Огюстен Барроуз - Магазин на диване
— Да, действительно, признаю. Но раз уж на то пошло, сама работа тоже была необычная, так что в каком-то смысле космическое равновесие не нарушено. — Макс тут же пожалел, что его слова прозвучали в южнокалифорнийском духе, и сменил тему. — Кажется, здесь многие играют в гольф. На пути из отеля мне попалось много полей для гольфа.
Боб непонимающе взглянул на Макса.
— Я вспомнил об этом потому, что мой предыдущий босс, Говард Тост, держал в кабинете автомат для мини-гольфа, и я всегда загонял пару мячиков в лунку, когда заходил к нему. За исключением последнего раза.
— Понятно, — кивнул Боб. — Так что думает ваша жена по поводу переезда во Флориду? Если до этого дело дойдет, конечно.
Макс смущенно поежился на стуле и провел пальцами по волосам.
— Вообще-то, я не женат. Все еще холост.
— И даже девушки нет?
Макс улыбнулся:
— Нет.
Боб пристально разглядывал его секунду, потом пожал плечами.
— Смотрели вчера игру?
— Шутите?! — с облегчением рассмеялся Макс. — Да я бы в жизни не пропустил! Я настоящий фанат.
Боб усмехнулся:
— Как он вчера, а?
Макс закатил глаза:
— Не могу поверить, что он так сглупил. Сами подумайте, даже ребенок знает, что «Ветер под моими крыльями» — песня из «Пляжей»! Идиот.
Улыбка Боба угасла.
— Что?
— Я чуть стакан с вином не опрокинул, когда услышал это! «Эвита»?! О чем он думал? — сокрушался Макс, покачивая головой.
— Что вы имеете в виду?
— Как что? Вчерашнюю игру. «Кто хочет стать миллионером».
— Я совсем про другое, — с кислым видом произнес Боб. — Я говорил о настоящей игре. «Метс» против «Кардиналс». А не о каком-то игровом шоу.
Макс покраснел и снова провел пальцами по волосам.
Кажется, Боба это раздражало.
— Вы часто так делаете?
— Как? — спросил Макс, сглотнув слюну.
Боб передразнил его жест.
— Теребите волосы. Моя бывшая жена всегда так делала, меня это просто с ума сводило.
— О, извините. Я, наверное, и сам не замечаю этого жеста.
— Но в эфире вы себя контролируете?
Макс закусил нижнюю губу.
— Не думаю. То есть я, конечно, не обращал внимания… Нет, я почти уверен, что нет.
— Видите ли, такие маленькие нервные тики могут отвлекать зрителей. У нас один раз была ведущая, Тэбби… как ее там… Клируотер, по-моему. Да, точно, Тэбби Клируотер. Так вот, у нее был нервный тик на глазу. — Боб несколько раз подергал одновременно левым глазом и уголком рта.
— Ого, это уж слишком!
— Сами посудите: мы же на Юге. Люди здесь очень расслабленные, никуда не торопятся. Все эти подергивания и тики, может, и сгодятся на Севере, но не здесь. Вы там живете в более быстром темпе.
Макс незаметно сел на свои руки.
— А что это у вас на подбородке? Грязь? — спросил Боб.
Макс коснулся указательным пальцем подбородка и нащупал ямочку.
— Вы это имеете в виду?
— Да, это. — Боб нахмурил брови.
— Это… это просто ямочка.
Боб наклонился и прищурился:
— При съемке она будет отбрасывать тень.
После собеседования Макс забрался в арендованную мятно-зеленую «киа» и проехал две мили до «Шангри-Ла». Открыл мини-бар и достал какую-то бутылку с полки на дверце, а в последний момент прихватил и пакетик картофельных чипсов «Кеттл» с солью и уксусом. Потом взял квадратное ведерко для льда, вышел в коридор, наполнил ведерко льдом и вернулся в комнату. Снял санитарный бумажный чехол с одного из пластиковых стаканов в ванной и смешал себе крепкий коктейль.
Но тут Макс понял, что просто напиться — еще не значит решить все проблемы. Ему нужен был телевизор. Он взял пульт и нацелил его на экран. На экране неожиданно появилась заставка «Магазина на диване».
Сорок детей с синдромом Дауна стояли перед камерой в одинаковых малиновых костюмах хористов и звенели в разноцветные колокольчики. Когда дирижер поднимал голубую карточку, звонили только дети с голубыми колокольчиками. Прочие же крепко прижимали колокольчики к груди, чтобы заставить их замолчать. Дирижер поднял зеленую карточку, и зазвенели дети с зелеными колокольчиками. Таким методом оркестру удалось очень медленно проиграть с трудом узнаваемую версию песни «Люди».
