Владислав Грушев - Байки из блога
Ты всю дорогу пьёшь пиво и играешь в карты, а на сочинском вокзале тебя встречает девятиметровый лимузин, набитый мулатками. И тебе такое окончание путешествия кажется абсолютно естественным — ты же такой хороший парень! Кому, если не тебе?!
Но поезда в Сочи, ходят только с Центрального Вокзала. Ты вываливаешься мятый из электрички и замираешь, поражённый великолепием лепных потолков и хрустальных люстр. «Вот это возможности!» — восхищённо бормочешь ты — «Отсюда, наверное, не только в Сочи поезда ходят, но и в сам Лос — Анжелес!»
Покупая билет, ты беспокойно заглядываешь кассиру в глаза:”Девушка, а Вы мне правильный билетик продали?» Девушка гневно и брезгливо фыркает:”Какой просили — такой и продала!» Девушка врёт — вовсе и не девушка она, а судьба и прекрасно знает, подходит Вам этот билет или нет.
Но вышестоящее железнодорожное начальство запрещает говорить пассажирам правду. Типа свобода выбора, то да сё… И ты садишься в поезд до Сочи, а оказывается состав идёт в Воркуту. Сначала ты перелаиваешься с проводницей, потом пытаешься выяснить отношения с брезгливой барышней из кассы, хватаешь швырнутый билет и бежишь на другую платформу, чтобы увидеть на повороте хвостовые огни последнего вагона.
«Да идёт оно всё в жопу!» — думаешь ты в сердцах — «Мне всего–то 20 лет. Успею я ещё в Сочи — какие мои годы!» и идёшь в привокзальный ресторан, где феерично гудишь.
Выйдя из ресторана, ты обнаруживаешь, что тридцатник ты уже разменял и надо бы ехать. С брезгливой барышней ты уже не ругаешься, а разговариваешь тоном уставшего Казановы. Барышня немного оттаивает и выдаёт тебе «правильный» билет.
Но, от сидящих на платформе грузчиков, ты узнаёшь, что нужный тебе поезд ходит только по чётным, а сегодня нечётное. На этот раз ты не идёшь к барышне — ты поумнел. Ты ходишь по платформам и выясняешь у проводников куда какой поезд едет. Проводники все пьяные и дают мутные и противоречивые ответы.
Единственный относительно трезвый проводник сообщает тебе, что последний поезд в Сочи сей минут уходит с шестой платформы. То есть, вообще последний. Тряся пивным животиком, ты мчишься на шестую платформу, откуда уже отходит поезд.
Вставши ноздря в ноздрю с последним вагоном, ты видишь на нём табличку «Ад — Сочи» и решаешь во что бы то ни стало вскочить на подножку и сесть–таки в этот поезд. Но чем быстрее ты бежишь — тем шибче едет поезд. И вот платформа заканчивается и ты тяжело скачешь по гравию.
«Ничего–ничего» — думаешь ты — «Вот догоню поезд — заживу! Сначала в туалет, а потом непременно в вагон–ресторан. Надо только потерпеть немного… ” Где–то в районе сорока лет рядом с тобой уже бежит жена, умудряясь вытряхивать на бегу гравий из босоножек и двое детей.
Детям тяжело бежать и поэтому ты берёшь их на руки. Становится совсем тяжело. «Ничего–ничего. Подножка уже близко. Только схватиться за поручень.» — хрипишь ты потной жене. Она вымучено улыбается тебе в ответ. Она верит тебе.
Когда дети начинают бежать самостоятельно, кто рядом, кто увязался за другим поездом, наступает облегчение и заветная подножка уже не кажется такой желанной. Ты начинаешь находить утешение в том, что бег полезен для здоровья, но в районе шестидесяти слабая нога предательски подворачивается и ты раскраиваешь голову об рельсу при падении, успев напоследок выкрикнуть:”Не останавливайтесь, дети!»
Дети по инерции убегают вперёд, жена садится рядом и плачет. Ей не нужен поезд без тебя — она всю жизнь тебе верила…
Страшно? Мне страшно. Жутко страшно. Поэтому я буду работать, как проклятый…
Сон про Арсения Фёдорова 30
«Арсений, ты куда?»
«Пойду отолью.»
«Давай быстрее — возвращаться надо пока не стемнело. Близко к краю дороги не подходи.»
«Быстро только кошки родятся» — пробурчал Арсений, свинчивая крышку со второй за сегодня бутылки рома, прихваченной из джипа.
Возвращаться было действительно надо. Моста перед ними не было. Вернее, частично он был, но этого было явно недостаточно, чтобы перебраться на другую сторону. Средний пролёт моста мирно покоился на дне полуторакилометровой пропасти.
