Сергей МАВРОДИ - Искушение. Сын Люцифера
Чиликин еще раз прочел. Сначала быстро, а потом всё медленнее и медленнее… останавливаясь… словно спотыкаясь… на каждом… слове…
Расписка
Я, Чиликина Юлия Владимировна, разрешаю использовать труп моего мужа, Чиликина Андрея Павловича, в качестве объекта для сексуальных действий (некрофилия), а также разрешаю видеосъемки этих действий, за 20 (двадцать) тысяч евро.
Число. Подпись.
Десять тысяч евро получены.
Число. Подпись.
Расписка— Что это значит? — наконец с трудом выдавил из себя он, медленно снова подняв глаза на сидевшего рядом с ним человека.
— Ну, Вы же сами видите!.. — опять чуть заметно пожал плечами тот. — Расписка Вашей жены.
— Что такое «некрофилия»? — тяжело спросил Чиликин, хотя прекрасно это знал.
— Совокупление с трупом, — невозмутимо пояснил ему его собеседник. — Но Вы же и сами Андрей Павлович, это знаете. Зачем спрашиваете?
— Она что, мой труп продала, что ли? Чтобы его трахали потом перед камерой? Когда я повешусь? — в голове Чииликина всё это просто не укладывалось.
Это же вообще дикость какая-то! «Некрофилия»!.. Да Юлька и слов-то таких не знает! Она и не слышала о таком никогда, наверное!.. Да к тому же, она верующая в конце концов! Если самоубийство грех, то это-то что? Это не грех даже, а!.. Слов таких нет в человеческом языке!! Это за гранью уже не то что морали, а… Надругательство над трупом мужа… Бред! Бредни!! Бред, бред, бред! Чушь!!!
— Вас, наверное, удивляет, Андрей Павлович, зачем я Вам это показываю? — вежливо поинтересовался мужчина.
— Да!! — Чиликин соображал с трудом. В голове у него царил полный кавардак. Беспорядочно мелькали лишь отдельные обрывки каких-то бессвязных мыслей. Рак… смерть… деньги… ребенок… некрофилия… деньги… Деньги… деньги… деньги… Слишком много событий сразу на него обрушилось. Новостей. Выздоровление чудесное… потом вдруг эта расписка… — Удивляет! А действительно, зачем? — он напряженно замер, ожидая ответа и впившись глазами в своего собеседника. Может, это все же шутка какая-то идиотская? Розыгрыш? Понарошку?
— Затем, что Юлия Владимировна, судя по всему, деньги возвращать не собирается, — любезно разъяснил мужчина. — Поэтому я вынужден обратиться по этому вопросу непосредственно к Вам.
— Какому вопросу? — тупо переспросил Чиликин. Он вообще уже почти ничего не понимал и не воспринимал. Лоб горел, в висках стучало, мир вокруг слегка покачивался, колыхался и куда-то плыл… плыл… плыл… Куда-то далеко-далеко… В какие-то волшебные, неведомые дали… В сказочную страну Оз. Туда, где порхают над цветками феи, где нет ни рака, ни некрофилии, ни денег; ни предательства. Где обо всем этом можно забыть. Навечно. Навсегда! Забыть!! Забыть!.. Забыть!!! «Говорят, что где-то есть острова, / Где растет на берегу забудь-трава…»
Лучше бы я умер, — с тоской подумал он.
Мужчина чуть более внимательно посмотрел на Чиликина и с каким-то даже сочувствием терпеливо повторил:
— По вопросу денег. Ваша жена получила от меня 10 тысяч евро — видите, внизу ее расписка! — а возвращать их сейчас, судя по всему, не хочет. Или не может, — добавил он, чуть помедлив.
— Почему не хочет? — огромным усилием воли заставил себя сосредоточиться Чиликин. — Или, Вы говорите, не может. Что значит: не может? Почему?
— Ну, я полагаю, что она просто уже потратила часть денег! — улыбнулся мужчина. — Вы же понимаете — женщина…
— Как это «потратила»!? Она что, не понимала, что, возможно, возвращать придется?.. Нет, погодите! — очнулся Чиликин. — К деньгам мы еще вернемся. Всё я Вам, разумеется, отдам, не волнуйтесь! — в глазах у собеседника что-то мелькнуло. Вероятно, последнее замечание Чиликина его слегка позабавило. — Не о том сейчас речь. А когда Вы ей это предложение сделали? Ну, насчет меня… — Чиликин запнулся, с трудом подбирая слова. — Моего тела?.. Что, неужели сразу при встрече? Когда диагноз мой сообщили?
— Нет, ну что Вы! — удивился мужчина и даже головой укоризненно покачал. — Конечно, не сразу. Через день.
— И что, так просто позвонили и?..
— И предложил сначала встретиться, — мужчина смотрел на Чиликина, как на непонятливого ребенка, — сказав, что надо обсудить кое-какие финансовые вопросы. Предупредив, чтобы Вам она только ничего не говорила.
