Сэмюэль Дилэни - Город смерти

- Теперь представим себе, что слово, обозначающее обычный круг О со значком обычным над ним, сопровождается одним из двух символов: один из них означает, что окружность не соприкасается с другой, другой - пересечение окружностей или +. Что означает 0+ со значком больше над ним?

- Пересекающиеся большие окружности пересекаются, в этом языке слово "для большой окружности" всегда 0+ со знаком больше над ним. Эта информация заключена в самом слове. Точно так же, как вусстопостановка несет в английском ту информацию, которая в соответствующих французских словах - ла rape или ле тиррер - отсутствует. "Большая окружность" - это сочетание несет в себе определенную информацию, но она недостаточна, чтобы извлечь нас из трудного положения, в которое мы попали. Нам нужно перейти к другому языку, извлечь необходимую информацию и решить, что делать.

- Какой же это язык?

- Не знаю его настоящего названия. Условно его называют Вавилон-17. Я мало что знаю в нем, но из того, что мне известно, следует, что его слова несут больше информации, чем четыре-пять живых языков вместе взятых, и в меньшем объеме.

Она коротко перевела это и Молли.

- Кто говорит? - спросила Молли, руководствуясь своим минимальным знанием английского языка.

Ридра прикусила губу. Когда она сама задавала себе этот вопрос, мышцы ее живота напрягались, руки начинали судорожно двигаться, а в горле застревали слова ответа. Так произошло и сейчас, но потом прошло.

- Не знаю. Но хочу узнать. Это и есть главная причина нашей экспедиции.

- Вавилон-17, - повторил Рон.

За ним кашлянул один из парней взвода.

- Что, Карлос?

Приземистый, черноволосый Карлос был мускулистым юношей.

- Капитан, я хочу показать вам кое-что, он переступил с ноги на ногу с юношеской неуклюжестью, тяжело отдувался после подъема. - Кое-что внизу, в трубе. Думаю, вы сами должны взглянуть на это.

- Помощник велел вам отыскать меня?

Карлос ткнул за спину большим пальцем.

- Угу.

- Вы трое сможете кончить с этим делом?

- Конечно, капитан.

Калли смотрел на сближающиеся шарики.

Ридра нырнула вслед за Карлосом. Они спустились по лестнице и, согнувшись, пошли по узкому переходу.

- Здесь, - сказал Карлос. Он остановился у оплетенного проводами пластика стены и открыл шкафчик. Через пластиковую поверхность схемы проходила трещина. - Разбито.

- Как? - удивилась Ридра.

- Вот так, - он взял плитку в руки и сделал сгибающий жест.

- Вы уверены, что она не сломалась сама по себе?

- Она не может, - сказал Карлос. - Когда она на месте, она слишком хорошо закреплена. Ее нельзя сломать даже молотком. А здесь сосредоточение всех цепей коммуникации.

Ридра кивнула.

- Дефлекторы для маневров в обычном пространстве.

Он открыл другую дверцу и извлек еще одну плитку, - Вот.

Ридра провела ногтем по разлому второй пластины.

- Кто-то на корабле сломал это, - сказала она. - Возьмите их в мастерскую, скажите Лиззи, чтобы она починила их и принесла мне. Я сама поставлю их на место. И верну ей ее шарики. Бросьте жемчужину в густое масло. Яркая жемчужина постепенно сменится красным, потом исчезнет. Таков полет в гиперстасисе.

На панели компьютера Ридра раскладывала карточки. Словарь удвоился с начала путешествия. Она испытывала частичное удовлетворение. Слова, их значения, становились для нее все яснее.

Но на корабле был предатель. Вопрос - вакуум, где не было никакой информации. Кто, как, почему? - эта пустота заполняла часть ее мозга, заставляя испытывать страдания. Кто-то сознательно сломал эти пластинки... Это подтвердила Лиззи. Кто? Имена всех членов экипажа, и рядом с каждым вопросительный знак.

Бросьте драгоценный камень в груду драгоценностей.

Таков выход из гиперстасиса в пространство Двора Военного Союза в Ариседже.

Она сняла с коммуникационного щита чувствительный шлем.

- Пожалуйста, переводите меня.

Глазок индикатора мигнул в знак согласия. Каждый из Лишенных Тел воспринимал все детали гравитационных и электромагнитными течениями стасисов, каждый по-своему. Этими деталями были мириады, и пилот вел свой корабль по этим течениям, как когда-то парусные корабли дрейфовали по океанам жидкости.

Шлем давал возможность капитану увидеть то, что видели Лишенные Тела, конечно, в известных пределах.

Она надела шлем, закрыв свои глаза, нос и уши.

