Мария Винтерштейн - Проигравшая в любви, или Не кормите Лярву!
Горе, казалось, сплотило нас. Несмотря на разлуку, мы всегда были на связи. Он не уставал благодарить меня за поддержку. Говорил, как счастлив, что встретил меня. Свою родную женщину. Когда, уладив все дела, связанные с трагическим событием, и прожив горе там с родными и близкими, он вернулся в Москву — его любовь захлестнула меня с невероятной силой. По злой иронии жизни, этот трагический для любимого период стал для меня как для женщины очень счастливым. Ещё никогда и больше никогда Ангел не был со мной таким близким, нежным и трепетным как в те дни своей личной трагедии.
Наш привычный распорядок жизни кардинально изменился. Теперь он отвечал не только за себя и родителей — он отвечал за всех. И нужно было зарабатывать деньги. Работа и раньше была основным смыслом его жизни. Теперь же трудолюбие приняло болезненные формы.
Работал он почти круглосуточно, прерываясь только на сон. Вытащить его в парк, хотя бы на часовую прогулку, мне не удавалось.
Он отчаянно пытался найти новые проекты. Злился, когда сотрудники по глупости упускали важный заказ или вовремя не брали денег с клиента. Постоянно нервничал. Ему казалось, что всё идет не так.
Неожиданно нам подвернулась удача. Мне позвонил один из постоянных клиентов, главный инженер тульского Вторчермета, ранее регулярно покупавший запчасти для перегружателей металлолома в фирме Максима, моего шефа. Он всегда делал крупные заказы — главным образом, брал двигатели внутреннего сгорания и гидравлические насосы, а это очень дорогостоящие запчасти. Платил всегда в срок и без задержек. Инженер Брыкин уведомил, что уволился с прежнего места работы и переехал в Южную Америку, а именно в экзотическую Гватемалу. Там строится завод по производству ферроникеля. Собственники проекта, граждане Украины, пригласили его на должность главного инженера завода.
Брыкин поинтересовался, не хочет ли наша компания сотрудничать — перспективно и на взаимовыгодных условиях. Он обратился ко мне потому, что партнёрские отношения с нашей фирмой проверены уже неоднократно. Конечно, формально необходимо будет принять участие в тендере поставщиков на производство и поставку продукции. Но переживать по этому поводу не стоит, он-де правая рука директора и, если предложение нашей компании устроит руководство по цене и срокам, контракт будет заключен без промедления, поскольку техника нужна срочно, завод должен быть построен как можно быстрее. Схема была знакомая и привычная, только сама техника другая.
Брыкин сразу же скинул запрос на поставку требуемой продукции общей стоимостью свыше восемнадцати миллионов рублей. У меня бешено заколотилось сердце — ранее общая стоимость наших договоров не превышала два-три миллиона рублей каждый.
Я набрала номер Максима и, едва связывая от возбуждения слова в предложения, рассказала ему о поступившем предложении. Шеф выслушал меня и погасил мою эйфорию, произнеся невозмутимым тоном: «Маша, не будь наивной. У украинцев что, нет своих людей, кому отдать этот выгодный заказ?! Подумай, с чего это вдруг они к нам обращаются?! Успокойся, я уверен, что там всё давно куплено до нас. Так что я в этом не участвую. Но, если ты хочешь попробовать, — препятствовать тоже не буду. Каждый начинающий бизнесмен должен учиться на своих собственных ошибках. Всё, пока, держи в курсе!»— и повесил трубку.
Я в недоумении уставилась на заманчивый запрос. Ангел был в Грозном, но я решила, что это важное решение и одна я принять его не могу. К тому же, эти деньги и любимому лишними не будут. Поэтому я позвонила ему, рассказала про кажущееся невероятно выгодным предложение, про реакцию Максима и спросила, что же мне делать.
Мы стали внимательно изучать запрос — краны, краны-балки, электрические лебедки. Почти все позиции можно было найти в готовом виде на специализированных сайтах в интернете, часть же требовалось изготовить по техническому заданию. Мы подсчитали, что приблизительная чистая прибыль проекта, если делить между мной и Максимом составит как минимум около миллиона рублей на каждого, а если очень постараться, то и больше, и это с учетом материально выраженной благодарности главному инженеру!
Мы решили рискнуть и неистово взялись за дело — днём связывались с заводами, ночью корректировали чертежи с гватемальской стороной.
