Ирина Завалишина - Черное. Белое
Мне не было спасения.
Я металась по комнате, стараясь вырвать из памяти образ моего ангела. Но что бы я ни делала, он не исчезал.
Решив выйти на улицу, я надеялась развеяться и спрятаться от мыслей.
Но красное опухшее лицо в зеркале заставило меня передумать.
Я пыталась поесть, пробовала смотреть телевизор, брала в руки книгу… Но черные глаза не отпускали; мне казалось, что они следят за мной, преследуют, убивают.
Не было никакой возможности бороться с безнадежным желанием все вернуть. Я задыхалась от потребности увидеть ангела.
Здесь и сейчас мне нужен был он. Любимый темный ангел.
Олег заставил меня вспомнить. Я пыталась бороться с сознанием, но все попытки оказались бесполезны. Прошлое в полной мере завладело мной.
За одну минуту Олег изменил все, он вернул мое прежнее состояние, разрушив то, чего я добивалась долгие месяцы.
В самой себе я не находила сил и не могла бы найти, потому что там их больше не было.
Ничего не осталось от уверенности и жестокости. Я казалась себе жалкой, слабой и неспособной существовать в этом мире.
Равнодушие покинуло меня. Я больше не могла пустыми глазами смотреть на мир, не реагируя на происходящее. Теперь глаза были полны слез, а все события вдруг наполнились горьким, удручающим смыслом.
До встречи с Олегом я научилась не обращать ни на что внимание. Я научилась заглушать стоны и желания сердца. Пустота в отношениях и действиях дарила мне свободу от боли. Я смотрела, но не видела, слушала, но не вникала в смысл звуков и слов.
Теперь меня лишили этой способности. Меня бросили обратно в океан боли, из которого я с таким трудом вырвалась.
Бесполезно. Бесполезно пытаться что-то сделать. Никакие земные действия не помогут мне.
И потому я бросила попытки отвлечься. Никуда я не денусь от боли! Тратить и без того несуществующие силы я больше не могу.
Смирившись с неизбежным, я легла на кровать, полностью отдавая себя в цепкие лапы своего горя.
Несколько часов я лежала и чувствовала, как из глаз струятся слезы, стекая по вискам и затекая в волосы.
Я больше не боролась.
Через несколько часов я поняла, что задыхаюсь, и начала глотать воздух ртом.
В дыхательных путях было какое-то препятствие, мешавшее нормальной циркуляции воздуха.
Из-за этого в крови не хватало кислорода.
Воспоминания вертелись передо мной, сменяя друг друга.
Вот наша первая встреча с ним, вот лесное озеро, вот наш первый поцелуй…
Яд потерянного счастья действует незамедлительно, но он не убивает свою жертву до конца, а бесконечно мучает.
Я ведь забыла, что такое счастье…
Я ведь научилась жить без него…
Так какого черта?!
– Олег! – в сотый раз повторила я. – Я прошу лишь об одном! Пожалуйста, помоги мне уснуть!
У меня было ощущение, что за мной кто-то следит, но этот кто-то не появлялся и не торопился бросаться мне на помощь.
Как всегда. Выбросив во Вселенную Боли, меня оставили одну.
Воспоминания – вечны. Я буду жить в них, всю жизнь вспоминая, как когда-то давно была счастлива.
Весь вечер я звала Олега. Я вышла на балкон и звала его там. Мне нужен был только сон, небольшая передышка. Потом я бы снова вернулась к реальности. Мне нужно было хотя бы чуть-чуть отдохнуть.
Но если Олег не поможет мне, то и ночь не даст покоя.
Мама вернулась очень поздно, а мне не оставалось ничего другого, кроме как притвориться спящей, отвернувшись к стене и уткнувшись лицом в подушку, чтобы спрятать заплаканное лицо.
Не знаю, кто помог мне этой ночью. Может быть, Олег решил сдержать обещание – утром я ничего не помнила. Не помнила своих снов. Зато в тот момент, когда открыла глаза, реальность ошеломляющим потоком воспоминаний снова набросилась на меня.
И я опять проснулась со стонами.
То, что отражалось в зеркале, вполне красноречиво описывало мое состояние. Я долго думала, каким способом можно замаскировать то лицо, которое от слез превратилось в нечто красное и окончательно расплывчатое.
Телефонный звонок напомнил мне о реальности – позвонила Аня и сообщила, что деканат крайне недоволен моими прогулами, и мне необходимо сегодня появиться на занятиях.
Когда Марк был рядом со мной, у меня не было никаких проблем с деканатом.
Еще одно воспоминание – еще одна игла, больно вонзившаяся в сердце.
Мои заплаканные глаза и красное опухшее лицо, которые я видела в зеркале, гарантировали повышенный интерес всех студентов. Если я приду в таком виде в академию, то никакая ложь не поможет.
