Екатерина Вильмонт - Два зайца, три сосны
— И кто он?
— Ну уж это тебя совершенно не касается!
— Ты его любишь?
— Миклашевич, ты глухой? Еще один вопрос и я никуда не еду!
— Все, никаких вопросов больше, и так все ясно.
Я сочла за благо не спрашивать, что ему ясно. А мне было абсолютно ясно, что он попытается в Литве полностью восстановить наши отношения. Еще этот разговор о маме, которая в свое время и слышать обо мне как о невестке не желала. Зачем Митеньке зачуханная архитекторша без имени и с ребенком? Теперь же я у нее, можно сказать, «любимая писательница», к тому же рулёзная, совсем другой коленкор. Но я вам не дамся, Миклашевичи!
* * *Мы встретились в аэропорту.
— Извини, что не заехал за тобой, времени совсем не было, я всю ночь не спал, столько дел перед отъездом скопилось…
Вид у него и в самом деле был замученный.
— Тебе хорошо, ты умеешь спать в самолетах…
— Я дома выспалась, — безмятежно ответила я, твердо решив не поддаваться жалости и сочувствию. Не тот случай.
— Посиди тут, я пойду куплю виски.
Он, как и многие мужчины, никогда не летал трезвым.
— Не знаешь, какая в Вильнюсе погода? — спросила я.
— Это вы, бабы, вечно погодой интересуетесь. Зонтик взяла?
— Нет, забыла!
— Ну теперь уж точно там будет дождь…
— Пойду куплю.
— Не стоит, у меня есть зонт.
— Так то у тебя, а если у меня не будет своего, ты мне мозги проешь, что промок и простудился из-за своего джентльменства. Знаю я тебя, Миклашевич, так что я лучше куплю…
Я купила невероятно наглый зонтик — ярко красный в зеленую клеточку.
— А поскромнее не было? — ехидно поинтересовался он.
— Сколько угодно. Но мне понравился этот!
— Дело твое! — пожал он плечами.
— Вот именно! — зачем-то сказала я. Просто хотелось, чтоб последнее слово осталось за мной.
— Нас кто-то будет встречать? — полюбопытствовала я.
— Разумеется.
— Слушай, а что за люди эти заказчики? Литовцы?
— Да нет, сказать по правде, я их почти не знаю, мне их рекомендовал один мой приятель…
— А ты говорил, что это твои знакомые…
— Отвяжись, Олеська, у меня башка трещит…
Я отвязалась и стала решать кроссворд, буквально через пять минут он заявил:
— Что за идиотское занятие! Почитала бы лучше, или ты уже как чукча, не читатель, а писатель?
— Вот именно, — невозмутимо отозвалась я.
— Слушай, как здорово, что мы опять куда-то летим вместе… — произнес он задушевно подвыпившим голосом.
— Посмотрим, — ответила я.
— Что посмотрим?
— Здорово или не очень.
— Фу, какая ты стала…
— Я тебе не навязывалась.
— Кошмар!
Но тут к счастью объявили, что самолет идет на посадку.
— Ты бывала в Вильнюсе?
— Да, в ранней молодости.
— А я был года два назад. Дивный город.
— Я Таллин гораздо больше люблю.
— Ну и дура!
— Возможно.
Похоже, он все время хочет вывести меня из себя, но у него ничего не получается и он злится. Какое счастье, что я все-таки освободилась от любви к нему. Ради того, чтобы в этом убедиться, стоило поехать куда угодно!
* * *— Господин Миклашевич? — обратилась к нему какая-то женщина, едва мы вышли в зал.
— Совершенно верно, — обворожительно улыбнулся он. — С кем имею честь?
— Я Арина Розен.
Что? Или мне послышалось?
— О, очень приятно! Вот, познакомьтесь, это моя помощница, прекрасный декоратор Олеся.
— Ой, вы Олеся Миклашевская? — ахнула дама.
— Ну да… — смутилась я.
— Вы декоратор?
— Да, я когда-то работала с Дмитрием Алексеевичем и…
— С ума сойти! Я читаю все ваши книги!
— Спасибо, мне приятно…
— Меня зовут Арина.
— Отлично, Олеся, ты ни в каких рекомендациях не нуждаешься. Видите ли, Арина, мы тут недавно встретились с Олесей, и она показала мне свою новую квартиру. Я так восхитился ее вкусом, что тут же предложил поехать со мной сюда. Нам с Олесей всегда прекрасно работалось вместе.
— Замечательно, идемте скорее к машине. Я отвезу вас в пансион, и мы сразу поедем смотреть дом. А затем приглашаем вас на обед. Мэтью подъедет только к обеду.
— Мэтью? — переспросил Миклашевич. — Ах, это видимо Матвей Аполлонович?
— Да, я зову его Мэтью.