Покачиваясь в петлях голубого, синего и индиго, плыли многочисленные станции и планетоиды, составляющие Двор Военного Союза. Музыкальные звуки сочетались с взрывами шума стасиса в микрофонах. Обонятельные имитаторы давали смесь запахов косметики и горячего масла. К ним примешивался запах горелой корки.

Три ее чувства были заполнены, она была оторвана от реальности. Потребовалось не менее минуты, чтобы собрать чувство воедино и подготовиться к их интерпретации.

- Все в порядке? На что я смотрю?

- Огоньки - это многочисленные планетоиды и кольцевые станции, составлявшие Военный Двор, - объяснил ей Глаз. - Голубой свет слева - сеть радаров, которая простирается до стеллара-центра 42. Красные вспышки справа вверху - отражение Беллатрикса от полдюжины солнечных дисков, вращающихся на четыре градуса вне поля зрения.

- А что это за низкий гул? - спросила Ридра.

- Корабельные двигатели, - объяснил Ухо. - Не обращайте внимания. Я перекрою этот звук, если хотите.

Ридра кивнула. Гудение прекратилось.

- Это щелканье... - начал Ухо.

- ... код Морзе, - заключила Ридра. - Узнаю. По-видимому, устанавливают контакт два радиолюбителя.

- Верно, - подтвердил Ухо.

- Что так неприятно пахнет?

- Это запах гравитационного поля Беллатрикса. Вы не можете пользоваться обонянием объемности, но горелая лимонная корка - это мощные фабрики, которые размещены в зеленом зареве справа впереди.

- Куда мы причалим?

- К звукам Е-минорной триоды.

- К запаху горячего масла справа от нас.

- В один из этих белых кругов.

Ридра вызвала пилота.

- Все в порядке, Брасс, можно приземляться.

Летающее блюдце скользнуло к основанию корабля.

Ридра легко удерживалась на нем в четырех пятых земного. Ветерок в свете искусственных сумерек отбрасывал назад ее волосы. Вокруг нее расстилался главный арсенал Союза. Внезапно она вспомнила, что случайность рождения привела ее семью на территорию Союза. Будучи рожденной в другой галактике, она могла с такой же легкостью быть и Захватчиком. Ее стихи были популярны в обеих воюющих сторонах. Она отбросила эту мысль. Не слишком мудро думать об этом в центре Двора Военного Союза.

- Капитан Вонг, вы прибыли под покровительством генерала Форестера.

Она кивнула, когда ее блюдце остановилось.

- Он оповестил нас, что вы эксперт по Вавилону-17.

Она снова кивнула. Рядом с ней остановилось другое блюдце.

- Я счастлив познакомиться с вами, если вам будет нужна помощь, скажите - и она будет вам оказана.

Она протянула руку.

- Спасибо, барон Вер Дорко.

Он поднял черные брови, линия его рта изогнулась.

- Вы умеете читать геральдику? - он указал рукой на герб на своей груди.

- Да.

- Это большое достижение, капитан. Мы живем в мире изолированных групп, каждая из них редко соприкасается с соседями, и каждая говорит, если можно так выразиться, на своем особом языке.

- Я говорю на многих языках.

Барон кивнул.

- Иногда мне кажется, капитан Вонг, что без Захвата, без предмета, на котором Союз может сосредоточить свою энергию, наше общество распалось бы, капитан Вонг... - он замолчал. Лицо его выразило сосредоточенность, потом прояснилось: - Ридра Вонг?

Она улыбнулась в ответ на его улыбку.

- Я не знал... - он протянул руку, как бы встречая ее вновь. Но, конечно... - холодная вежливость его манер сменилась теплом, - ваши книги... я хочу, чтобы знали... - темные глаза его расширились, а губы сложились в нечто вроде усмешки, руки искали одна другую - все это свидетельствовало о беспокойном аппетите, о голоде и о чем-то... Последовал легкий наклон головы. - Обед в моем доме будет подан в семь. - Своим приглашением он прервал ее мысли. - Сегодня вечером вы обедаете со мной и баронессой.

- Спасибо. Но я хотела бы обсудить с моим экипажем...

- Я распространяю свое приглашение на всю вашу свиту. В вашем распоряжении конференц-зал в моем доме и все окружающие помещения, хотя они и не так удобны, как у вас на корабле.

"Красный язык извивался за белыми зубами: коричневые линии губ образуют слова с такой неторопливостью, с какой движется челюсть каннибала," - подумала она.

- Пожалуйста, придите немного пораньше, чтобы я мог...

Она затаила дыхание, потом почувствовала себя глупо, и сузившиеся зрачки свидетельствовали, что он зарегистрировал ее замешательство, хотя и не мог понять его причины.