Зависимы сейчас (ЛП) - Ритчи Криста

У меня больше проблем, чем я могу решить за одну ночь. Я закрываю глаза в надежде поскорее заснуть. Но шестеренки продолжают крутиться. Отлично, я преодолела свой страх и сумела лечь в постель, но теперь я даже не могу в ней уснуть.

Я переворачиваюсь на бок и убираю верхнюю подушку из своей баррикады. Этого достаточно, чтобы увидеть лицо Ло. Он слегка поворачивает корпус, и благодаря тому, что мои глаза привыкли к темноте, я могу видеть его довольно четко.

— А тебя научили трюку, который поможет заснуть? — шепчу я.

— Перестань думать.

— Не могу.

— Тогда попробуй представить нечеткую картинку на телевизоре.

— Ты что, не помнишь «Звонок»? Если я попытаюсь это сделать, из воображаемого телевизора выползет девушка и уничтожит мое подсознание.

Я ожидаю, что он рассмеется, но его голос становится серьезным.

— Как ты засыпала, когда меня не было рядом?

Я молчу. Всегда было по-разному. Иногда я плакала в подушку, пока наконец не засыпала; иногда мастурбировала, пока не отключалась. Когда я отказалась от мастурбации, мне требовались часы, чтобы как следует задремать, и, в конце концов, я смирилась с фантазиями, которые отвлекали меня и погружали в легкий сон.

— Обычно, — в конце концов произношу я, даже если это слово напоминает мне о споре Коннора и Роуз ранее этим днём. — Это занимает некоторое время. Я попробую трюк с нечетким телевидением. Может, будет не так страшно.

Мы снова отворачиваемся друг от друга, и я закрываю глаза. Я не могу представить телевизор достаточно долго и мои мысли не исчезают. Я помню, как легко заснуть после мастурбации. Это лучшее естественное снотворное в мире.

Моя рука ложится на живот, и я опускаю пальцы, пока не касаюсь края пижамных шорт. Импульс кусает меня и корчится в моем животе. Я слышу маленький голос, говорящий мне, что все будет хорошо. Что я могу сделать это один раз, и Ло даже не узнает. Я украдкой просуну пальцы в трусики и просто потру свой клитор, пока мне не станет лучше. Я кончу, а потом засну.

Мои пальцы скользят под шорты и верх нижнего белья. Я двигаю пальцами вверх и вниз, пытаясь набраться смелости, чтобы зайти дальше... или остановиться. Но я почему-то всегда застываю на перепутье, сражаясь то за одну сторону, то за другую.

Это не правильно. Я знаю, что это неправильно.

— Ло, — я говорю очень тихо, думая, что он, может быть, все ещё спит. Может быть это судьба.

— Лил, ты что-то сказала? — прошептал он в ответ.

Я не пошевелила рукой. Черт, я даже не моргнула. Слова крутятся у меня в голове, как прозрачный шар для игры в бинго, и я не могу соединить их в предложения.

Должно быть, я слишком долго колебалась, потому что он включает свет, и я быстро закрываю глаза. Я замираю, надеясь, что он ничего не заметит под одеялом. Он не может увидеть мою руку в шортах в конце концов. Как только он снова заснет, я остановлюсь. Я поступлю правильно. Я не хочу, чтобы он думал, что я не добилась никакого прогресса, пока его не было. Я была сильной, черт возьми. Я перестала смотреть порно. Я перестала мастурбировать и ни разу не изменила ему. Но он увидит только это. И я не смогу исправить его незамедлительные предположения. Что мне не лучше, чем было, когда он уехал.

Тишина проникает в мою голову, и мне почти кажется, что мне удалось. А потом холодный воздух покалывает мою кожу и одеяло слетает с моего тела. Вот дерьмо.

Мои глаза распахиваются. Ло вторгся на мою территорию, опрокинул баррикаду из подушек и вцепился в мои одеяла. Его глаза нацелены на мою нижнюю часть, где моя рука исчезает в шортах. Все очень плохо.

5. Лорен Хэйл

.

Вот, что нужно знать о Лили Кэллоуэй. Она одержима мастурбацией. И не я-люблю-выпустить-пар-перед-сном или люблю-помастурбировать-в-душе. Нет. Она трахается, чтобы кончить, и если для этого нужно трахать себя каждую минуту дня — так она и сделает.

Мне стыдно, что я когда-то потакал ее привычке. Я полагал, что если куплю ей новый порно-диск, она не оседлает очередной член. Меньше риск подцепить какую-нибудь болезнь и загрызть себя муками совести. Как же я был глуп.

