Макс Гурин - Космос
Я нажал кнопку пуска, и мы полетели дальше, покоряя вселенную.
ГЛАВА 9.
Света на кресле-каталке доставила Федю в операционную. Дала ему наркоз и стала вынимать пулю. Света расширила рану пинцетом и приставила магнит. Магнит мгновенно присосал пулю.
Кончив оперировать Федю, Света доставила на операционный стол Колю. И стала делать трепанацию… Операция длилась шесть часов. Только на другой день Коля пришел в сознание.
ГЛАВА 10.
Еще через 10 месяцев мы сели на планету Веселый Роджер, что означает «пиратский флаг». На Веселом Роджере жили одни пираты.
Подходя к столице, мы увидели громадную башню. Как ни странно, на башне развевался красный флаг. Мы стали карабкаться по железным скобам, вбитым в башню. Я полз впереди всех. Когда я оказался на вершине и посмотрел вниз, то увидел, что Федя и Катя исчезли. Из пяти человек нас осталось только трое.
Мы залезли в башню и увидели Таню.
Мы побежали к кораблю и полетели. Через 6 месяцев мы вошли в четырехзвездную систему. А еще через два дня к нам снова вернулись Федя и Катя.
ГЛАВА 11.
Потом Катя и Федя рассказали, что с ними было. Рассказывал Федя:
— Когда мы карабкались на башню, один из пиратов забросил лассо. Мы попали в лассо и оказались в сплошном кольце пиратов. Нас поставили у окна и учинили допрос. Один пират схватил Катю за шиворот и бросил к окну с такой силой, что она могла бы разбить стекло. Но пират, которого Катя сшибла с ног, сделал это раньше, чем Катя.
Окровавленный, он вывалился из окна, а мы прыгнули прямо в машину. Мы домчались до космодрома, украли одну ракету, и теперь мы все вместе.
ГЛАВА 12.
Через 4 месяца мы прибыли на Орилдон. Нас приняли, как самых близких друзей.
Целую неделю нас на самолете катали по планете.
Вторая половина нашего путешествия прошла без приключений. И вот мы снова на Земле.
Мы пробыли в космосе 10 лет.
К о н е ц.
Максим Скворцов, 9 лет, шк. № 237.
XXII
Стоит Кассандра в толчее — не верит ей никто. Она уж пробовала то, и это и сменить пальто.
Но никаких забот вокруг: народец туп и сер, хотя б ты и Есенин будь, тот вечер, «Англетер».
Вот так и я, похоже, избран вечно правильные банальности говорить. Деньгами я не сорю. Откуда оне во мне? Кассандру жалко лишь одну в совковой толчее!..
Она не прячется за дом, за дерево, за лес.
Она пророчествует там, но иногда и здесь… И вообще она несчастная, бедная, — все ей не Третий Рейх!
Писать — это моя обязанность, а обязанность Кассандры — пророчествовать. Обязанность народа — не верить.
Никаких ни перед кем обязательств! — вот любого девиз. Плохая погода! Стучится гром в небесный дом, блядь, кулаком. Откуда слёз Наташи, пресных слёз. Потом, когда Всемирный будет и да! — все будет, как у всех, я за ценой не постою; на каждого одна беда, — я за ценой не постою; одна на всех!
Выйдет управдом. Хрюша с метлой. И начнет всю гниду сметать. Полетит гнида разноцветная в тар-тара-ры. Только бы потом разобрать почерк!
Эта книга посвящена тому, как это, в сущности, неинтересно, скучно и бесполезно — писать книги.
Ничего поинтересней ковра-самолета придумать я не могу, а и летать я на нем не умею. Все время ёбыюсь я с него. Ебнулся раз, ебнулся два и перестал пробовать даже. В этом и слабость моя.
Света Софеева такой была человек, а теперь давно уже нету ее. В какой-то момент ее заломало колоть себе инсулин; наплевала она на все, и не стало ее…
Кассандрочка, не говори больше ничего этим гнидам! Они ни хуя не понимают ни в тебе, ни в твоей правоте. Ну их, как говорит моя бабушка, к свиньЯм! Не хочет человек понимать — пусть себе и живет в своей уже ни чем не сдерживаемой охуительности!
Я, как оказывается, ошибся, полагая, что сменив тетрадку, ведь я все-таки достаточно стар, чтобы не во всем компьютеру доверять, я смогу нарулить таким образом нечто интересненькое и новенькое. Хуй там. И здесь, оказывается, тоже.
Да, правда, видимо, только одна: эта книга о том, как отвратительны мне все книги, как отвратительно быть писателем, если ты к тому же еще и человек.