— И она согласилась? — с горечью спросил Чиликин.
— Конечно, согласилась! — мужчина с любопытством разглядывал Чиликина. — Разумеется, Андрей Павлович, она согласилась. Как и любая женщина бы на ее месте. Любая дочь Евы. (Сукин сын! — невольно выругался про себя Чиликин. — «Конечно!»… «Разумеется!»… Это же моя жена, между прочим!..)
— А потом?
— А потом мы встретились! — мужчина опять ясно улыбнулся, безмятежно глядя Чиликину прямо в глаза. — Я ей объяснил, что я от нее хочу, и дал время подумать. Сказал, что позвоню через день. Надо признать, что первая реакция Юлии Владимировны на мое предложение была очень и очень бурная и крайне болезненная, но… как видите… — мужчина развел руками. — Время и здравый смысл…
— А через день вы опять встретились и передали ей деньги, — закончил за него Чиликин. Мужчина с улыбкой кивнул. — А расписочку-то зачем взяли? — поинтересовался Чиликин. — Это же ведь просто филькина грамота. Юридической-то силы она всё равно никакой не имеет.
— Обычная перестраховка, — усмехнулся мужчина. — Во-первых, чисто психологический эффект — вряд ли Ваша жена такой уж знаток законов, а во-вторых, и практически она всё же не совсем бесполезна. Не думаю, что женщина, написавшая такую бумагу, осмелится куда-нибудь потом обратиться. Да и вообще она язык за зубами держать будет. Всё же подобного рода поступки обществом пока не совсем … одобряются. Скорее, наоборот…
— Поня-ятно… — медленно протянул Чиликин.
Ему действительно стало все понятно. До такой степени понятно, что хоть снова в петлю! Собирайся. Только теперь уже за бесплатно.
Мужчина молчал, выжидающе глядя на Чиликина.
— Ах, да! Деньги! — опомнился тот. — Так, Вы говорите, она теперь Вам деньги не возвращает?
— Именно так, Андрей Павлович!.. — мужчина скорбно покивал головой. — К сожалению, именно так…
— И что, просто отказывается? — не поверил Чиликин. — Что хоть она говорит?
— Юлия Владимировна ничего мне не говорит, — мужчина театрально вздохнул. — Она от меня просто-напросто скрывается. Сегодня мы должны были встретиться, но она на встречу не явилась. И дома ее нет. А у меня, знаете, нет ни времени, ни охоты за ней по всей Москве гоняться. Я человек занятой.
— Да, конечно, — вежливо сказал Чиликин и улыбнулся какой-то застывшей, деревянной улыбкой. — Я всё понимаю. Я, естественно, верну Вам все деньги. Сколько Вы можете подождать? Ну, Вы понимаете сложившуюся ситуацию?..
— Да, конечно… — мужчина опять вздохнул и что-то быстро прикинул в уме. — Неделя Вас устроит? — вопросительно посмотрел он на Чиликина.
— Да, вполне, — механически ответил тот. (А где я их возьму? — мелькнуло в то же время у него в голове. — Целых 10 тысяч евро!?) Если у меня всё же возникнут проблемы, мы ведь сможем возобновить наш контракт? — с удивившим его самого спокойствием поинтересовался Чиликин.
— Разумеется, Андрей Павлович, разумеется… — понимающе ухмыльнулся мужчина. — Конечно. В любой момент…
— Только знаете… — Чиликин немного помедлил, глядя прямо в глаза своему собеседнику. — Я бы не хотел, чтобы мой труп потом насиловали перед камерой. Даже если моя жена снова не будет против.
Сидящий рядом мужчина тоже некоторое время молча смотрел Чиликину прямо в глаза, и наконец медленно сказал:
— Хорошо, Андрей Павлович. Это я Вам обещаю…
* * * * * ___
Чиликин проводил взглядом отъезжавшую черную БМВ и достал сигареты. Посмотрел на небо, на людей на улице, на спешащие куда-то машины… Самому ему спешить было некуда… О том, чтобы возвращаться домой, не могло быть и речи. Сама мысль, что он снова увидит эту женщину, услышит ее голос, вызывала у него дрожь отвращения. Он закурил и неторопливо двинулся в сторону метро. В голове назойливо крутились короткие обрывки какой-то полузабытой песенки: «Говорят, что где-то есть острова… Что где-то есть острова… Где-то есть острова… Острова… Острова… Острова…»
* * * * * ___
* * * * * ___
И спросил у Люцифера Его Сын:
— Чем плохи заповеди Христа? Разве они не добры и не справедливы?
И ответил Люцифер Своему Сыну:
— Это заповеди хозяина своим рабам. Будьте добры друг к другу, не ссорьтесь, соблюдайте правила общежития. «Возлюби ближнего своего», «не убий», «не укради»…
Все это правильно, но ради чего? Какова конечная цель? Цели нет. Это просто инструкции стаду не толкаться и не ссориться. Цель есть только у хозяина. У рабов, у стада своих собственных целей нет и быть не может.
