Вика Варлей - Роман с вампиром
— Ау, спишь? — позвал, сунув голову в проем, Семен.
— Хоть бы постучал, — недовольно пробурчала девушка. Этот друг начал ее порядком раздражать.
— Мы спим еще, — протянул довольный Ворон и наклонился к спутнице, проводя языком по ее губам.
Через пять минут вновь заглянул, а затем беспардонно зашел Сеня, стараясь ее разглядеть.
— Сволочь, — чуть слышно пробормотала Вика, натягивая на себя одеяло до самых глаз.
"Я тебе что тут — бесплатное шоу?"
— Кисуль, иди, — обратилась она к Вадиму, — а то не успокоится! Мне нужно одеться!
— Так уходить не хочется от тебя!
Мужчина поднялся с постели. Вика наблюдала, как он одевает сначала несколько кофт, спортивный костюм, огромные кроссовки, куртку. На прощанье чмокнул ее по-отечески в лоб и вышел. Раздался звук отъезжающих машин. Еще немного в свое удовольствие повалявшись, Колесникова встала, умылась, довольная походила по комнате, ощущая, как радостно в душе все поет. Понюхала подушку, на которой недавно спал Вадим. "На работу сегодня не пойду! Все равно ничего не получится! Завтра, когда разъедутся". Поболтала с администратором, поела, привела себя в порядок. Делать нечего. Она взяла почитать случайно обнаруженную на столе книжку про бандитов и незаметно для себя заснула.
Очнувшись, поморщилась, чувствуя как сильно рука под головой затекла. На улице темно, хоть глаз выколи. "Где все? Неужели еще в лесу? По идее, давно пора вернуться", — она беспокойно соскочила с кровати и вылетела из комнаты в коридор. Увидев в углу в туалете мужские носки, рассмеялась. "Как Васька, прям!" К ней направилась администратор со словами:
— На стол точно накрывать не надо? Мужики приехали голодные, а есть нечего!
— Нет! Они говорили, что ничего не нужно. Опять в ресторан поедут? Давно приехали то?
— Да, еще час назад. Вадим Сергеевич подходил к комнате, увидел, что ты спишь — ушел, будить не стал, — уважительно заметила собеседница.
"Сырой, наверное, приехал!" Она поспешила вниз.
Администратор крикнула ей уже вслед:
— Они проиграли, застряли где-то в болоте, даже полдороги не проехали. Хозяин, говорят, радостный вылез из машины, достал тушенки, налил всем водки и они там пили, пока их не вытащили.
Когда девушка спустилась вниз, то обнаружила на кресле сидящего Ворона, причем громко над чем-то смеющегося. Он выглядел утомленным, но счастливым. Внутри нее все расцвело. Как радостно, что он рад! Они явно "приняли на душу" и утренняя неудача Вадима совсем не расстроила. Вика приблизилась.
— Иди, переоденься, — попросила она его, — простудишься. Давай, я тебе баню включу. Хочешь?
— Да, ладно! Сейчас посижу еще, отпыхну, а вечером в душ залезу.
Девушка снова поднялась наверх и вернулась обратно с тапочками.
— Одевай, давай! Хватит босиком ходить!
Пока ходила, ей навстречу попался Семен и не без издевки поинтересовался:
— Ну, как ночка?
— Замечательно, — спокойно, ему в тон выпалила Вика. — А что?
— Ну и Вадим! Нас всех напоил, а сам все дела сделать успел!
"Все дела! Словно я — сливной бачок! Убила бы урода!"
В столовой становилось все жарче от обилия спиртного и споров. Они сидели за столом уже четыре часа. Девушка видела, что Вадим ведет себя с ней очень уважительно и дает всем понять, что эта женщина — его, и относиться к ней надо соответственно. Радуясь, грелась рядом, чувствуя его мужскую силу, его защиту. Раздражение окружающих на ее присутствие, а вернее — на трепетное отношение к ней хозяина тоже не осталось не замеченным. "Наверное, думают — что он с ней так носится?" — догадывалась она. Легкое чувство дискомфорта не оставляло. Не оставляла и надежда на то, что серьезный разговор между ними все же состоится.
Мысли унеслись далеко, прочь от этого веселого, гогочущего собрания представителей власти всех мастей, когда Вадим повернулся к ней и громко, как-то растерянно произнес:
— Я тебя люблю. Очень сильно. Правда.
Колесникова уставилась на него во все глаза. "Муся моя, при всех то зачем?" — пронеслось в голове. Она оценила признание, увидела, что он искренен. Но ей захотелось сразу же его увести оттуда, закрыть доступ "доброжелательной" публике к их отношениям. Дорогие для себя моменты всегда старалась укрывать от чужих глаз, боясь зависти. Даже мысли, имеющие для нее важное значение, не говорила никому, давая созреть и, выпустив в свет, защищала, как ребенка, не имеющего еще иммунитета. Публичные сцены ее смущают. В свойственной ему манере он сказал то, что думал. "Это тоже самое, — размышляла она, — что нарисовать картину, долго над ней трудиться, а потом вывесить на базарной площади. Три человека порадуются, полюбуются. Остальные — подрисуют усы, рога, закидают снежками, начнут тушить бычки, а кто-то себе домой потащит".