Это были четыре месяца интенсивных переговоров, бесконечных переделок многочисленных приложений к контракту. Четыре месяца азарта, ощущения командного духа и единения. Мы, смеясь, спорили, кто из нас двоих полетит в Гватемалу для контроля за приёмкой и установкой оборудования и как распорядимся заработанными деньгами.
Я научилась разбираться в тонкостях функционирования всевозможных лебёдок и пользовалась любой возможностью, чтобы объяснить несведущим разницу между талью и тельфером. Мы были в работе практически круглосуточно, не высыпались, но пылали энтузиазмом.
Наконец всё было подготовлено для долгожданного заключения контракта. Наши коммерческое предложение, чертежи, схема поставок груза, все приложения по техническому обслуживанию были согласованы и окончательно одобрены. Директора завода всё устраивало, ему оставалось лишь подписать договор и первый счёт на предоплату.
Максим не скрывал своего удивления и похвалил меня за проявленное упорство. В абсолютной тишине прошла первая неделя ожидания подписанных документов. На второй неделе я решилась позвонить и узнать, что случилось, с чем связана задержка, ведь на этапе подготовки договора нас беспрерывно подгоняли, настаивая на том, что техника нужна срочно. К тому же отечественные заводы-производители тоже напирали на меня с аналогичным вопросом. Гватемальская сторона заверила меня, что всё в порядке — директору якобы срочно пришлось вылететь в Украину и через неделю он вернётся и всё подпишет.
Ангел, узнав новость, устало вздохнул: «Максим был прав». Я же до последнего отказывалась верить в то, что нас, грубо говоря, использовали для массовки в тендере. Спустя обещанную неделю, когда я в отчаянии прямо высказала свое возмущение главному инженеру — «Вы же обещали, что если сроки поставки и стоимость Вас устроят, контракт будет подписан!», тот невинным голосом ответил, что, ему очень жаль, но он ничего не может сделать — директор решил расширить запрос несколькими позициями и устроить повторный тендер. И не хотим ли мы поучаствовать?!
Мы ничего не заработали в этом проекте. Я была подавлена и разочарована. Ангел же возмущался подлым поведением главного инженера — он ввел нас в заблуждение, постоянно уверяя, что все отлично, и мы были уверены в победе. Любимый злился на себя, как он мог быть таким наивным и столько времени угробить на бесперспективную затею.
Он снова уехал в Грозный, но через несколько недель вернулся, чтобы преподнести неожиданный подарок к моему дню рождения — совместный двухнедельный отпуск во Вьетнаме. В этой поездке я забыла о своем унынии и поняла, что свой главный тендер я всё-таки выиграла — и награда сопит по ночам рядом со мной. На следующий же день после отпуска любимый снова выехал в Грозный.
После трагедии, случившейся с братом Ангела, я поняла, что неточно представляла структуру его бизнес-процессов. Раньше мне казалось, что доля московского и кавказского клиентских рынков распределены более-менее равномерно. Это было не так. Основной объём поставок запчастей в его компании шёл на Кавказ.
Ангел всё чаще срывался с места и выезжал в Грозный и все реже возвращался ко мне в Москву. С его слов, без него там всё шло вкривь и вкось — сотрудники работали медленно, неточно, деньги уплывали мимо кассы.
Из-за своих многочисленных работ и подработок я не могла выбрать время поехать с ним. Кроме того, мои родители были против.
— В качестве кого ты туда поедешь? Любовницы?! Вот если сделает предложение, — тогда был бы другой разговор. Дочь, это же Кавказ! Если ты не жена — на тебя просто будут смотреть как на легкомысленную русскую. Как на его развлечение, не более того.
Слова родителей ранили. Я слушала, услышала и приняла в тот момент их точку зрения. Логически, исходя из доводов рассудка и морали, мои родители, возможно, были и правы. Но с точки зрения моих отношений — это была ошибка.
Конечно, я бы вряд ли могла серьезно и действенно помочь Ангелу, если бы прилетела в Грозный. Он бы чувствовал ответственность за меня и мою безопасность, тратил бы время и силы на то, чтобы объяснить, как устроен там его быт. Он бы напрягался. Однако во всем известной фразе «с любимыми не расставайтесь» заключена азбучная истина, правильность которой проверять не стоит. Эта истина стоит всех не случившихся «бы».
Даже в условиях постоянной разлуки всё очень долгое время было хорошо. Он скучал и я скучала. Звонки, скайп, смски и полная занятость своими проектами и насущными делами не давали нам остро чувствовать отсутствие друг друга. После недель, проведенных врозь, встречи были яркими, романтично-бурными и праздничными.
