Игорь Чубаха - Злаки Зодиака, или Ижица-файлы
Звонок на ее мобильнике был вежливо отрублен, но вииброрежим фурычил.
– Алло? – спрятавшись за спинку впередистоящего кресла, прошептала Матиевна, – ...Как сбежал?!
– …Далее ОАО «Метрострой» перейдет к выполнению работ по укладке путевого бетона и монтажу технологического оборудования. – Серебром разливался итальянский акцент, но уже мимо ушей Дины Матиевны. – Пуск пробного поезда намечен на конец маджио[15] следующего года. Регулярное движение планируется начать с 30 джунье[16] 2004 года.
А Звиздец Празднику еле поспевал за покидающей актовый зал с дипкурьерской скоростью Матиевной и нудно блеял:
– Я ведь почему, матушка, позволил себе вас побеспокоить.
Знаете, чем word в ИСАЯ отличается от программ в компьютерах простых смертных?..
А Матиевна думала о том, что недооценила Храпунова, как противника, на язык так и просился приказ «приступить к ликвидации», но отдать его было страшно.
* * *Сестра Раиса знала, что день у нее пойдет наперекосяк. Она, с ранья разбуженная будильником, позволила себе три минуты понежиться под одеялом и попытаться угадать, какие пакости день наступивший ей готовит. Во-первых, сбежит заваренный кофе, потом она забудет зонт и по дороге на работу попадет под дождь, далее, на работе – она почти всегда приходит первой – окажется, что коллеги вчера забыли сдать ключи на вахту, увезли с собой, и придется ждать под дверью…
Она не угадала. Завтракая, Рая разбила чашку и влезла локтем в масленку, хорошо еще, не успела выбраться из домашнего халата. Но чтобы все вот так…
– Тогда ведь как было? Максим Максимыч назначил операцию, не лейкопластыре нацепил под свитер маячок, нас троих отпустил с обеда и обязал выйти в ночную смену, все в нормах «Буки-ять-восемьдесят семь». Сказал, что поступила интересная информация и, опять же по «Буки-ять-восемьдесят семь», Лариса должна была держать звук, дабы в случае агрессивной реакции трубить тревогу спецназу. А Алина должна была прикрывать с улицы, она еще специально собиралась кино посмотреть – «Брат-два», чтобы быть похожей. И синий парик у всех спрашивала.
– Чтобы на уличную шлюху быть похожей?
– Ну, конечно, там казино рядом… рассадник разврата, так сказать. Но хочу лишний раз подчеркнуть, не виноват Максим Максимыч, и все тут. Это Алина на операцию опоздала, хотя и она не виновата, это Лариса на посту в рабочее время брачный каталог смотрела...
– Не поняла… Ладно, не будем о грустном, – слушательнице на фиг не надо было, чтобы «Максим Максимыч оказался без вины виноватым». И все едино архимандрит петербургского департамента ИСАЯ Дина Матиевна сидела за столом в позе «Я сегодня добрая», выражение на лице Дины Матиевны говорило «Проси, что хошь».
А у правого локтя навалившейся на стол начальницы злобно скалился штатный череп.
– Значит, заставлял работать сверхурочно? – процедив в голове сбивчивый доклад рядовой сестры, сладко зашевелила устами Дина Матиевна.
– Ну... Вот... – робко мялась вытянувшаяся перед столом большого начальника сестра Рая, – Вот опять же эта история с магазином «Кофе, чай – круглосуточно». Ведь по расписанию у него должно было быть дежурство в противорусалочьем патруле, а у нас – честный рабочий день с девяти ноль-ноль до семнадцати ноль-ноль. А он потребовал, чтобы мы тоже дежурили всю ночь. А сестра Алина еще и должна была прикрывать его. В наружном наблюдении. – Завершив выступление тяжелым вздохом, Рая вдруг с удивлением для себя осознала, что хает своего шефа, вместо того, дабы защищать. Как это вышло-то?
– Непорядок, – по-матерински кивнула отбойным подбородком Дина Матиевна, – А почему же вы рапорта не подавали? Жаловаться на непосредственного командира – ваше святое право, дочь моя.
– Да как-то неудобно, – не знала, куда деться непривычная к вниманию столь высокого начальства сестра Рая, – Да и вообще-то, он – хороший!
К неудовольствию командирши сегодня выпал день, когда Раиса жалела всех мужчин подряд.
– Ну, ласточка, категория «хороший» годится вне стен нашего учреждения. А здесь в ходу другие категории, – заметив, что последним замечанием чуть не перепугала сестру до смерти, Дина Матиевна снова заворковала душевно, – Тем не менее, ваше служебное рвение похвально. Я бы, например, пусть это останется нашим маленьким женским секретом, ни за что не стала вкалывать сверхурочно. А энтузиазизм нужно награждать...
