Матс Валь - Невидимый
— Когда это случилось, ты говоришь?
— Примерно месяц назад.
— Ты видела, что было написано на шкафу Хильмера?
— Там было написано «Предатель». Раньше там еще была свастика и три буквы. Но Нурдстрем это закрасил.
— Ты знаешь, кто написал «Предатель»?
— Могу догадаться.
— Но наверняка ты не знаешь?
— Нет.
— А кого ты подозреваешь?
— Это сделал Бультен или Хенрик.
— А с этой девочкой, Аннели, ты знакома?
— Нет, но все ее боятся. Она неумная.
— Что значит неумная?
— Она дерется. Обожает драться.
— Она избила кого-то еще?
— Я знаю троих или четверых ребят в ее классе, которые боятся из-за нее ходить в школу. Все в курсе, что она встречается с Маркусом, а с ним никто не хочет связываться. С ней вообще боятся ссориться.
— Но ведь Хильмер не побоялся?
— Он никогда не стал бы стоять и смотреть, как кто-то бьет лежачего. Он такой.
— Понимаю.
— Вы найдете его?
— Обязательно.
— Но вы не думаете, что его кто-то избил?
— Я не знаю. Пока я только собираю сведения. Надеюсь, ты удачно доберешься домой на своем велосипеде по такому ветру.
Эллен робко улыбнулась и пошла к парковке велосипедов. Форс вернулся в здание школы. Он пошел в дирекцию и постучал в дверь Маргит.
— У вас найдется для меня минутка?
Она повернулась к нему на своем вращающемся стуле. У Нурдстрема в его каморке был такой же стул на пяти колесиках.
— Я освобожусь через минуту. Можете немного подождать?
— Я буду в учительской, — сказал Форс.
Маргит кивнула и снова повернулась к компьютеру.
В учительской стояли три дивана. Мебель выглядела абсолютно новой. На стенах висели в рамках фотографии учеников и учителей на прогулках. На одном из снимков, сделанном лет десять назад. Форс узнал Хумблеберга, с бородой и в обрезанных джинсах. Он был сфотографирован на пляже около лодки, рядом с ним стояла девочка. Едва Флос успел сесть, как вошла Маргит и остановилась в дверях.
— Вам звонит Нильсон. Можете взять трубку в кабинете ректора.
Форс пошел в кабинет Хумблеберга и взял трубку.
— Мальмстен в участке, ест ватрушку. Я сказал, что ты сейчас приедешь, — сказал Нильсон.
— Хорошо. Дай парню еще ватрушку и объясни следующее: мы ошиблись, когда искали Хильмера на Бекстиген. Мы надеемся, что Хенрик сможет помочь нам советом. Ради бога, не угрожай ему. Скажи, что нам нужна помощь, но не более. Я приеду немедленно.
— Будет сделано, — Нильсон положил трубку. Форс пошел обратно к Маргит.
— Могу я увидеться с вами вечером?
— Отлично, — ответила Маргит, — я буду дома.
— Созвонимся, — сказал Форс и быстро вышел.
Дорога до участка заняла меньше пяти минут. Хенрик Мальмстен сидел за столом. Нильсон ставил посуду в шкаф.
— Хенрик хороший парень, — сказал Нильсон, — собирается поступить на военную службу. Нам нужны парни, которые этого не боятся.
— Я ведь видел тебя сегодня утром, да? — спросил Форс и сел напротив Хенрика Мальмстена.
— Да
— Сначала мы думали, что в минувшую субботу Хильмер был на Бекстиген, но сейчас поняли, что он должен быть в каком-то другом месте. Теперь мы собираемся продолжить поиски в Соллане. Ты ведь был на Бекстиген в субботу? Ты не видел Хильмера?
— Нет, — ответил Хенрик Мальмстен.
— Я так и думал, — сказал Форс. — Во сколько ты пришел на Бекстиген?
Хенрик выглядел растерянным.
— Не знаю…
— Хотя бы приблизительно?
— Я не знаю.
— Но как ты думаешь?
— Может быть, около пяти.
— И когда ты ушел оттуда?
— Не знаю…
— Уже было темно?
— Нет.
— И ты не видел Хильмера?
— Нет.
— Ты уверен?
— Да.
— Ты не ходил в лес по нужде или еще за чем-нибудь, так что Хильмер мог пройти мимо тебя незамеченным?
Хенрик улыбнулся.
— Я отлил у скамьи.
— У первой или второй?
— У той, которая около дома.
— Дома Берга?
— Да.
— Ты уверен, что твои товарищи тоже никого не видели?
— Я никого не видел. И они тоже.
— Ты был там с Ларсом-Эриком и Аннели?
— Может быть.
— Хенрик, ты нам очень помог. Теперь я понимаю, что мы искали не там, где надо. Если три человека целый вечер сидели на скамейке на Бекстиген. Хильмер едва ли мог проехать мимо незамеченным. Хенрик молчал.
— Ведь так? — повторил Форс.
Хенрик молчал.
— Ведь так? — снова сказал Форс.
— Я не знаю, — сказал Хенрик, — я не знаю, были ли мы там.
— Не знаешь? А где же вы тогда были?
