Дино Буццати - Избранное

Элиза Исмани ничуть не рассердилась. Ей было даже приятно, что такая веселая и жизнерадостная женщина едет вместе с ними. Хороший заряд оптимизма для мужа. Ревность даже не шевельнулась в ней, хотя и не подлежало сомнению то, что Ольга Стробеле отчаянно нравится мужчинам. Настолько велика была ее уверенность в своем Эрманне.

Она спросила у Ольги:

— Вы давно замужем?

— Скоро три месяца.

— И живете там, наверху?

— Нет, в первый раз туда еду. Пока что, знаете ли, у меня от замужества никаких радостей. Только поженились, съездили в коротенькое свадебное путешествие на десять дней, и мой Справочник забросил меня, как соломенную вдову.

— Справочник?

— Не обращайте внимания. Это я так шучу. У него прямо зуд вечно все объяснять. Потому и Справочник. В общем, через неделю он меня бросил. Срочная работа, совершенно секретно. Лет десять уже работает там, наверху, в своем Центре, и все никак не наработается. Вот и бегай за ним.

— Зато теперь вы увидитесь.

— Я пробуду там дней двадцать, самое большее — месяц. Потом мы вместе вернемся домой. Его работа почти закончена, он так сказал.

— Какая работа? — осмелел Исмани.

— Вот уж чего не знаю, того не знаю.

— Грандиозное, должно быть, предприятие.

— Какое предприятие?

— Ну там, наверху?

— Как? Вы там ни разу не были, профессор? — Ольга посмотрела на него, чуть склонив голову, словно подозревая какой-то подвох. — Вы там ни разу не были?

— Ни разу.

Исмани не терпелось все разузнать поподробнее, но благоразумие подсказывало ему, что в присутствии Троцдема и Пикко нескромных вопросов задавать не следует.

Уже спускались вечерние тени, когда супруги Исмани и госпожа Стробеле уселись в автомобиль, прибывший за ними из Центра; за рулем сидел военный. Они распрощались с Троцдемом и, оставив на его попечение самые большие чемоданы (он обещал прислать их на следующий день с другой машиной), выехали по направлению к плоскогорью.

Вскоре после контрольно-пропускного пункта дорога резко выпрямилась и круто пошла вверх. Почти совсем стемнело, к тому же видимость затруднял туман.

Неожиданно они уперлись в высокую вертикальную скалу желтого цвета.

В полутьме Исмани не сразу разглядел в каменной стене, вровень с ее поверхностью, большие железные ворота. Потом он заметил, что вправо и влево от них, там, где крутизна поменьше, отходил тройной или четверной ряд колючей проволоки. И какие-то выступающие округлые предметы, наверно изоляторы, свидетельствовали о высоком напряжении.

Не было ни души. Стояла холодная сырость, отчего место показалось особенно диким и неуютным. Водитель объявил:

— Придется подождать несколько минут. Когда я ехал вниз, туннель расчищали. Небольшой обвал.

— Вы предупредили, что мы здесь? — спросила Элиза Исмани.

— Незачем, — отвечал солдат. — Они знают.

— Каким образом?

Водитель пристально посмотрел на женщину, не зная, отвечать или нет. Но, видимо, доверившись ей, молча указал пальцем на железные ворота, где еле-еле можно было различить небольшой прямоугольник.

Элиза прикусила язык. Какой-нибудь фотоэлемент, подумала она, или телекамера, или еще какая-нибудь чертовщина.

— Я, пожалуй, выйду погуляю, — сказала Ольга Стробеле, — а то у меня ноги затекли.

— Я тоже пойду, — подхватил Исмани, терзаемый любопытством.

Они спустились пешком на несколько десятков метров по дороге, высеченной над бездной. Туман не давал оценить глубину пропасти. Виднелись лишь смутные силуэты отвесных выступов да елей, притулившихся в самых немыслимых местах. Со странным ощущением доселе неведомого удовольствия Исмани почувствовал, как взяла его под руку Ольга Стробеле, женщина, которая наверняка способна была вызвать безумное желание. Он ловил аромат ее духов с примесью тумана, сырости и смолы; никогда еще ему не доводилось вдыхать такой удивительный запах.

Она молчала, должно быть нарочно, ждала, когда он заговорит, и наслаждалась замешательством мужчины. Исмани поглядел назад: в густой мгле машина почти терялась из виду.

— Госпожа Ольга, — сказал он наконец, — здесь нас никто не слышит. Ну просветите меня. Можно узнать, чем занимаются там, наверху, в Центре?

— Профессор, — отвечала его спутница игриво. — Провалить вы меня однажды провалили, теперь хотите поиздеваться?

