Дэнни Кинг - Новый дневник грабителя
Нет уж, лучше сразу брать быка за рога. Я давно понял, что вводить Олли в курс дела — бесполезная трата времени.
— Эй, мы можем всю ночь тут проторчать, голосуя за повышение гонораров. Ты со мной или нет?
— Ну, если ты так ставишь вопрос, я, конечно, с тобой, — вздыхает Олли.
— Отлично, тогда вперед, — тороплю я, пока он не зацепился еще за какую-нибудь фигню.
— Черт, Беке, надо ж тебе было позвонить, когда я прекрасно проводил время в постели с Белиндой, — продолжает хныкать он по дороге.
— Дождался своей очереди? — фыркаю я.
Олли хватает меня за рукав, пихает в грудь и тычет в лицо пальцем.
— Не смей говорить о ней плохо, понял? Она давно не такая!
— С каких это пор ты бросаешься на защиту Белинды? Раньше сам ржал над шуточками и погрубее, — замечаю я. На днях в пабе этот благородный рыцарь вполне нормально отреагировал на мое высказывание о том, что Белинда перевидала больше мужиков, чем лодочная регата Оксфорд-Кембридж.
— Да, но не могу же я смеяться над такими вещами, когда она сидит сзади!
Я оглядываюсь на фургон: Белинда, в лучах всей своей дурной славы, машет мне ручкой с заднего сиденья.
— Какого хрена она здесь делает?
— Захотела пойти со мной. Что мне оставалось — сказать, что на ограбление допускаются только джентльмены?
— Конь ты педальный, она же нам все дело завалит!
— Не завалит. Белинда — отличная девчонка, — глупо дыбится Олли. — И вообще, раз она уже тут, что теперь делать?
Могу сказать, что именно мне хочется сделать, просто не хочу пачкать тапочки — кровь, знаете ли, выбитые зубы, да и соседей перебужу… Скрипя зубами, я соглашаюсь принять Белинду в игру.
— Черт с вами. Только пусть она носу не высовывает из фургона, а ее доля вычтется из твоей.
— Хорошо, — соглашается Олли.
— И даже не пытайся трахнуть ее где-нибудь в укромном уголке ради острых ощущений, как только я отвернусь!
— Не буду, если ты не будешь.
— Ты же сказал, она давно не такая?
— Не такая.
— Вот и ладно, — киваю я.
— Вот и ладно, — эхом отзывается Олли, потом делает серьезное лицо. — Все равно не пытайся.
При нашем приближении Белинда перелезает на водительское сиденье и опускает ветровое стекло. Пока мы с Олли дискутировали, она успела намалеваться а-ля Коко Бордель и убить весь кислород в кабине при помощи туалетной воды «Эсте Лаудер».
— Привет, Беке! — восторженно щебечет Белинда. — Мы идем на дело? Как интересно!
— Да, и тебе отводится самая главная роль, — хмуро говорю я. — Будешь на стреме.
— Отлично. Не сомневайся, я справлюсь, — обещает она. — Что нужно делать?
— Оставайся в фургоне и смотри в оба. Белинда энергично кивает, потом задумывается.
— А если кто-нибудь придет?
— Ничего не предпринимай, сиди тихо, как мышь.
— А вдруг это будут полицейские? Что, если они оцепят дом? — беспокоится наша красотка.
Видя, что ей непременно нужен алгоритм, я провожу инструктаж и говорю, что если подобное произойдет, она должна трижды просигналить и сразу же уехать.
Белинда согласно трясет головой и начинает бибикать, так сказать, для тренировки. Я шлепком отбрасываю ее руку с клаксона и интересуюсь, что, черт побери, она вытворяет.
— Проверяю, все ли в порядке с сигналом, — отвечает она с таким выражением, будто глупее вопроса не слышала.
— В порядке, блин, все с ним в порядке! Просто сиди тут и ничего не трогай, — велю я ей и подталкиваю Олли в сторону особняка. — Вот идиотка!
— Не называй ее идиоткой! — опять вскидывается Олли. Я собираюсь сказать ему, что эта вытертая подстилка
нас уже не слышит и можно больше не строить из себя сэра Галахада, как вдруг резко останавливаюсь, вперив взгляд в фасадную стену дома.
— Обалдеть.
— В смысле? — не понимает Олли.
— Лестницы нет!
— Да, это ужасно, — печально вздыхает мой напарник. — На пять минут ничего нельзя оставить.
— Давай-ка обойдем вокруг, посмотрим.
Сбоку особняк погружен в темноту, поэтому мы включаем фонарики. Олли топчется на месте, направляя свет себе под ноги.
— Блин, на что это я наступил? — хнычет он.
— Тихо, деревянная башка. Ты на пару со своей Белиндой всех соседей на ноги поднимешь, — рычу я. — Стеклорез взял?
Олли таращится на меня так, будто я спросил, надел ли он галстук-бабочку.
