Михаил Акимов - Мифы нового времени
Но о лилии Натаха задумалась. Натура ее не терпела столь явной недосказанности, и она решила разобраться с непонятным цветком.
Вечером оделась во все темное и ловкое, закинула на плечо сумку с фонариком, коротким ломом и маленьким топориком, шокер сунула в карман на всякий пожарный и отправилась «на дело». Не в новинку ей было лезть куда не следует – в Башенку, к примеру, они с Лешей попадали отнюдь не легально, а через другой подъезд и крышу. Но вот одна она шла на такое впервые.
Выйдя со двора, Наташа остановилась глянуть на «своих» кариатид. Свет фонаря мерцал на их дружелюбных лицах. «Вам-то хорошо», – подумала девушка то ли с ненавистью, то ли с любовью. «Нам не плохо и не хорошо, нам... по-другому», – отозвалось ей явственно шорохом падающих снежинок. «Ладно, пошла я», – попрощалась Наташа мысленно. «Иди», – благословили кариатиды.
Страшный дом встретил ее гробовой тишиной, даже шум машин не доносился в замкнутый стенами двор. Наташа всмотрелась в окно наверху, лилия была на месте, и вроде внутри за стеклом, мерцал чуть заметный свет.
Она легко вскрыла подъездную дверь, отворила со скрежетом, шагнула в черноту. Сердце испуганно билось, но разум не паниковал. Фонарик осветил заколоченные двери, замусоренную лестницу... Стертые ступени недовольно зашуршали под ее ногами. Девушка поднялась на второй этаж тоже никаких признаков жизни, прошла первый пролет, на третий, но дальше хода не было. Несущая стена рухнула на лестницу, завалив ее. Зацепило и потолок торчали тонкие ребра переломанной штукатурной основы, никакой возможности попасть выше не было. Причем случился обвал явно не вчера. Поеживаясь от холода, Наташа присела, внимательно рассматривая завал из обломков кирпичей и штукатурки торчал пожелтевший газетный лист. Очень осторожно потянула бумагу на себя, она надорвалась, но в руках девушки остался довольно большой кусок. Поискала дату два года назад. А текст такой странный «…ное. Это не единственное свидетельство необъяснимых событий. Старожилы вспомнят массу случаев, когда люди, здания, предметы исчезали в одночасье, не оставив никаких внятных указаний на причины своего внезапного небытия. Пожалуй, и ваш покорный слуга, несмотря на богатейший жизненный опыт, не сможет добавить никаких осмысленных комментариев к происшедшему…» «Пожалуй, надо уходить – вот что, – подумала Наташа. – И побыстрее, обвал может повториться, и никто меня здесь не найдет».
Наташа выскользнула наружу, с наслаждением вдохнула чистый воздух, взглянула наверх лилия стояла сникшая, грустно повесив плафон, свет не мерцал.
Задумчивая, побрела Наташа домой, что скажет Леша?
«Ну что?» – спросили кариатиды безмолвно. «Ничего, – развела руками девушка, – дырка от бублика. Чертова лилия не сдалась».
Через несколько дней они с Алешей сидели, обнявшись, Наташа зарывалась лицом в его легкие волосы, почти мурлыкала, наслаждаясь близостью любимого, и рассказывала о попытке разобраться с лилией. Он потерся носом о ее теплое плечо, тихо сказал:
– Знаешь, Таш... Там не только цветок, там еще и девушка есть, я ее видел.
«Я так и знала... Я это чуяла», – по телу Наташи пробежала волна мурашек, пальцы закололо. Нет, она не чувствовала соперницы именно там, но всегда ждала чего-нибудь в этом роде. Что Леша увлечется кем-то, кого он не знает вдоль-и-поперек, как ее. И вот сейчас он рядом, но где его мысли? С кем сердце? И что ей делать?
– Понимаешь, она необыкновенно красива, но производит впечатление ненастоящей… То ли фарфоровой, то ли рисованной... Но она живая, подвижная, то есть, – продолжал он. – Я видел ее два раза. Ошибки быть не может... Как же это так получается, что там все завалено? Как туда попасть?..
– Может через крышу, – ответила Наташа не своим голосом. Ей было страшно. Она умирала от ревности, но считала позором показать это Леше. – Я не вижу другого выхода... Вот поправишься, и попробуем, – обещание далось ей с трудом, но было дано, и отступить теперь было нельзя. А то чего доброго, он один полезет узнавать что же там. Несмотря на хрупкость, Алеша отличался упорством в достижении цели, и даже отвагой. Ей ли было не знать… Зачинщиком всех их путешествий, по крышам ли, по неизвестным закоулкам их мрачного Города, всегда был он.
– Конечно! Как же я сам не догадался! Вероятно, есть какое-то слуховое окно... На чердак... А оттуда – вниз! – он был так увлечен поисками ходов к незнакомке, что винить его Наташа не могла. Ей оставалось только пройти этот путь вместе с ним к чему бы или к кому бы он не вел.
