Шмуэль Агнон - Эдо и Эйнам
Сказала Эдна, внучка Эмрами: в газетах этого не было, но свидетели рассказывают, что прошлой ночью вышел один господин из дому и увидел: женщина вскарабкивается на крышу. Полез он наверх, чтобы спасти ее от опасности, обрушились перила, и оба упали и разбились. Так мы и шли, я и Эмрами и Эдна, и дошли до больницы, куда принесли тела Гемулы и Гината.
Больница была закрыта, и у ворот больницы сидел страж. Он поглядывал на прохожих и видел очами своего воображения, будто все просят у него разрешения войти, а он не разрешает. Но судьба подшутила над ним: никто не просил разрешения войти в больницу, все проходили в открытый дворик, где находилась мертвецкая.
Во двор выходила прачечная, где стирали вещи больных. Хоть и мала она, но к мертвым щедра и гостеприимна. Рядом на шаткой лавке сидели три покойницких смотрителя, а еще один стоял за их спиной и крутил себе самокрутку. Он увидел меня и Эмрами и стал приставать к нам и рассказывать, что он всю ночь читал Псалмы у смертного одра. А сейчас он спрашивает, кто заплатит ему за чтение Псалмов? Раз уж он счел меня достойным, он хотел дать мне возможность совершить богоугодное дело и заплатить ему.
Пришли родственники покойного и сели на скамейку напротив. С ними была одна женщина, она ходила плясом пред ними и голосила по покойнику плачевые песни горя-кручины и в лад песням двигала свое худое тело. Горевала она, горевала, и голос был горестен, как она сама. Ни слова из ее речей я не понял, но ее голос и походка и весь облик доводили до слез сердца зрящих ее. Вынула женщина из-за пазухи карточку юноши и вгляделась в нее и вновь запричитала, восхваляя его красу и прелесть, и сколько лет еще суждено было ему прожить, когда бы не опередил его ангел смерти. И все скорбящие ударились в слезы, и все, кто слышал их, плакали вместе с ними. Наверное, так причитала Гемула по своему отцу и так отпевала его.
Так я стоял меж плачущих и увидел Гамзо, выходившего из мертвецкой. Застенчивость, вечная спутница, что сопровождала его всегда и повсюду, на время исчезла, и пришли две новые спутницы: смятение и горе. Я приблизился к нему и стал рядом. Утер он мертвый глаз пальцем, вынул из кармана платок и утер палец и прошептал: это он. Это он – мудрец иерусалимский. Это он ученый, которому я продал листы.
Подошел один из мертвецких смотрителей и стал поглядывать то на меня, то на Гамзо, как купец, что видит двух покупателей и думает, кем бы заняться в первую очередь. Пока он решал, кто кого важнее, попросил закурить. Порылся Гамзо в карманах, достал табак и бумагу на самокрутку. Тем временем вынесли тело Гината. Поднес Гамзо палец к своему слепому глазу и сказал с расстановкой: это Гинату я продал листы.
Двинулись носильщики, и пошли за носилками с полдесятка евреев, я и еще три-четыре, что повстречались по дороге и пошли заодно, дабы исполнить благое деяние. Подошел нищий с кружкой и зазвенел ею и призвал: "Подаяние спасает от смерти", – то и дело оглядываясь и проверяя, не вынесли ли прочих покойников, не пропустит ли он милостыню их близких.
Когда я возвращался с Масличной горы, встретил я гроб Гемулы, а возвращаясь с похорон Гемулы, заметил автомобиль, а в нем сидели Грайфенбахи – они только что вернулись из поездки. Увидел меня Грайфенбах и окликнул из автомобиля: какая приятная встреча! Какая приятная встреча! Как наш дом поживает? Стоит на месте? Ответствовал я: стоит на месте. Спросила госпожа Грайфенбах: и самозахватчики не захватили его? Ответствовал я: и самозахватчики не захватили его. И вновь спросила она: познакомились с Гинатом? Ответствовал я: познакомился с Гинатом. Сказали они в один голос: поехали с нами. Ответствовал я: поеду с вами. Подошел постовой и закричал, что мы задерживаем движение. Тронул водитель автомобиль, и уехали Грайфенбахи без меня.
Через несколько дней пошел я к Грайфенбахам возвратить им ключ. В тот день пришли представители властей осмотреть комнату доктора Гината и не нашли ничего, кроме его личной утвари и двух ведер, полных пепла от сожженных бумаг. Наверное, это был пепел его сочинений. Когда сжег Гинат свои рукописи? В ту ли ночь, когда Гамзо забрал Гемулу, или в ту ночь, когда он вышел спасти Гемулу и погиб вместе с ней?