Надпись на экране гласила: «Маленькие звонари, номер лота С-6884». Пегги Джин со слезами на глазах произнесла:
— Какие чудесные дети. Я даже не могу передать словами, что значит находиться сейчас в одной комнате с этими очень особенными детьми. Давайте сразу перейдем к телефонным звонкам и поприветствуем Рокси из Талсы. Привет, Рокси!
— Здравствуйте, Пегги Джин! Я глазам своим поверить не могу, это просто чудо!
— Я знаю, Рокси, не правда ли, это прекрасно? Позвольте спросить, что побудило вас сделать сегодня звонок?
— Видите ли, многие годы я и мой муж пытались завести детей, но оказалось, что это невозможно.
Пегги Джин понимающе кивнула.
— Вы даже не представляете, сколько документов нужно собрать на усыновление. Так что когда я увидела этих маленьких звонарей, сразу же позвала мужа и сказала: «Бросай свою алюминиевую обшивку и иди в дом, посмотри, что показывают в „Магазине на диване“. Ты не поверишь — сам малыш Иисус помогает нам!»
Тут ребенок с желтым колокольчиком случайно зазвонил в то время, когда полагалось звонить красным. Пегги Джин улыбнулась этому очаровательному промаху, от которого песенка «Люди» в переложении маленьких звонарей стала еще более трогательной.
Рокси продолжала.
— Я не вижу на экране цену. Почем они?
Пегги Джин озадаченно улыбнулась в камеру.
— Рокси, я не понимаю ваш вопрос.
— Ну, например, вот тот маленький мальчик из первого ряда; потом третий слева, с челочкой, — такой пупсик, как божья коровка! Сколько он стоит?
Пегги Джин внезапно поняла, что́ имеет в виду зрительница, и попыталась скрыть шок дружелюбным выражением лица.
— О, Рокси, вы неправильно поняли. Эти дети не продаются, их нельзя купить. Но вы можете стать их спонсором.
— Что это значит? Ведь ясно написано: «номер лота»…
— Да, номер лота есть, но он указан для того, чтобы вы могли внести пожертвования на счет организации, в которой состоят эти ребята — «Очень особенные дети». Какую сумму вы бы хотели пожертвовать, Рокси?
В номере отеля Макс со всей силы стукнул кулаком о стол.
— Это же моя идея! Чертовы ублюдки украли мою концепцию!
Несколько месяцев назад, до того как его выставили за дверь, Макс предложил продюсерам идею передачи. «Давайте сделаем шоу „Собаки-помощники“. Зрители будут звонить и оставлять пожертвования, чтобы собак из приюта тренировали и отдавали людям со смертельными болезнями». Но продюсеры отвергли его идею, заявив, что Общество защиты животных никогда не позволит торговать собаками на аукционе в прямом телеэфире, пусть даже во имя добра. Когда Макс снова взглянул на экран, маленькие звонари уже ушли, а Пегги Джин улыбалась в камеру и анонсировала следующее шоу.
— Если вы, как и я, любите блюда во фритюре, но не жалуете лишние калории, смотрите нашу первую программу из серии «Жарим без жира» с Адель Освальд Кроули. Всего через минуту.
— Привет, Никки. Как дела?
— Здравствуйте, мистер Смайт. Все хорошо, вот хочу немножко загореть.
Джон увидел Никки из окна гостиной. Девушка лежала на лужайке у дома на полотенце с покемоном. Упругое молодое тело блестело от солнцезащитного лосьона. Джон тут же побежал в ванную, причесался и как будто случайно вышел на улицу, притворившись, что его заинтересовало состояние подъездной дорожки.
— Лучше не лежи долго на солнце, а то сгоришь. — Он слегка вспотел, но не от жары.
— Да нет, не беспокойтесь, у меня хорошее средство защиты, — ответила Никки, прикрывая глаза от солнца рукой. Джон подошел к краю ее полотенца. Она ему улыбнулась.
— Послушай, Никки, я хотел спросить, ты не сможешь как-нибудь посидеть с детьми?
Никки выпрямилась:
— Конечно, мистер Смайт, с удовольствием. Только в среду не могу: у меня в восемь вечера гимнастика.
Вот за этим Джон с удовольствием бы понаблюдал.
— Да нет, я тут думал насчет… — он на ходу придумал дату, — насчет следующего четверга. Приглашу Пегги Джин на ужин, устрою ей сюрприз.
— О, как мило и романтично, — ахнула Никки. — Мои родители никогда не устраивают ничего романтического.
— Значит, четверг тебе подходит?
— Конечно, четверг — просто идеально.
Джон сунул руки в карманы.
— Тогда договорились. Большое спасибо, Никки. Увидимся в четверг.
— Конечно, мистер Смайт. Спасибо, что вспомнили обо мне.
«Если бы ты знала, как часто я о тебе вспоминаю», — подумал Джон.
— Не сгори, — с улыбкой предупредил он.
— Постараюсь, — ответила она.