— А что, должен был?
— Нет, если ты умеешь испускать из глаз лазерный луч и плавить оконные стекла. Как ты мог забыть стеклорез?
— Я не знал, что нужно его взять.
— Какого черта каждый раз набирается целый список вещей, которые ты не взял на дело? Неужели нельзя хоть раз нормально подготовиться, а?
— Войдем через остекленные двери, они для того и существуют, — успокаивает меня Олли, потом дергает за ручку и констатирует: — Заперто!
— Ах ты, боже мой! Посреди ночи, когда никого нет дома, и вдруг заперто? Видать, хозяин — страшный аккуратист! — язвительно замечаю я, но Олли меня не слышит, так как слишком занят: светит фонариком через стекло.
— Он оставил ключ в замке с той стороны, — радостно улыбается мой напарник. — Типичная ошибка. Смотри и учись!
Олли достает из сумки небольшую плоскую отвертку, вставляет ее в замочную скважину, сосредоточенно там ковыряется, убирает инструмент. Ключ выпадает из замка на ковер.
— Отлично, — говорю я. — Уже можно аплодировать, или фокус еще не закончен?
Мой тупоголовый друг увлеченно продолжает представление: вытаскивает из кармана сложенный лист газеты.
— Разворачиваем, подсовываем под дверь и — оп! — ключ у нас в руках, — торжествующе объявляет он.
Я вижу маленький изъян в этой превосходной методе (сплошь состоящей из изъянов), однако скромно помалкиваю. Пускай Олли сам сообразит, глядишь, в другой раз не облажается.
— Давай, приятель. Проверим, сколько времени тебе потребуется, чтобы вычислить свою ошибку. — Я направляю луч фонарика на циферблат своих наручных часов и слежу за движением секундной стрелки.
Олли озадаченно хмурит брови, потом опускается на коленки и подпихивает газетный лист под дверь. Через несколько мгновений я прямо-таки слышу «дзынь!» — в голове Олли наконец перещелкивает.
— Черт, бумагу нужно было совать с самого начала! — с досадой восклицает он, поднимаясь на ноги, и с надеждой глядит на меня.
— Четыре секунды. Результаты улучшаются! Ладно, идем. Я разворачиваюсь и едва не налетаю на Белинду.
— Смотри куда идешь! — кудахчет она.
От неожиданности я отскакиваю назад почти на полтора метра и нечаянно угождаю локтем прямо в чертовы стеклянные двери. Раздается оглушительный звон. Пока мелкие осколки печально звякают, осыпаясь на бетонированную дорожку, мы втроем перемахиваем через изгородь и со всех ног несемся прочь, пока не находим укрытие в темном узеньком проулке.
Очутившись в безопасности, я свечу фонариком Белин-де в лицо и свирепо спрашиваю, что, блин, она здесь делает.
— Я же велел тебе сидеть в фургоне!
— Мне стало скучно, — пожимает плечами Белинда.
— Скучно? Ты и пяти минут не провела в машине! Мой пес и то выдержал бы дольше, — шиплю я.
Олли тут же бросается на защиту своей прекрасной дамы:
— Эй, я тебя предупреждал…
Ну нет, сделать из меня виноватого у него не получится. Невзирая на присутствие Белинды, я вправляю Олли мозги.
— Вот поэтому мы не берем надело баб, Ол. От них одни проблемы и неудобства.
— Я не собираюсь доставлять вам неудобств, просто хочу войти в дом вместе с Олли, — поясняет Белинда.
— Ты уже причинила кучу неудобств! — говорю я. Белинда жеманно хлопает ресницами.
— Неправда, — возражает она.
— Да ладно тебе нудить, Беке, давай возьмем ее с собой. Три пары рук и все такое. Быстрее управимся, — канючит Олли.
Черт, в какое положение он меня ставит? Конечно, я могу рявкнуть «нет» и отправить Белинду назад в фургон, но в этом случае, во-первых, останусь тут один и, во-вторых, мне даже не с кем будет попить пивка в ближайшие полгода, пока Олли не забудет, из-за чего со мной поссорился. В общем, я бросаю ему кость и мысленно беру на заметку отвести мерзавца в ветеринарную клинику на кастрацию.
— Будь по-твоему, только потом не говори, что я тебя не предупреждал! Особенно если нас посадят в камеру вместе с каким-нибудь квадратноголовым боксером сомнительной ориентации!
— Нет проблем, амиго, — пожимает плечами Олли. — Мне по хрену.
— Имей в виду, тогда придется поволноваться за другие органы, — мрачно обещаю я и веду сладкую парочку обратно к особняку.
Невероятно: никто из соседей так и не проснулся. Что с ними случилось? Все скопом умерли в своих постелях или, может, у меня развился бионический слух? Ублюдки ленивые! Стоп, мне же это на руку, так чего возмущаться?