Прошло две недели, Алексей совершенно поправился, был весел, активен, вместе с ним изменилась и погода. Все потекло, закапало, воздух стал теплым, будоражащим бесстыдными запахами обнажавшейся земли.
Пора было осуществить задуманное. Выйдя из дома, ребята ритуально помахали кариатидам, те были настроены сурово, свет не падал на их красивые лица.
Натаха заранее присмотрела пожарную лестницу, ведущую на конгломерат крыш, где прятался нужный им дом. Пока они пробирались по крышам, помогая друг другу, в Город пришла ночь. По-прежнему было тепло, но темнота страшила нестаявшими еще льдинами в желобах крыш, скользкими подножками на ровных местах.
Вот эта крыша крайняя, выступающий резко в сторону ее кусок относился к нужному подъезду. Слуховое окно действительно было.
Леша пролез первым, Натаха вслед, подняв облако пыли. Внутри царствовала темнота и оглушающая тишина. Стало вдруг очень холодно. Девушка достала фонарик, но Алексей сказал:
– Тсс, не включай... Так мы ничего не увидим... Глаза сейчас привыкнут.
Они стояли, почти не дыша. Наташа испытывала странный приступ обездвиживающего ужаса, казалось, начни сейчас рушиться крыша, она не сможет сдвинуться с места. Вдруг Алеша уверенно шагнул куда-то в сторону.
– Смотри, кажется, здесь люк.
Никакого люка Наташа не видела, но шагнула следом, как деревянная. А ее друг уже нащупал ручку и силился поднять крышку. Девушка схватила его за плечи:
– Не надо! Не открывай! Я боюсь... Тебя утянет туда!
– Таша, я должен посмотреть, что там. За этим мы и пришли.
Голос Леши звучал очень твердо, он дернул крышку снова, и она поддалась, отворяясь медленно и с шорохом, будто каменная.
Наташа с ужасом смотрела в открывшееся, чернее черного, отверстие, ее трясло от страха. Из люка несло нестерпимым, могильным холодом.
– Вот... Видишь ступени? – спросил Алексей.
– Нет там никаких ступеней! Не ходи туда! – в отчаянии закричала Наташа. – Ты пропадешь, я чувствую!
– Что ты, Наташ... Странно, почему ты не видишь ступени... И не кричи. Ты её спугнешь, – он сжал руки девушки неожиданно сильно. – Я пойду. Мне нужно... А ты подожди здесь – раз я вижу, значит, там ждут меня.
– Стой! – едва справляясь с бьющей дрожью, Наташа сняла с его шеи темно-красный шарф, который сама связала на Новый год, чтобы носил модным манером – «удавчиком». Нащупала подбивающую край нить, надорвала зубами, распустила порядочный отрезок и завязала ему на запястье, накинув вдвое. Обняла его.
– Я люблю тебя, не забудь, – сказала, подавляя слезы.
– Я скорее умру, чем забуду, – ответил он серьезно, целуя в девушку в губы.
Алексей скрывался в пасти люка, как будто таял, напоследок он улыбнулся Наташе и исчез.
Она принялась распускать шарф, чтобы он мог свободно идти. Хорошо, что у нее есть хоть это занятие, слезы лились по лицу, пальцы дрожали, «Леша, Леша, Леша..», – тихо твердила девушка.
Коснувшись невидимого пола, Алексей пошел на легкое голубое мерцание впереди. Почти сразу он почувствовал неимоверный холод среды и какую-то вязкость, двигаться было трудно, или это он уже застывал? На запястье горела Наташина красная нить, он перехватил ее пальцами, чтобы чувствовать тепло. Свет вдруг усилился, но светлее не стало, он по-прежнему не видел ни пола, ни стен, но наконец-то увидел её, фарфоровую девушку и цветок в сером прямоугольнике окна.
– Я ждала тебя... Ведь ты ангел?… – голос доносился отовсюду, звучал прямо в мозгу. Губы ее не шевелились, призрачная тоненькая фигура как будто вибрировала дрожала. Алеша снова подумал, как же здесь неимоверно холодно.
– Нет, я живой, а ты? Кто ты?
– Живой… Странно… – в бестелесном голосе звучала обида, разочарование.
– А ты разве не живая?
– Нет… Я – отражение, отблеск… Это место случайный тупик в лабиринте времени. Мне показалось, что ты ангел… И, может быть, дальше мы бы скользили рядом… Показалось, – незнакомка была явно недовольна.
– Но как ты сюда попала? И причем тут время? – торопливо спросил Алексей, физически ощущая, как утекает его время.
– Время всегда причем… Оно ведь не ровный правильный туннель, оно петляет, путает, иногда обрушивается частями куда-то не туда, как здесь. Ты сдвинул камень, теперь все начнет падать и меняться... Уходи, если сможешь уйти, попробуй, раз уж ты живой…