На хуя нужна была эта свистопляска вокруг Кассандры? Нет, Маришенька, ничего этого было не нужно. Нет, Наташенька, тоже ничего этого не было нужно.
Нужно было просто еще выждать время и уж потом только садиться за писанье романа. Но я этого не сделал. Я сел, чтобы занять себя. Чтобы еще раз удостовериться, что я мёртв. Результат не заставил себя долго ждать. Да, я могу писать, могу писать так, могу писать сяк, но природа от меня отвернулась совершенно. Что ты будешь делать? Да в том-то и дело, что ты можешь делать абсолютно все, что захочешь! Вопрос в том, что же теперь буду делать я?!!
Самолет; самолет; самокат; субстрат; иерархия; химера; ракета; товарищество; ворчать; чинить; приостановиться; заключить; не обгадить; не поверить; не доверить; не развлекает; не сытно; холодно; маринады; помидоры; самое-самое; больше чем; не хуже, нежели; ежели так, то куда; кто куда; полощи рот; положу, где взял; запомни его в лицо; отвечай, если не хочешь, чтобы; извлекай на свет; давай-ка посмотрим, что это; переодевайся — мы уезжаем; начал все с нуля; пообещал и не сделал; по мере возможности; не стреляйте в белых; пушистый плюшевый мишка; надежды-надежды; розовые облачка; занимайся своим делом; но помни, что если ты скажешь «довольно»; в черепки; делаю, что могу; вышел срок; начал, так продолжай; что тебе от меня; нашел, кого искушать; нашел, чем искушать; искал, чем искушать; нашел, чем испугать; полетел с крыши на чердак; как аукнется; кричи «Браво!!!»; все еще только начиналось; что с тобой сегодня; полено; валенок; Валейнвейдер; Шидмайер; маузер; а чего ты ждал; маленькие трагедии; большие шедевры; мне ненавистно; вот, кстати, ненастье, Остафьево; саркофаг бетонный; сорокогрудаусный мороз; ни у кого нет никаких соображений; сберегательная касса; неубедительно сказано-сделано; вам что было велено; полено; ватерлиния; клозет; держиморда; все не то; до завтра; расцвет Византии; не делай выводов; они зачем тебе; а что компьютер; ничего; нигилизм порой невыносим; подумай сам; может быть; вялый текст; любое место годится под удар; да что возьмешь; со мертвого записок…
Проблема единой теории поля. В VIII главе мы упоминали, что, построив в своей общей теории относительности теорию гравитационного поля, тесно связанного с метрикой пространства, Эйнштейн поставил задачу создания единой теории, охватывающей таким же образом и гравитационное, и электромагнитное поля, и что поиски этой единой теории привели к важнейшим открытиям геометрии.
Сам Эйнштейн посвятил поискам единой теории последние 35 лет жизни. Мы уже упоминали теорию Г. Вейля, который для увеличения числа параметров, характеризующих геометрию пространства-времени в каждой точке, расширил группу преобразований однородного пространства, определяющего связность, что привело вскоре к идее пространства связности и общему понятию пространств однородной связности. Из других попыток построения единой теории поля отметим прежде всего работу Теодора Калуцы (1885–1954) «К проблеме единства физики». Калуца для увеличения указанного числа параметров пошел по пути увеличения числа измерений пространства и предположил, что, кроме четырех измерений физического пространства-времени, существует еще пятое измерение, не имеющее прямого физического смысла.
XXIII
Холодный, острый и строгий, терпкий правитель Сатурн берет начало и происхождение свое не от солнца: ибо он имеет во власти своей темницу смерти, и он иссушитель всех сил, откуда возникает телесность.
2. Подобно как солнце есть сердце жизни, и начало всех духов в теле сего мира, так Сатурн начинатель всякой телесности и постижимости: и во власти этих двух планет все тело сего мира, и никакая тварь или образование, равно также никакая подвижность не может произойти в природном теле сего мира помимо власти этих обоих.
3. Происхождение же его есть суровая терпкая и строгая скорбность всего тела сего мира: ибо когда во время возжения гнева свет в самом внешнем рождении сего мира погас, (каковое рождение есть природность или постижимость, или восхождение рождения всех источных духов,) терпкое качество стояло в своем самом остром и суровом рождении, и стягивало воедино весьма сурово и терпко состав всех источных духов; откуда и произошли тогда земля и камни; и оно было по всей истине домов смерти или темницею жизни, где находился в плену тогда Люцифер.
4. И в лес, по самую Бородинскую битву. Увидел там что?
Ах, нет, то есть ах, да, просто гулял. Он насвистывал при этом, не помнишь? Да незначительное мерцание над его головой наблюдали даже с тобою мы вместе. Нет? Почему нет?
