Скарлетт Томас - Корпорация «Попс»
Когда мы добираемся до Дартмута, все остальные уже на месте. Я нервничаю, что сейчас мне придется выводить из строя лодку, но, как выясняется, у нас и так одной лодки не хватает — компания Гэвина где-то напортачила. Дэн уже дезертировал в команду Киерана, и, когда мы проходим мимо, я слышу, как мой бывший друг убеждает Фрэнка стать шкипером. Вайолет стоит на каменной набережной, в расстройстве глядя на реку. Мы спускаемся по бетонным ступенькам на шаткий понтон, а потом, немного раскачиваясь на ходу, добираемся до края, где люди толпятся в ожидании, когда их на маленьком катере отвезут к месту швартовки лодок. Идея такова: мы спустимся по течению туда, где река вливается в море, а там отключим подвесные моторы и поупражняемся в мореходстве. Судя по всему, запасы для морского пикника уже погружены на борт вместе с другими вещами, которые, как считают директора «Попс», нам понадобятся: вином, полотенцами, штопорами. И вся эта суета сует — ради идей, которые рождаются у нас в мозгах.
Эстер ушла на розыски Грейс, и через пару минут я вижу, как они идут к нам по понтону, причем обе хохочут. Я также замечаю, с каким интересом Хиро смотрит на Грейс, а когда она приближается, невинно отводит взгляд. Когда мы по очереди забираемся на катерок, он мягко касается ее руки. И я понимаю: что бы там ни было у нее с Киераном, долго это не продлится.
Тут приходит мой черед; я копирую действия Хлои — снимаю парусиновые туфли и кидаю их на борт, а потом босиком ступаю на нос катера; секунда рискованной балансировки, и я спускаюсь к маленьким сиденьям посреди палубы. Бен уже там и протягивает мне руку. Когда я сажусь, у меня захватывает дух. Я так близко к воде — я могла бы ее коснуться. Парень, отвозящий команды туда и обратно, стоит на понтоне и отвязывает катер. Потом одним ловким движением, все еще сжимая веревку, он отталкивается от понтона и ступает на борт, судя по всему, ничуть не страшась, что может упасть. Он запускает подвесной мотор, и катер наполняется сладким удушливым запахом дизеля. Он разворачивает суденышко, и оно, пыхтя, устремляется против течения.
— Ты в порядке? — спрашивает меня Бен.
— Нормально. А ты?
— О да. Мне по кайфу.
Мне тоже. Я смотрю на его ноги.
— А где твои яхтсменские туфли?
— Я решил побыть au naturel.[111]
— И я, — говорю я и улыбаюсь, когда он берет мою руку. — Бен, чуть позже я хочу тебя кое о чем попросить.
— О чем?
— Ради этого дела тебе придется взять отгул.
— Я заинтригован, — говорит он.
— То ли еще будет.
Мы улыбаемся друг другу и смотрим, как земля плывет мимо по бокам, а потом вдруг видим, что приближаемся к маленькой синей яхте — и довольно-таки быстро.
— Отбиваемся! — вдруг выкрикивает Хлои.
Мы не знаем, что она имеет в виду, но все равно повторяем ее действия — она высовывает ноги за борт и отталкивается от яхты пятками, чтобы мы не столкнулись. Никто это никак не комментирует, так что, должно быть, все нормально. Потом катер швартуют к яхте, и мы перебираемся на нее. Я пристраиваю навигационное оборудование, а остальные тем временем суетятся вокруг, делая то, чему их учили, пока я болела. Бен распускает главный парус, а Эстер и Хиро прикрепляют кливер к оттяжке, а потом связывают его — наверное, чтобы потом проще было распускать.
— Хочешь мне помочь с навигацией? — спрашиваю я Грейс.
— Да, конечно, — отвечает она. — Эй… я рада, что ты здесь.
Я улыбаюсь:
— Да, я тоже.
Хлои отдает швартовы и запускает подвесной мотор. Она собрала волосы в нетугой «конский хвост», лицо спокойное и загорелое. Я раньше никогда не мореходствовала; никогда не была на воде, глядя на сушу, — только наоборот. А с суши попросту невозможно представить, каково это. Тут все по-другому. На суше вещи кажутся твердыми и надежными, а тут все мягкое и текучее. Запах дизеля смешивается с солью в прохладном воздухе, и мы движемся дальше, к устью реки.
— Не пора начинать навигацию? — спрашиваю я Хлои.
— Нет, — говорит она, поставив ногу на руль. — Чуток погодя.
Мы приближаемся к старому замку у самого устья, и я второй раз за день задумываюсь о разных войнах. Представляю, как сижу в замке, выпуская стрелы из крошечного окошка, отбивая атаку с моря: что-то влажное, темное и угрожающее, вероятно даже толком не различимое в ночи.
— Приколитесь за речную цепь! — восклицает Эстер, указывая пальцем.
— За что? — недоумевает Хиро.