Семен громко разглагольствовал о женщинах. Чего они хотят, чего любят. "Видимо, больной вопрос. Я в его отношениях с женщинами не ошиблась". Повернувшись, Колесникова на него изучающее посмотрела, в этот момент Семен попросил ее заткнуть уши и грязно выругался в сторону женского пола. "Вот, влипла! Слушать подобное дерьмо! Встать и уйти? Тоже не вариант. Слишком демонстративно получится".
— А ты сколько с женой живешь? — уточнил у него Вадим.
— Шесть лет. У меня рога, наверное, уже как у лося!
"Вот, где собака порылась! Действительно, неприятно. Согласна. Предательство всегда неприятно. А вы, мужчины, чем лучше? Прямо, верные такие все!"
У входа в гостиницу машин прибавилось. Приехали местные предприниматели, услышав о визите хозяина. Обнаружив, что тот о делах разговаривать даже не собирается, заторопились домой и по барам. Прощаясь, украдкой подозвали в коридор Вику. Та вышла, пользуясь благоприятным предлогом покинуть неприятное для себя общество и несколько минут с ними приятельски проболтала. Затем вышла на улицу проводить. В лицо резко ударил холодный ветер. "Сейчас еще только заболеть не хватало!" Вика вернулась, и, решив погреться, попросила администратора включить баню. Когда вернулась, ее возлюбленного уже не было. И Семен куда-то исчез. Очевидно, они где-то вместе.
Не подходя к гостям, поднялась наверх. Прошлась по этажу в поисках Вадима. Его нигде нет. Услышав что-то, какой-то неясный шум, она остановилась, как вкопанная. Просто приросла к месту. Из-за одной из дверей раздавался женский визгливый смех и мужские голоса. Дверь плотно закрыта. Ее руки задрожали, похолодели, по лицу разливалась мертвенная бледность, подмышками заструился липкий пот. "Наверняка, лучший друг постарался! А ты чего ждала? Подобные откровенные фразы в мой адрес неужели Семен переварит? И Вадим тоже хорош!" Перед глазами все закружилось, ее затошнило. Постояв несколько бесконечных секунд медленно спустилась вниз. Закрывшись в парной, села на ступеньку, и согнувшись пополам, застонала. Слез не было. В голове крутились слова Светланы про любвеобильность Вадима и как на это следует реагировать. "Хорошо рассуждать, когда чувств нет!" Правильно реагировать не получалось. Было просто больно. Очень больно. "Ну, ты же ничего не видела, — уговаривала она себя, — может, его там и не было! Так куда же он подевался?" Перед глазами проносились картинки, как в кино — вот он целуется с кем-то, обнимается. Вспомнилась фраза сторожа про девиц на дебаркадере, та злосчастная прогулка на катере, когда она собственными глазами наблюдала, как хозяин пялится на другую, как кобель на сучку в брачный период! А она тут уши развесила! Иллюзиями глупыми голову забила, думая, что между ней и Вадимом что — то есть. Что-то особенное. Ценное для обоих. Становилось все хуже, тяжелее. Нет, если ей так плохо сейчас, что дальше то будет? Чего ждать? Если он ей в данный момент и не изменяет, так попозже постарается. Его не переделать. Отплатить ему той же монетой? Чтобы не было так больно? И чуть что, успокаивать себя — не ты один такой ушлый. Бред! Все это точно не для нее! Так хочется своему мужчине верить!
Всхлипывая, зашла в душ, постояла там несколько минут. С трудом одевшись, села в предбаннике, потянулась за феном. До нее донесся нарастающий гул голосов из гостевой. Отдельные фразы слышны довольно четко. До слуха донеслось:
— Да, ладно, че в ней особенного…
На эту реплику вновь кто-то ответил. Но что именно разобрать не представлялось возможным. Голос рядом снова громко произнес:
— Ну и что? О чем ты? Ну, прям! Таких, как она, на любой дискотеке снять можно… Че тут из себя строит? Умотала, как дура, с какими то деревенскими мужиками…
Вика непроизвольно прикрыла рот ладонью, ее глаза от изумления напоминали два круглых блюдечка. Внутри все закипело от злости. И на Вадима в том числе. Значит, ей там все желающие кости перемывают? За глаза? Мило! Что ж не полить обильно грязью незнакомую девушку, раз она имела наглость приглянуться влиятельному мужчине? А этот влиятельный мужчина тоже молодец! Зачем припер этих уродов?! Друзья, называется! Она решительно проследовала в гостиную, аккуратно, но в тоже время демонстративно открыла дверь, обвела присутствующих спокойным, цепким взглядом. Лишь в глазах нескольких читается поддержка и понимание, у остальных же на лицах написаны растерянность и неприкрытое удивление. А еще испорченность алкоголем, властью и женщинами. Да, прям — таки сливки общества! Действительно, этих особенностей у нее и в помине нет!