— Но, дорогая моя, вам же известно, чем занимается ваш супруг.

Она рассмеялась странным для этого места смехом.

— Мой супруг? Да ведь это и вам известно. Если вас, профессор, направили в Центр, то вы, я думаю, в курсе дела, не так ли?

— Да нет, конечно. Я ничего не знаю, мне ничего не сказали.

— Кто не сказал?

— В министерстве.

— И несмотря на это, вы согласились ехать?

— Как видите. Но вся эта таинственность не для меня. Хотелось бы…

— Я знаю еще меньше вашего.

— Но разве муж вам ничего не объяснил? Не рассказал про этот загадочный Центр? Ведь что-нибудь он вам наверняка говорил. Хотя бы приблизительно.

Исмани чувствовал в душе растущее беспокойство, смятение, ощущал себя ничтожно маленьким перед чем-то огромным и грозным. Подобную тревогу он испытывал когда-то на войне.

— Бедная я, бедная! Опять провалилась: не знаю ответа.

— Ну что это? Завод?

— Понятия не имею. Джанкарло говорил про какую-то лабораторию.

— Какую лабораторию? Химическую?

Послышался гудок автомобиля.

— Профессор, нас зовут. Сезам, откройся, и разверзнется гора… Если ей, конечно, заблагорассудится. Пошли?

Ольга выбросила сигарету. Красная огненная точка метнулась в пропасть и бесшумно утонула в тумане.

Они направились к машине. Женщина почти бежала.

— Что же, — вопрошал Исмани, стараясь не отстать, — вы так ничего мне и не скажете?

Она как будто не расслышала.

Когда они подъезжали, была уже ночь и шел дождь. Машина ползла по туннелю, пробитому в горе. Потом туннель расширился до размеров площади, и они оказались перед четырьмя воротами, которые были наглухо закрыты металлическими шторами. Внезапно все погрузилось в кромешную тьму: погасли лампы на потолке и фары автомобиля.

— Что происходит? — тревожно спросил Исмани.

— Ничего особенного, профессор, это на несколько секунд, — ответил водитель.

В темноте стало слышно, как поднимается штора. Но какая из четырех? Вслед за тем, не включая фар и ориентируясь, видимо, по красной точке, вспыхнувшей на приборном щитке, водитель медленно тронул машину с места.

Вскоре за их спиной послышался грохот опускающейся шторы. Вновь зажегся свет.

Они продолжали крутой подъем; теперь туннель шел винтообразно, вплоть до другой подземной площади, но с тремя воротами. Здесь маневр со светом повторился. По-прежнему вокруг не было ни души.

Проехали еще метров четыреста, по предположению Исмани. И наконец вынырнули прямо под открытое небо, судя по всему — на плоскогорье.

Рядом стояло низкое, голое сооружение, похожее на каземат, с несколькими освещенными окнами небольшого размера.

Едва выйдя из машины, Исмани стал озираться в надежде что-либо увидеть. Однако, за исключением двери, ведущей в этот сторожевой пункт, все было погружено во тьму. Впрочем, ему удалось разглядеть по обеим сторонам непонятного сооружения стену высотой около четырех метров, терявшуюся в потемках. Вероятно, последний заградительный пояс. Тут появился, приветливо помахивая рукой, человек лет сорока — инженер Джанкарло Стробеле.

Стробеле казался умным мужчиной, был элегантен и крайне самоуверен. Профессора Исмани, прежде с ним незнакомого, неприятно удивил его апломб, граничащий с манией величия.

Последовали объятия с женой и сердечное знакомство с супругами Исмани прямо на пороге. Затем все вошли в домик, напоминавший проходную промышленного предприятия.

Миновав короткий коридор — Стробеле показывал дорогу, — они вновь вышли на улицу. Здесь их поджидала машина, которая успела, обогнув дом, подъехать через боковые ворота. Чуть выше, в нескольких сотнях метров, светились какие-то огни: похоже, там стояли дома.

Дождь не переставал. Фары взбиравшейся по крутой аллее машины выхватывали из темноты то часть скалы, то лиственницу, то ель. Огни приближались.

— Ну вот, — сказал Стробеле, когда они оказались у входа в небольшой, с виду очень уютный особняк типа шале. — Это и будет ваше жилище. Я обитаю вон там. — Он указал на другой коттедж, расположенный немного ниже. — А еще выше, в том доме, живет наш шеф, Эндриад. Второй этаж у него занимает майор Мирти, инспектор от военного министерства. Прошу вас, располагайтесь. Холодно что-то. Камин, я надеюсь, зажгли… Госпоже Исмани будет помогать по дому прекрасная девушка, она была здесь же горничной у Алоизи. Ты ведь знал его, Исмани, правда?