Она снова показывает на большую арбалетную стрелу, воткнутую в склон долины; к той прикреплен вроде бы здоровенный кусок мощной цепи.
— Она очень древняя, — говорит Эстер. — Когда корабли пытались вторгнуться в Дартмут, горожане поднимали цепь. Она шла оттуда, — Эстер показывает, — до другого берега. Люди вытягивали ее со дна реки, чтобы корабли неприятеля зацеплялись килями.
— Умно, — замечаю я.
Мы уже в устье; воздух тут посвежее, а вода под нами — бурливее. Я замечаю, что дрожу, и вытаскиваю из сумки кардиган.
— Правильно, Алиса, — говорит Хлои. — Через минутку нужно будет приниматься за навигацию. Если достанешь карту, я покажу, куда мы направляемся.
— О'кей.
Я спускаюсь в тесную каюту, и сразу накатывает тошнота. Быстро нахожу карту, и, выбравшись обратно, пытаюсь ее развернуть. Но теперь, когда мы в открытом море, маленькая яхта взбрыкивает и раскачивается на волнах, и делать хоть что-то очень трудно. Пока я пытаюсь вновь обрести равновесие, суденышко рывком задирает нос, и я чуть не падаю.
— Это нормально, что яхту так колбасит? — спрашивает Грейс у Хлои.
— Да, не беспокойся, — отвечает та. — Осторожно, Алиса.
Я думаю о Фрэнсисе Стивенсоне и в первый раз представляю, как же одиноко и страшно ему было в море. Но море еще и возбуждает. Хлои выкрикивает приказы остальным; команда поднимает паруса, и она вырубает двигатель. Кроме их голосов, я различаю лишь шлеп-шлеп-шлеп волн по борту и смутный, словно воспоминание, гул моторов где-то вдали.
Моим внутренностям все это не очень нравится. Меня подташнивает. Я полузадушенно кашляю, как будто подавилась, и хватаюсь за живот.
— Сейчас нас немного поштормит, — говорит мне Хлои. — Можешь пойти вниз, если хочешь, но тебе станет только хуже. Не беспокойся. Скоро пойдем нормально, и тебе полегчает.
Ощущение такое, будто сидишь в бутылке, которую кто-то очень быстро раз за разом окунает в таз с водой. Яхта крохотная, и вдруг чудится, что, кроме моря, в мире нет ничего. На карте мы были бы недалеко от берега. Но в реальности все совсем иначе. Я вцепляюсь в поручень, яхта яростно кренится.
— Держитесь! — кричит Хлои.
— Охренеть, — говорит Грейс.
Я все еще пытаюсь развернуть карту.
— Ты ожидала, что в море все будет по-другому? — спрашивает Бен.
— А ты?
Я черчу линию на карте, выясняю, где мы находимся. Мы все еще в виду земли, и, точно следуя совету Дэна, я использую как ориентиры маяк и Дневной триангуляционный знак — своеобразную, серую, треугольной формы постройку на мысу.
— Да. Я думал, будет поспокойнее.
Теперь мой желудок утих. А мне и впрямь это нравится — это неистовство вокруг нас и под нами.
— Поворот фордевинд, готовьсь! — выкрикивает Хлои.
Это сигнал для Бена, и он принимается сдвигать парус вбок, таща его за канат, прикрепленный к крюйсову позади меня. Я наклоняюсь вперед, и по команде Хлои Эстер отпускает трос на другом борту яхты, а Бен, яростно выбрав свой канат, закрепляет его на крюйсове.
— Так о чем ты хотела меня попросить? — спрашивает Бен, когда с суетой покончено.
— Возможно, в этом деле тоже будут использоваться лодки, — говорю я.
— Черт возьми.
— Поворот фордевинд, готовьсь!
— Попозже расскажу, — говорю я, слизывая соль с губ и вновь наклоняясь вперед.
Каким-то образом мне удается довести нас до небольшой бухты, выбранной Хлои на карте. Бен отправляется с ней опускать якорь. Хлои определила по направлению ветра, что здесь скалы послужат нам укрытием, и воздух действительно тих и спокоен. Яхточка слегка колыхается, а мы потягиваемся, или вздыхаем, или закуриваем сигареты.
— Ну, кому нравится ходить под парусом? — вопрошает Хлои.
Кое-кто стонет.
— Мне, — говорит Бен.
— Да, мне тоже, — присоединяюсь я.
Хиро как-то позеленел.
— Пойду-ка я чутка посижу на носу, — бормочет он. — Просто немного подышать. Чтоб башка прошла…
Мы достаем запасы для пикника из шкафа на камбузе. Французские батоны с хрустящей корочкой, хумус с лимоном и кориандром, хорошо прожаренные картофельные оладьи с соусом «чили», тушеные овощи, кускус, крупные зеленые оливки, маринованные в копченой паприке, тартинки с луком, гуакамоль, чипсы и большие, увесистые термосы с кофе. Помимо бутылки охлажденного белого вина, в шкафу обнаруживается здоровенная упаковка пива.
