следовало бы позаботиться обо всем заранее, — добавила она, видя, как он пытался привлечь внимание метрдотеля, принимающего заказ у одного из столиков.
Я умышленно чуть-чуть отстал от брата с сестрой и, как только Марио подошел к ним, кивнул ему и сделал знак помалкивать.
— У вас найдется столик на троих? — спросил Джонатан.
— Да, сэр, пожалуйста. Прошу вас, — сказал Марио, подведя нас к столику в тихом углу зала.
— Вот это везение, — воскликнул Джонатан.
— Самое настоящее везение, — согласилась Анна.
Джонатан предложил, чтобы я сел в угол, и тогда Анна смогла бы сидеть между нами.
Когда мы разместились, Джонатан спросил, что мы будем пить.
— Как вы? — спросил я, повернувшись к Анне. — Еще сухой мартини?
Джонатан посмотрел на нее с удивлением.
— Ты не пила мартини с тех пор, как…
Анна взглядом заставила его замолчать и сказала быстро:
— Просто бокал вина, чтобы запить еду…
Это с каких же пор, подумал я, а вслух сказал:
— Мне тоже бокал вина.
Появился Марио и вручил нам меню. Джонатан и Анна в сосредоточенном молчании изучали его какое-то время, после чего Джонатан спросил:
— Есть идеи?
— Все выглядит весьма заманчиво… — сказала Анна. — Но я, пожалуй, ограничусь феттучини и бокалом красного вина.
— А как насчет закуски? — спросил Джонатан.
— Нет, что ты. Я же завтра первая в списке на вызовах, разве ты забыл? Конечно, если ты будешь столь любезен и подменишь меня…
— Только не после сегодняшнего вечера, малышка… Я, пожалуй, тоже обойдусь без закуски, — сказал он. — А вы, Майкл? Вы не обращайте внимания на наши внутренние проблемы…
— Феттучини и бокал красного вина — этого вполне достаточно.
— Три феттучини и бутылку вашего лучшего кьянти, — объявил Джонатан подошедшему Марио.
Анна подалась ко мне и сказала заговорщицким шепотом:
— Это единственное итальянское вино, название которого он в состоянии выговорить без ошибки.
— А если бы мы заказали рыбу? — поинтересовался я.
— Он вообще-то слышал что-то о фраскатти. Но вот когда заказываешь утку, тут он теряется совершенно.
— О чем это вы там шепчетесь? — спросил Джонатан, отдавая Марио меню.
— Я спросил Анну о вашем третьем коллеге…
— Неплохая реакция, Майкл, — сказала Анна. — Вы могли бы преуспеть в политике.
— Третий коллега — это моя жена Элизабет, — ответил Джонатан, не представляя себе, разумеется, что хотела сказать Анна своей репликой.
— У нее, бедняжки, сегодня ночное дежурство.
— Как видите, две женщины и один мужчина, — сказала Анна.
— А раньше нас было четверо, — заметил ее брат, не вдаваясь в детали.
Тут официант принес бутылку вина, и Джонатан, изучив этикетку, кивнул с видом знатока.
— Не пытайся нас одурачить, Джонатан. Майкл уже понял, какой из тебя ценитель вин, — сказала Анна, явно намереваясь переменить тему разговора.
Официант откупорил бутылку и налил немного вина Джонатану, на пробу.
Вторично кивнув головой официанту, Джонатан спросил:
— А чем вы занимаетесь, Майкл? Только не говорите, что вы врач, потому что нам не нужен еще один коллега.
— Нет, он занимается ресторанным бизнесом, — опередила меня Анна, в то время как официант поставил перед нами три глубокие тарелки с феттучини.
— Ясненько. Вы, я вижу, в антракте уже рассказали друг другу все про себя, — сказал Джонатан. — Но что это значит «ресторанный бизнес»?
— В сущности, занимаюсь административной работой, — пояснил я. — В смысле, сейчас занимаюсь этим. А начинал официантом, потом лет пять проработал на кухне и, наконец, стал администратором.
— Но чем же все-таки занимается ресторанный администратор? — спросила Анна.
— Я вижу, антракт был недостаточно продолжительным, чтобы обсудить все детали, — сказал Джонатан, принимаясь за феттучини.
— Ну, сейчас под моим началом три ресторана в Вест-Энде. Это означает, что я постоянно мечусь между ними и особое внимание уделяю тому месту, где в данный момент больше проблем.
— Совсем как дежурный врач в больнице, — заметила Анна. — И какая же главная проблема была сегодня?
— Слава богу, из тех, что возникают далеко не каждый день, — многозначаще сказал я.
— Что, настолько серьезная? — спросил Джонатан.