Внезапно на столе у начальницы резво и противно зазвонил телефон. Дина Матиевна изобразила гримасу «Извини, Раечка» и приставила трубку к уху, как самоубийца – пистолет:
– Что заказал? – с первой попытки не расслышала она, – Котлету по-киевски и на гарнир цветную капусту?.. А салат?.. Ах, салат из крабов? – командирша опустила телефонную трубку назад с усилием, будто гасит окурок в пепельнице. И записала на подвернувшейся бумажке, диктуя сама себе, – Любит котлеты по-киевски, цветную капусту и салат из крабов.
Сестра Рая непроизвольно опустила руку в карман и начала терзать носовой платок. Спрятав поступившие оперданные в стол, Дина Матиевна посмотрела на подчиненную с безграничной лаской. И решив, что взрыхлила почву уже достаточно, архимандрит петербургского департамента ИСАЯ перешла к конкретному вопросу:
– Как вы, ласточка, относитесь к должности хранителя спецсредств? Сестра Ивона ушла в декрет, и я как раз подыскиваю замену. На этот ответственный пост мне нужна очень добросовестная кандидатура, нужно наладить отчетность. А то, пусть это останется нашим маленьким женским секретом, я даже не знаю, сколько у ИСАЯ какого волшебного барахла. Мне кажется, вы справитесь. Мне нравится ваша ответственность и чистосердечность в подходе к любому, пусть самому пустяковому вопросу, можно сказать, ваша бескомпромиссность.
Сестра Рая не смогла утаить радость, и Дина Матиевна это отметила:
– А если ваш бывший командир промелькнет каким-либо боком, дайте мне, ласточка, знать. Только ему о нашем разговоре сообщать не надо. Пусть это останется нашей маленькой женской тайной.
Конечно, не такая дура была Дина Матиевна, чтобы не отгадать подлинные мысли рядовой сестры: ни в жизнь эта клуша против Храпунова пальцем не шевельнет, а вот выручать бросится со всех ног. Тут-то, авось, невольно и подсобит сыскать беглеца без лишнего шума. Однако, одной клуши мало, и Дина Матиевна припасла в рукаве еще несколько козырьков.
Когда обнаружилось, что ДОКУМЕНТ исчез, даже позор архирейского смотра поблек. Если бы не несанкционированные инициативы районного игумена со Злаками, еще можно было бы кое-как поверить в непричастность Храпунова к пропаже, в Его Величество Случай. А теперь – крутые меры требовалось принимать незамедлительно, и перевербовка Раи в общем ряду мер являлась сущей мелочью, правда, Дина Матиевна никогда наплевательски к мелочам не относилась.
Итак, с бестолковой Раисы операция «Блудный сын» только начиналась.
* * *Крылов отсутствовал по уважительной причине – на больничном; посему в просторном спортзале выжимало капли из потовых желез двенадцать парней, хотя по идее тренировки полагалось проводить именно с тринадцатью молодцами, так сказать, для пущей экстремальности. В широкоформатные окна ломилась золотая осень, а в спортзале воняло ядреным мужским потом, будто в заурядном спортзале. Двенадцать исаявцев, все – грудь колесом, как на подбор, с самым решительным видом в три ряда стояли перед тренером, аки кегли.
– Вы – нежить нестроевая! Но я научу вас Родину любить! – тонко пищал тренер – сухонький, жилистый, седой, как лунь, то ли якут, то ли эвенк. – Однако, изучаем блок «Тюлень, уворачивающийся от метеорита». Вопросы есть? Вопросов нет, аминь! – от пронзительного голоса тренера вяли уши и шарахались чахло-осенние солнечные зайчики. Если бы у тренера нашелся близнец, и стал ему на плечи, то и тогда они вряд ли дотянулись бы до баскетбольного кольца, выросшего из щита аккурат над его головой.
Двенадцать исаявцев в одинаковых блекло-зеленых, с портретами Циолковского на груди и пятнами пота под мышками, спортивных костюмах продолжали пожирать тренера глазами. Стойка: ноги на ширине плеч, руки сложены в замок за спиной. Губы сжаты, ноздри раздуты. Золотая осень за окнами – по боку.
– Идолы тризданутые, слушать сюда! Блок «Тюлень, уворачивающийся от метеорита» применяется, если к врагу попал металлический предмет из вашей амуниции, – неожиданно тренер сделал два неуловимо быстрых балетных шажка и отвесил пощечину крайнему в ближайшей четверке, – Шляев, о бабах будешь думать после тренировки! – и столь же неуловимо шустро вернулся на место.
Шляев – детина с вечно красной, будто только из парной, физиономией – невинно моргнул, как утерся, и еще пуще принялся пожирать тренера глазами.
– Однако, данный прием, скарабеи мои лупоглазые[17], – снова оседлал пилорамную ноту учитель. – Можно применять только тогда, когда магический противник стал в позу «Парад ногтей», то есть, выставил умыкнутый у вас, олухи царя небесного, предмет перед собой на расстояние вытянутой руки!