Что заставило Гината погубить дело своих рук и спалить в одночасье труды многих лет? Как обычно в таких случаях, отделываются легким ответом и говорят: душевная депрессия, острый скепсис довели его до этого. Но что угнетало его, в чем он сомневался – на эти вопросы нет ответа, и остается вопрос без ответа, ибо и впрямь не поймешь и не объяснишь такое деяние, а в особенности если речь идет о такой утонченной душе, как Гинат, и о такой мудрости и поэзии. Не изменишь поступок толкованиями и не переменишь объяснениями, а тем более предположениями, кои делают, чтобы блеснуть в обществе в разговорах о поступках, коим нет разгадки, и деяниях, коим нет утешителя. Хоть бы сказали: "Издавна предопределено сие", – неужто дошли мы до края познания, неужто предопределение все объясняет, неужто знание причины прогонит грусть? И еще нашли в горнице Гината письмо, которым он лишал издателей прав на свои сочинения, чтобы не переиздавали ни словарь (то есть "99 слов языка эдо"), ни грамматику (то есть "Грамматику языка эдо"), ни "Книгу эйнамских гимнов".
Как обычно, не исполнили наказа покойника. Напротив, печатают и переиздают его книги, ибо признал мир его книги, а в особенности прелесть и красу эйнамских гимнов. Пока жив мудрец, хотят – признают его мудрость, не хотят – не признают, а как умрет он, сияет душа его в книгах, и всяк, кто не крив и зряч, с отрадой видит сей светоч.
Примечания
1
Гергард – в 1948 году, в разгар межэтнической усобицы в Палестине, Агнон писал "Эдо и эйнам" в доме Гергарда Гершона Шолема, крупнейшего знатока Каббалы, уехавшего с супругой за границу. Хотя какие-то черты Шолема перешли к героям повести, Агнон и Шолем отмежевывались от прямых отождествлений.
2
г… – текст повести начинается с буквы «г» (третьей буквы еврейского – и греческого – алфавита), равно как и почти все имена собственные в повести. Прочие имена собственные начинаются на букву «Э». В символике Агнона буква «Г» была связана с материальным миром, а буква «Э» (как в эдо и эйнам) – с духовностью. «Э» (так я транслитерирую гортанный звук 'AIN) – первая буква имени 'Агнон (мне следовало бы писать ЭГНОН), а «г» – вторая.
3
Доктор – Агнон жил в Иерусалиме, который в тридцатых годах нашего века быстро превращался из Святого города раввинов, средневековых мудрецов и набожных паломников в университетский городок профессоров из Германии. Повесть пронизана напряжением между этими двумя Иерусалимами.
4
Гинат – имя, встречающееся в Библии как имя собственное и как часть выражения "ореховый сад" – в Песни Песней.
5
99… – счастливое число у евреев. Записывается как «ЦТ», что можно понять как сокращение "к лучшему", "добрая весть".
6
Эдо и энном – вымышленные языки, начинающиеся на «духовную» "э" ('аин). Ясно, откуда взял Агнон эти два слова. Они оба встречаются в книге пророка Захарии, где в 1:1 упоминается провидец Эдо, отец (или дед) пророка Захарии, а в 5:6 говорится: "Это эйнам по всей земле". Синодальный перевод дает «эйнам» как "их образ", современный английский перевод понимает как «нечестие». Провидец Эдо упомянут в Талмуде как человек, который произвольно выдумал праздник в полнолуние августа (III Царств 12:33), и поэтому он замечательно подходит для названия книги, действие которой происходит в полнолуние августа и герои которой произвольно выдумывают язык.
7
Эйнамские гимны – Хаим Брендвайн замечает перекличку (по его мнению, пародийную) с открытием в те годы угаритских текстов, "угаритского эпоса". Так, Брендвайн читает название повести с учетом родственного ивриту угаритского и получает "праздник и песнь". Имя «Гинат» также является угаритской формой семитского слова «гина» – сад.
8
Соломон (Шломо) ибн Гевироль – замечательный средневековый еврейский испанский поэт, автор многих молитв.
9
Каббалистов – по мнению многих исследователей, – прямое указание автора, что для понимания текста следует обратиться к Каббале, тайному еврейскому учению.
10
Гамзо – прозвище еврейского народного героя времен Талмуда, отвечавшего на любые напасти фразой "гамзо летова", то есть "и это к добру". Можно сравнить его с доктором Панглосом в «Кандиде» Вольтера. Интересно, что в рассказе Агнона «Навеки» появляется герой с фамилией Эмзе, то есть с фактически этой же фамилией, но с «духовным» "э" вместо «плотского» "г". Исследователи подчеркивают свойства "традиционного еврея", выраженные в образе Гамзо.