К тому же, слезы почти не прекращались, и я не находила способа остановить их.
Я все-таки решила прогулять, но, когда занятия начались, мне позвонил Андрей и еще раз повторил, что деканат желает меня видеть.
Несколько минут я умывала пылающее лицо холодной водой, после чего наложила на опухшие веки сначала дольки огурцов, потом тампоны с чаем. Я никогда раньше так не делала, поэтому не знала – поможет ли.
Лицо не перестало пылать, но опухлость под глазами чуть уменьшилась.
Я замаскировала красноту лица с помощью макияжа настолько, насколько это было возможно, но результат все равно оставлял желать лучшего.
Когда я вышла из дома, меня ждало совершенно неожиданное испытание, из-за которого я чуть не повернула назад.
Этот мир был мне чужим.
Вокруг ходили люди, они заполонили улицы и дороги, они смотрели друг на друга и что-то говорили, кричали. Я словно в первый раз увидела сейчас человеческий мир и захотела от него сбежать.
Тоска по миру ангелов многократно усилилась.
Но не это было самое страшное. По дороге в академию я постоянно оглядывалась, непроизвольно выглядывая в толпе знакомое лицо, которого здесь не могло быть.
Ведь Олег появился из ниоткуда. Он оказался на улице в человеческом мире, в этот самом городе. Я и не думала, вообразить себе не могла, что такое – возможно.
Но это случилось. И теперь я не могла избавиться от мысли, что где-то здесь, среди людей, могут быть ангелы. Я гнала от себя эту безумную и мучающую меня мысль, но она не слушала моего приказа… впрочем, как и все остальные мысли.
Непроизвольно я искала среди людей тех, кто отличается от них. Кто выдает себя за человека, но не является таковым.
Когда я смотрела вперед, мне казалось, что ангел находится сзади. Я оглядывалась, но никого не видела, и в тот же миг мне чудилось, будто мне не нужно было оглядываться – ангел был впереди, а я упустила его.
Мне мерещились глаза, то черные и дикие, то светлые и чистые, и я всматривалась в лица людей, ища опровержение обуревающим меня сомнениям и чувствам.
Ощущение, что где-то рядом со мной находится ангел, не покидало и мучило меня.
Я не могла заставить себя не оглядываться и не искать среди толпы того, кто не мог быть здесь. Зная и понимая всю глупость совершаемых мною действий, я все равно полагала, будто могу встретить ангела.
Я ускорила шаг, стараясь смотреть только вперед. Мне мерещились знакомые звуки, мерещились знакомые запахи, и я безумно захотела убежать отсюда.
Все быстрее и быстрее передвигаясь по дороге, я чувствовала, что эта улица вместе с людьми скоро задавит, задушит меня.
Где же академия? Когда же я укроюсь от собственных страхов?
К зданию академии я подбежала, совершенно изнуренная бесплодными попытками избавиться от наваждения.
Но и здесь мне не было спасения. В каждом звуке и шорохе мне мерещился голос ангела, среди десятков взглядов, мимолетно обращенных на меня, я искала то, что не могла найти, вдыхая воздух, я пыталась унюхать несуществующие ароматы.
Пробираясь сквозь толпу студентов в академии, я уже была готова кричать. Почему я ждала, что вот-вот столкнусь с кем-то, с кем столкнуться не было ни малейшей возможности?
Сердце бешено стучало, постоянно ожидая встречи. Оно билось так сильно и так больно ударялось о грудную клетку, что я буквально видела, как вздрагивает все мое тело при каждом его ударе.
Все, что мне говорили в деканате, я пропустила мимо ушей, потому что не желала и не могла их слушать.
Дрожащим голосом я пыталась убедить преподавателей, что болею, что мне плохо, и я не могу в таком состоянии приходить на занятия. Сначала они не верили, но мой внешний вид говорил в мою пользу. Они отпустили меня с тем условием, что я схожу в больницу и принесу справку.
Но я не могла больше находиться в обществе, где меня преследовали тени прошлого. Идти еще и в больницу было уже не в моих силах.
Я бежала по улице, но ужасное ощущение не отступало. Вызвав такси, я надеялась спрятаться в машине. Но даже сидя в салоне я не могла не смотреть в окно и не искать в толпе того, кого там не было.
Это был какой-то кошмар. Меня сводили с ума картины, запахи и звуки. Они истощили меня.
Домой я вернулась столь обессиленная, словно прошла через все круги Ада.
После этого случая мною овладел новый страх – страх выходить на улицу, страх видеть людей. Я избегала смотреть в окно, но постоянно выглядывала туда. Я желала встретить ангела так же сильно, как и страдала от невозможности исполнения этого желания.