— К сожалению. Шеф-повар утром отхватил себе чуть ли не полпальца и сможет вернуться на работу в лучшем случае через пару недель. Метрдотель второго ресторана не выходит на работу под предлогом гриппа, а в третьем мне пришлось уволить бармена за фокусы с бухгалтерскими книгами. Вообще-то все бармены склонны к таким фокусам, но тут уже даже клиенты стали замечать неладное.
И после паузы продолжил:
— Но все равно я не променял бы ресторанное дело…
Меня прервал резкий телефонный звонок. Я не сразу понял, откуда он доносится, пока Джонатан не вытащил из кармана пиджака сотовый телефон.
— Прошу прощения, — сказал он, — производственные проблемы.
Он нажал кнопку и поднес телефон к уху. Выслушал сказанное и нахмурился.
— Да, разумеется. Так скоро, как только смогу.
Отключил телефон и сунул его в карман.
— Прошу прощения, — сказал он еще раз. — У одного из моих пациентов рецидив. Вот именно сейчас и ни в какое другое время. Боюсь, мне придется вас покинуть.
Он встал из-за стола и обратился к сестре:
— А ты, малышка, как попадешь домой?
— Я уже большая девочка, — сказала Анна, — так что я просто-напросто поищу такую черную машинку на четырех колесиках… Наверху у нее написано что-то вроде Т-А-К-С-И. Потом я помашу рукой…
— Не беспокойтесь, Джонатан, — заверил я, — как-нибудь доставим ее домой.
— Очень любезно с вашей стороны, — сказал Джонатан, — потому что если к тому времени, когда вы выйдете отсюда, будет идти дождь, то она может и не найти такую черную машинку.
— Это самое малое, что я могу сделать, после того как получил ваш билет, ваш ужин и вашу сестру.
— Обмен без обмана, — сказал Джонатан, и тут к столику подошел Марио.
— Все в порядке, сэр? — спросил он.
— Не совсем. Меня вызывают к больному, так что надо бежать. — Он протянул Марио карточку «Американ Экспресс». — Будьте добры, оформите все, и я подпишу, а сумму проставите потом. И добавьте, пожалуйста, пятнадцать процентов.
— Благодарю вас, сэр, — сказал Марио и удалился выполнять просьбу.
— Надеюсь, мы еще увидимся, — обратился ко мне Джонатан.
Я встал, и мы обменялись рукопожатием.
— Надеюсь, что да, — сказал я.
Джонатан подошел к стойке и подписал квитанцию. Марио вернул ему его кредитную карточку.
Анна помахала брату рукой, а я тем временем поймал взгляд Марио и отрицательно покачал головой. Марио разорвал квитанцию и бросил клочки в мусорную корзину.
— И у Джонатана выдался тот еще денек, — проговорила Анна, глядя на меня. — А как же вы со всеми своими проблемами… Удивляюсь, как это вы смогли устроить себе выходной.
— Какой там выходной… Я бы ничего такого не устраивал, если бы…
Я замолчал и, взяв бутылку, долил Анне.
— Если бы — что? — спросила она.
— Хотите знать всю правду? — уточнил я, выливая остатки вина в свой бокал.
— Да, хочу. Вместо закуски, — ответила она.
Я отставил пустую бутылку и, секунду поколебавшись, начал рассказ:
— Я направлялся в один из своих ресторанов и тут увидел вас, идущую в театр. Я уставился на вас, не в силах оторвать глаз, да так, что чуть не въехал в зад впереди идущей машины. Тогда я ринулся на другую сторону улицы, где вроде бы было место для парковки, и кто-то из ехавших за мной следом чуть не въехал мне в зад. Я выскочил из машины, кинулся бегом к театру, сначала не смог отыскать вас, а потом увидел стоящей в очереди в кассу. Я стал в эту очередь и заметил, что вы отдали кассиру свой лишний билетик. Едва вы скрылись из виду, как я принялся рассказывать кассиру сказки насчет того, что вы решили не ждать меня и сдали мой билет для перепродажи. Я описал ему вашу внешность, причем во всех деталях, и он отдал мне билет без особых возражений.
Анна отставила свой бокал в сторону и слушала с выражением скептического изумления.
— Ладно, допустим, что он поверил вашей истории — чему я, кстати, рада. Но я… Что, я тоже должна поверить во все это?
— Да, должны. Ведь затем я положил две десятифунтовые бумажки в фирменный театральный конверт и занял кресло рядом с вами. Ну а дальше вы все знаете.
И я умолк в ожидании ее реакции. Какое-то время Анна молчала.
Наконец она сказала:
— Я польщена. Даже не думала, что в нашем мире еще существуют такие старомодные романтики.
Она чуть склонила голову.