Я крепко сжимаю ее запястье. Когда она сказала, что не мастурбировала целый месяц, мне было трудно в это поверить. Я видел, как она часами пряталась в спальне, просто чтобы доставить себе удовольствие. И то, что она перестала мастурбировать, показалось самым большим достижением в ее жизни. Теперь я не уверен, что это так, даже если Роуз поручилась за ее успехи.

Я медленно стягиваю подол ее пижамных шорт. Мои плечи опускаются от облегчения. Ее ладонь лежит над трусиками. Возможно, Роуз была права. Возможно, она правда перестала мастурбировать, но, очевидно, Лили стало тяжелее с собой совладать, когда я вернулся.

Я ее наркотик, ее доступ к кайфу. И тут я задумался о жизни, которую она будет вести, если я уйду — действительно уйду и никогда не вернусь. Она снова начнёт заниматься сексом со случайными и незнакомыми мужчинами. Возможно, она пустится во все тяжкие и пристрастится к чатам и анонимному сексу. Я не могу позволить ей пойти по этому пути.

Я беру ее руку и переплетаю наши пальцы, я не пытаюсь быть нежным. Я сжимаю ее руку так сильно, будто она свисает со скалы. Возможно, так и есть.

— Я ничего не сделала, — начинает обороняться Лили.

— Но собиралась, Лил, — я не знаю, правда ли это, но этот страх сотрясает мое сердце. Пожалуй, так же сильно, как и ее.

Она втягивает воздух.

— Это слишком сложно, — отвечает она. — Мне кажется, я не могу сбежать от своей зависимости. Если ты рядом, я хочу заняться с тобой сексом. Если я одна, я хочу трахнуть себя. Мне нигде не безопасно.

Иисусе.

Мои руки скользят к ее запястьям, и я притягиваю Лили к себе. Это отнюдь не нежные объятия. Я не плюшевый мишка, которого девчонки могут затискать. Я резкий и твердый. Я из тех парней, что крепко сжимают девушку в постели и шепчут ей на ухо хриплым и резким голосом всякие непристойности. Я такой же грубый снаружи, как и черствый внутри.

Обычно мне удавалось решить наши проблемы, заключив Лили в объятия, но на этот раз она борется со мной. Она колотит своими крошечными кулачками по моей твёрдой груди, пытаясь оттолкнуть меня.

— Ты меня не слушаешь? — говорит она, отпихивая от себя мою руку. — Я не могу спать рядом с тобой.

Я легонько обнимаю ее ещё раз и мои мышцы напрягаются.

— Лил, успокойся, — говорю я, и мои губы находят ее ухо.

— Я не могу! — кричит она, и начинает плакать.

— Лил, ты можешь, — шепчу я низким голосом. — Все хорошо.

Я сцепляю ее руки на минуту и ее тело оказывается зажатым между моих ног. И я напоминаю себе, что сегодня будет труднее всего. Лили в замешательстве. Она хочет быть со мной, но одно мое присутствие искушает ее. Я не хочу, чтобы она когда-либо думала, что будучи порознь мы сможем решить эту проблему.

Это не так.

Она нуждается во мне так же сильно, как я в ней. Нам просто нужно найти свою опору в этих отношениях. А на это требуется время.

Ее беспокойство растёт, поэтому я переворачиваюсь и прижимаюсь своим телом к Лили, не оставляя ей путей для отхода. Кажется, она успокаивается, но ее грудь тяжело вздымается и опускается, а ее глаза затуманены страхом.

— Кому ты больше доверяешь, мне или себе? — спрашиваю я.

— Тебе, — она не колеблется.

— Тогда вот так мы и будем спать.

Она хмурится.

— Я не уверена, что смогу выдержать твой вес.

Я улыбаюсь. Вот почему я люблю ее и я получаю удовольствие от того, что я очнусь рядом с ней, обхватив ее хрупкое тело в своих объятиях. Она чертовски очаровательна.

— Нет, мы будем спать вот так…

Я соскальзываю с Лили и быстро перестраиваюсь, перевернувшись на бок. Я притягиваю ее ближе, и обхватываю рукой ее тонкую талию. Мы обнимаемся, ее спина плотно прижимается к моей груди. Так, где эта чертова рука? Она прячет правую руку под грудью и я беру ее в свою. Затем я переплетаю наши пальцы, скрепляя их с решительной силой. Больше никакой мастурбации, Лил.