Хосе-Мария Виллагра - Антарктида
Родной лес днем и ночью шумел листьями над головой, радостно вздыхал высокими кронами. А во сне лес молчал. В нем не было усыпанных белым песком дорожек. Он был заросший и печальный, весь устланный ковром опавшей листвы, заваленный стволами рухнувших деревьев, гнилыми ветвями. Ванглен посмотрел на ноги. Они были в грязи. Ванглен увидел, что он весь перепачкан грязью и пятнами высохшей крови.
А потом Ванглен увидел то, чего не видел никогда в жизни, — увядший цветок. Цветок, который превратился не в запах, а в бесцветную, прелую требуху. Его лепестки сморщились и стали блеклыми. От него почти ничем не пахло. Зато сильно пахла земля под ногами, пахли кучи опавших листьев, пахла вода в лужах, и от этих запахов воздух делался тяжелым и влажным. И был еще какой-то крепкий запах повсюду. Ванглен не сразу понял, что это пахло море. И, глядя в море, на внезапно пробившийся сквозь тучи луч солнца на черной воде, Ванглен впервые почувствовал себя одиноким.
В родном лесу Ванглен почти всегда был один. Но сейчас он почувствовал себя одиноким потому, что не был один. Вот прошуршала палой листвой мохнатая гусеница, быстро перебирая ворсистыми лапками. Во рту она держала большую и сочную ягоду. Печально крича, высоко в небе пролетели воздушные змеи. Их узкие тела извивались в воздухе. Их разноцветные гривы трепетали на ветру. В полях стадами и поодиночке бродили волосатые птицы. Ветер гладил их волнистые шкуры. Ванглен замер. Ему показалось, что на него смотрит дерево. Но это был всего лишь крокодил, который так плотно прижался к стволу, что почти слился с корой. Только глаза блестели из бурой шерсти. Ванглен подошел к нему и провел рукой по косматому загривку. Крокодил взмахнул кисточкой на хвосте и быстро полез по стволу вверх, тяжело затрещал ветвями. То, что казалось рыжим валуном посреди болота, внезапно пошевелилось и сдвинулось с места. Это был волосатый слон. Ванглен был не один. Повсюду были звери.
Ванглен вышел на пустой пляж и шел вдоль ревущей полосы прибоя, пока не почувствовал, что уже не одинок. Это было очень неприятное чувство. Оно пришло к нему со спины. Резко обернувшись, Ванглен увидел человека. Он стоял на песке и смотрел на Ванглена так, что в нем сразу можно было узнать сильного борца. У него были длинные, до колен, руки и короткие кривые ноги. Ванглен поразился, каким древним выглядел человек. Волосы покрывали все его тело. А на ногах у него росли пальцы! У человека почти не было лба, зато нос расплющился на пол-лица, а челюсти выступали далеко вперед. Глаза человека сидели где-то глубоко в черепе и лишь поблескивали из своих нор. Ноздри раздувались, словно ему было мало крошечных глаз, и он вынюхивал Ванглена. Человек смотрел зорко и внимательно, и было в его взгляде еще что-то, чему Ванглен не смог сразу подобрать названия. Это была мысль. И эта мысль Ванглену не понравилась. Она неприятно поражала своей простотой. Ванглен взглянул человеку прямо в его маленькие глазки, стараясь соединить эту простую мысль со своим большим чувством. И тогда человек бросился на него.
Ванглен изготовился к схватке, но человек повел себя необычно. Он не боролся умно и красиво, а просто бил. И каждый удар лишал Ванглена способности к сопротивлению. Вот обвисла плетью рука. Перестала двигаться нога. Закрылся глаз. Человек не старался положить соперника на лопатки, а просто сокрушал его. В порыве какого-то необычного чувства человек поцеловал Ванглена в плечо у самого горла. Поцелуй был настолько страстным, что человек черными зубами вырвал кусок мяса и начал жевать его, будто это была мякоть плода. Ванглен застонал от неведомого наслаждения и проснулся.
14
Солнце уже давно встало, когда Ванглен вышел на берег, стряхивая с себя остатки сна. Он взглянул на небо и обомлел. Далеко, на самом горизонте, в море вздымалась гора. Ее белоснежная вершина ослепительно сверкала в лучах солнца. Она вздымалась над морем выше самых высоких гор Антарктиды. Она заслоняла половину звездной сини неба. Она была белее самых белых снеговых вершин. Она была не просто белой. Из нее исходило сияние. Лучи расходились от ее клубящейся вершины так, будто свет исходил от горы, а не от солнца. И это гора была словно живая. Она дышала. Ее склоны дымились и пучились. Облачная гора была огромна и буквально на глазах становилась еще больше, росла, надвигалась, вздымалась все выше. Казалось, еще немного, и облако заговорит с Вангленом. Но оно молчало.