Хенрик молчал. Он смотрел в стол.
— Мне пора домой. Меня ждет мама. И отец тоже. Мне надо им помочь.
— Конечно, — сказал Форс, — спасибо за помощь. Только последний вопрос. Может быть, на Хильмера напал кто-то из Соллана?
Хенрик пожал плечами.
— Как ты думаешь?
Хенрик молчал.
— Ты нам очень помог, — сказал Форс и протянул руку. Хенрик слабо пожал ее и неуверенно улыбнулся.
— Хенрик классный парень, — сказал Нильсон. — Пока!
— До свидания, — сказал Хенрик.
Мальмстен вышел. Входная дверь захлопнулась.
Форс позвонил Хаммарлунду:
— Возможно, парень, которого мы ищем, лежит избитый в лесу. Мне нужно как можно больше людей, обязательно Стенберга и Юхансона и еще собаку. Прямо сейчас.
Хаммарлунд, видимо, пролистывал какие-то бумаги.
— Но я послал к вам Седерстрема?
— Он еще не пришел.
— Вы уверены?
— Вполне.
— Я посмотрю, что можно сделать.
— Нам нужны фонари, скоро станет темно.
В участок вошел Андерс Седерстрем с огромной овчаркой. Собаку звали Зип, и она славилась тем, что очень быстро находила пропавших детей и потерявших память пенсионеров. Зип рычал на любого, осмелившегося косо посмотреть в сторону хозяина.
— Давайте начнем, — обратился Седерстрем к Форсу. — У меня в гостях сестра. Она завтра уезжает домой. А я едва успел с ней поговорить, хотя она приехала ради меня.
— Седерстрем уже здесь, — сказал Форс, но на другом конце полицейский интендант Хаммарлунд уже положил трубку.
— Начнем? — спросил Седерстрем еще раз.
— Конечно, — сказал Форс, — возьми с собой Нильсона. Он покажет тебе, где искать. Я приду через некоторое время. — Форс повернулся к Нильсону. — Я вернусь в школу Люгнета, хочу по¬говорить с Маргит Лундквист. Если она уже ушла, поеду к ней домой.
Зазвонил телефон. Нильсон протянул трубку Форсу:
— Это Хаммарлунд.
Форс взял трубку.
— Я отправил к вам Стенберга и Юхансона и еще пошлю двоих, пока не знаю, кого именно. Попроси Седерстрема позвонить мне, когда он придет.
— Он уже здесь, — сказал Форс и протянул трубку Седерстрему.
Собака сидела около ноги Седерстрема. Она повернула голову набок и посмотрела на Форса, потом на Нильсона.
— У тебя была собака? — спросил Нильсон.
— Нет, — ответил Форс.
— Собаки классные животные. У меня раньше был сеттер. А теперь вот такса.
Седерстрем положил трубку.
— Ну что, пошли?
Нильсон надел куртку и застегнул ремень. Форс набрал номер школы Люгнета. Ему никто не ответил. Седерстрем с собакой и Нильсон уже ушли. Форс взял телефонную книгу и переписал адрес Маргит Лундквист на клочок бумаги. Затем он подошел к висевшей на стене карте и нашел улицу, на которой она жила. Потом вышел, сел в машину, медленно доехал до ближайшего перекрестка и свернул вниз к реке.
Дом, где жила Маргит, был типичным для застройки конца сороковых. Таких домов было много в южных пригородах Стокгольма. Чаще всего в них была гостиная, две маленькие комнаты и кухня. Бывшая жена Форса выросла в таком доме в районе Хекаренгене в Стокгольме.
Форс остановился около черной железной калитки с цветочным узором. Он вышел, оставив машину незапертой. К забору был прислонен голубой дамский велосипед. Участок украшал флагшток. Флаг развевался на сильном ветру. Форс подошел к двери и позвонил. Маргит открыла почти сразу же, как будто она ждала по другую сторону дверей.
— Ужасно дует, — было первое, что она сказала.
Ветер вырывал дверь из ее рук.
Они прошли в холл.
— Я как раз ужинаю. Вы не могли бы немного подождать?
Форс кивнул. Он остался в холле, где стояла вешалка с парой курток и пальто. Из кухни доносился сильный запах. Форс никак не мог определить, что там готовилось.
— Пожалуйста, входите! — крикнула Маргит, и Форс вошел в кухню.
Маргит сидела на корточках перед открытой дверцей духовки. Форс прошел через кухню в гостиную. В комнате стояли темно-синий плюшевый диван, красное плюшевое кресло и полированный столик из какого-то благородного дерева. На столике около дивана в горшке росло маленькое растение. На окнах висели белые занавески. На подоконнике стояли герани и маленькие сувенирные зверушки с надписями. На стене висели часы с кукушкой, телевизор был накрыт связанной крючком салфеткой. На полу лежал бежевый ковер. Камин был таким чистым, как будто там никогда не разводили огонь, хотя в нем лежали три березовых полена. Вдоль стен стояли три стула с прямыми спинками и узорными сиденьями. На столе лежала аккуратная пачка еженедельных газет. Форс посмотрел на часы с кукушкой. Часы стояли.