Интересно, она потребует, чтобы повсюду были куры? И что будет на обед, курятина во всех вариантах? Я почему-то сразу невзлюбила ее. Но какова моя интуиция? Я же точно знала, что жизнь столкнет меня с Розой… И что из этого выйдет? Но как бы там ни было, моей загадке конец… Хотя еще немного поиграть в эту игру можно будет, пока не выяснится мое знакомство с Гришкой и Леркой. Только я совсем не хочу связываться с этим проектом. Зачем мне общение с этой дамой? А впрочем, там видно будет. Может, она окажется очень даже милой? Хотя непохоже…
Она села за руль серого «Вольво». Миклашевич сел рядом, я устроилась сзади. Как ни странно, курочка на зеркальце не болталась, видимо, машина прокатная. Она уже включила зажигание, как вдруг Миклашевич заявил:
— Извините, Арина, я, пожалуй, возьму здесь машину напрокат. Не хочется без нужды вас беспокоить. Вы скажите мне, куда ехать, и я приеду вслед за вами.
— Ну, если угодно… Она нарисовала ему план.
— Олеська, ты там устраивайся и жди меня!
— Хорошо!
— Может, вы хотите пересесть вперед? — любезно предложила Арина.
— С удовольствием. Терпеть не могу ездить на заднем сиденье.
— Вы водите машину?
— Вожу.
— Какая у вас марка?
— Фольксваген-пассат.
— Простите за нескромность, Олеся, почему вы решили заняться дизайном?
— Миклашевич предложил мне этот проект, я заинтересовалась. Когда-то у меня была мечта — оформить загородный дом на берегу озера, — вдохновенно сочиняла я. — Вот он и вспомнил эту мою мечту.
— Ой, до меня только сейчас дошло, что вы Миклашевская, а он Миклашевич! Это наводит на мысли… — игриво заметила она. — По-моему, это неспроста…
— А если встречаются, к примеру, Иванова и Иваницкий?
— Тоже неспроста… — не сдавалась она.
— Может, вы и правы… А скажите, Арина, дом в каком состоянии?
— Вполне пристойном… Там был сделан ремонт еще до нас. Но Мэтью хочет кое-что перестроить, да и мне многое хотелось бы изменить… Знаете, это такое чудо… Сад… вид на озеро… Собственно, я и сама могла бы многое сделать, у меня со вкусом все в порядке, но Дмитрий Алексеевич сказал, что с дилетантами не работает… А его нам рекомендовали с самой лучшей стороны…
Она еще и бестактная… Я пока дома не видела, но мне уже дали понять, что я нагрузка к Дмитрию Алексеевичу… Дурак, болван!
Я промолчала.
— Извините, Олеся, а ваша работа вам не помешает… здесь ведь придется бывать довольно часто, чтобы следить…
— Ну, во-первых, я еще не взялась… Я не видела дома, я не знаю сроков и условий, так что говорить об этом преждевременно.
— Знаете, если вы все же согласитесь, и мы договоримся, я бы хотела, чтобы вы посмотрели мой… наш подмосковный дом. Я там все сделала сама… Хочу, чтобы вы поняли… мои предпочтения, что ли… Мой вкус, одним словом. Его ведь надо учитывать, вы согласны?
— Безусловно, но пока…
— Знаю, знаю, еще рано! — слегка смутилась она. — А когда выйдет ваша новая книга?
— Осенью.
— Ох, я жду — не дождусь! А как она будет называться?
— «Задрыга и Маркиз».
— О!
Эх, как мне хотелось сказать «Задрыга и Барон»!
— Олеся, как вы расцениваете пейзаж?
— Пейзаж? В каком смысле? — удивилась я.
— Ну окружающий пейзаж?
— А… Да, тут очень красиво.
Разве нормальный человек так спрашивает? Можно сказать по человечески: тут красиво, правда? Или, как вам здешний пейзаж? Тоже было бы нормально, а так… Впрочем, я наверное несправедлива…
Она свернула с шоссе на боковую дорогу, узкую, заросшую лесом.
— Нам уже осталось три километра, — сообщила она. — Очень, очень милый пансион, там отлично кормят, чисто, уютно…
— А вы живете в доме?
— Нет, там холодно и как-то неуютно пока. Мы живем на вилле у друзей.
Мы въехали в крохотный городишко или скорее поселок, невероятно живописный и очаровательный. И моему взору представилось дивной красоты озеро, по которому плыла яхта под белым парусом!
— Ох, какая прелесть!
— А наш дом вот там, видите, нет, левее смотрите! На берегу, левее церкви.
— Это довольно далеко отсюда, да?
— По шоссе семь километров.
— А по воде?
— Не знаю еще, я не люблю воду…
Тогда на фиг ей этот дом на озере? Престижно, что ли?
— Ну вот и ваш пансион.
«Наш пансион» представлял собой двухэтажный дом, построенный, видимо, в буржуазной Литве.
— Здесь когда-то до войны была гостиничка, потом какое-то учреждение вроде поселкового совета, а теперь вот пансион. Идемте!
Я взяла свою сумку и мы поднялись на крыльцо. К нам вышла пожилая дама с красивой сединой, похожая на экономку из английского фильма и на хорошем русском языке сказала с приветливой улыбкой:
— Добро пожаловать!