Вершина горы излучала свет, а ее основание скрывалось во тьме, в сизом мраке на горизонте. Время от времени в этом мраке вспыхивали желтые всполохи, и тогда становились видны полосы дождя и громадные водяные столбы, уходившие от поверхности моря в тучу. Свет облака пучился от тьмы, что внутри.
Невозможно было отвести глаз от этой картины, и, пораженный увиденным, Ванглен не сразу заметил Киллену, хотя она лежала без движения на песке у самых его ног. Было похоже, будто девушка из последних сил ползла к морю и уснула у самой кромки воды. Ее глаза были открыты и пусты. Зрачки стали белыми. Черный ореол волос колыхался вокруг головы. Ее рот оскалился, и в нем тоже стояла вода. Было похоже, что она грызла песок перед тем, как заснуть.
Обычно люди Антарктиды не видят уснувших. Усопшие просто исчезают из вида, чтобы возникнуть вновь где-то в глубине материка, в родном лесу, у подножия покрытых вечным снегом гор. Они родятся, чтобы вновь начать свой путь вниз, к морю, и умереть от счастья на его берегу. Ванглен мог напрячь воображение и вновь встретить Киллену на ее пути к счастью. Он мог бы окликнуть ее, и она даже не удивилась бы, что кто-то зовет ее этим именем. Но заглянув в темную суть, Ванглен понял, что Киллены больше нет. Он видит то, чего нет.
Ванглен долго сидел на песке, глядя на Киллену, которой больше нет. Лучи солнца не ласкали, а жгли ему спину. Вставать не хотелось, и он просто подвинул к себе ближе тень пальмы. Но лучше не стало. Его жгло изнутри, а не снаружи. Что-то горело в нем.
Ванглен поднял Киллену на руки и вошел с ней в море. Потом он долго плыл, а когда глубь обрела густую, бездонную синеву, Ванглен выпустил Киллену из рук и наблюдал, как она медленно исчезает в бездне моря. Ванглен поплыл обратно, чувствуя, как гора грозового облака растет за его спиной. Вода показалась ему горькой, как слезы. Или это и были слезы? Ванглен плакал. Он не плакал так даже от смеха. Ему трудно было понять, что он чувствует, но им владело такое сильное чувство, которого он не испытывал никогда прежде. Если это и есть счастье, то оно действительно невыносимо. Ванглен сел на песок и стал смотреть прямо на солнце, чтобы высушить горькие слезы. Он смотрел, пока солнце не выжгло ему глаза.
15
Зрение медленно возвращалось к Ванглену. Ему казалось, что все вокруг сплошь белым-бело. И в этом молочно-белом тумане постепенно проступали белые контуры и тени. Так он стал видеть.
Ванглен стоял на берегу. В бесцветном небе тлело маленькое белое солнце. Все вокруг было завалено белым. Столько снега и льда Ванглен не видел даже на вершинах гор. Даже море было покрыто льдом, наседавшим на берег вздыбленными глыбами. Но и берег весь состоял изо льда. Он обрывался в море высоченными ледяными кручами. А где-то вдали, в белом море маячили огромные ледяные скалы.
Казалось, вся Антарктида превратилась в белую пустыню. Дул пронзительный ветер. Снег струился по земле, как песок в речных струях. Белые дымы курились над верхушками белых барханов. Было трудно дышать. От обилия белого резало глаза. Ветер высекал ледяные слезы. И было холодно. Нестерпимо холодно. От холода Ванглен и проснулся.
16
Ньен стоял на берегу в своей обычной позе и глядел на белую гору и черный горизонт так, будто там ничего не было. Будто он видел все это каждый день. С моря дул свежий ветер. Он срывал белые гребешки волн и гнул ветви пальм к земле. Ветер не был холодным, но Ванглен никак не мог согреться. Его бил озноб.
Внимательно посмотрев на друга, Ньен сразу встал в борцовскую позу, пригнувшись к земле и выставив вперед могучие руки. Ветер струил песок у его ног. Ньен скалился. Ванглена трясло.
Ванглен быстро сблизился с Ньеном и, не входя в контакт с его необоримым захватом, коротко и резко ударил противника в горло, почувствовав, как хрустнул кадык под кулаком. И пока Ньен, держась за шею, жадно хватал воздух ртом, Ванглен изо всей силы лягнул гиганта ногой в пах. Ньен согнулся. Ванглен ухватил противника за волосы и саданул коленом прямо в лицо, мгновенно превратив идеальный нос и губы в кровавое месиво. Ньен мычал, катаясь по песку, а Ванглен ходил вокруг и с наслаждением избивал его ногами. Он бил и бил, пока Ньен не перестал содрогаться от наслаждения.
Прошло немало времени, прежде чем Ньен начал подавать признаки жизни. Он с трудом встал и, пошатываясь, направился к ближайшим зарослям, где начал жадно пожирать листья с веток. Его опухшее лицо медленно обретало прежний вид.