«Какого меня понесло в эту экспедицию спьяну?» — раздражённо подумал Арсений. «Сидел бы себе спокойно в Кито. Обезьянок захотелось посмотреть. Мне–то нахрена эти обезьянки сдались?! Натуралист, блин…»
Целью экспедиции была Тена, славящаяся своим зоопарком, где была в ассортименте представлена фауна джунглей Эквадора. Вчера вечером друзья взахлёб расписывали все прелести предстоящего путешествия и податливый после выпитого рому Арсений сдуру согласился составить им компанию, о чём сейчас жгуче жалел.
Кроме постоянной тряски, удушающей жары и пыли, никакой романтики не наблюдалось. Да к тому же, из–за разрушенного моста, приходилось возвращаться назад. Дорога назад, ночью, тоже не была усыпана лепестками роз… Хлебнув из бутылки, он поставил её возле ног, надев крышку на горлышко, не закручивая и нетерпеливо приступил к процессу.
Закончив, он вдруг замер, неожиданно поражённый величием простиравшейся перед ним панорамы. Немыслимое количество биомассы находилось подле его ног. Девственный лес не имел ни конца, ни края, степенно покоясь в своём ложе, испуская древние звуки и запахи.
«Арсений, где ты там? Поехали!» — закричали от джипа. Арсений вздрогнул и наклонился за бутылкой.
Внезапно земля под его ногами просела и он ухнул вниз по крутому глинистому склону, вместе с изрядным куском отломившейся почвы, прямо в черноту джунглей.
«Чёрт!» — только и успел подумать он, безуспешно цепляясь за траву, падающую вместе с ним. Невесть откуда взявшаяся бутылка рома больно треснула его по голове, выплеснув на лицо часть своего содержимого. Инстинктивно пытаясь схватить её, Арсений утратил концентрацию, его сильно ударило боком о какую–то корягу, перевернуло вниз головой и стремительное падение стало не только чрезвычайно опасным, но и крайне неприятным.
Глаза и рот забились мерзкой на вкус глиной и Арсений, как личность, полностью выключился из процесса. Только тело его, повинуясь единым для всех тел законам всемирного тяготения, вынуждено было участвовать в этом смертельном аттракционе.
Наконец, по истечении вечности, скорость падения замедлилась, измученный организм подкинуло напоследок на подлой кочке и Арсений грандиозной жабой шмякнулся на влажную землю.
«КХА!» — пулей вылетел изо рта добрый шмат глины. «КХА — КХА!» — судорожно кашлял Арсений, постепенно приходя в себя. Вытерев ладони о сырую траву и счистив с лица глину, он первым делом ощупал руки, ноги и голову. Повезло — не считая ушибленного бока, он был целёхонек. И абсолютно трезв. Здесь повезло меньше…
«Арсе–е–е-ни–и–и-й!» — сквозь ватный, душный воздух донеслось до него. Закрутив было головой в попытке определить, откуда идёт звук, он вдруг вспомнил про друзей, про джип, про Тену и посмотрел наверх. Высоко наверху, на дороге, в последних лучах камнем падающего в джунгли солнца, суетились чёрные фигурки.
По–кукольному помахав руками и побегав возле разрушенного моста, фигурки попрыгали в джип. В уже полной темноте раздался едва слышный рёв мотора. Разворачиваясь, джип полоснул по склону горы светом фар и вскоре всё затихло.
«Бросили, с-суки!» — в панике подумал Арсений, но немного успокоившись, склонился к мысли, что друзья всё–таки поехали за помощью, поскольку никакого спасательного снаряжения у них на борту не было и до утра лучше оставаться на месте.
Однако, ночные джунгли не лучшее место для ночёвки белого человека. Уже после десяти минут сидения в полной темноте, до предела напряжённые нервы Арсения стали проделывать с ним нехорошие шутки. То виделись ему светящиеся во тьме глаза, то слышались подозрительные шорохи, будто чьи–то мягкие лапы ступали по траве или огромное пресмыкающееся подползало к нему со спины. Зародыш паники липкими, холодными лапками толкался где–то в горле.
С огромным трудом затолкав зародыша обратно в желудок, Арсений принялся умело и со вкусом материться шёпотом. Уста привычно складывали формулировки самых грязных ругательств. Немного полегчало. Заклинания Самых Грязных Ругательств всегда помогали Арсению в его непростой жизни. Немедленно сильно захотелось курить.
Нащупав нагрудный карман походного жилета Арсений обнаружил, что карман был частично оторван, но сильно пожёванная пачка сигарет была на месте. Наощупь найдя в этом месиве из табака и бумаги относительно целую сигарету с отломанным фильтром, Арсений с ужасом подумал о судьбе зажигалки. К счастью, опасения его были напрасны. Детище китайского ширпотреба со стоицизмом, вообще свойственным китайцам, с честью выдержало выпавшие на его долю испытания и плюнуло огнём всего лишь с третьей попытки.
