Александра Маринина - Ад

За чаем, который принесла немолодая полная проводница, Бегорский рассказал о том, как продвигается его проект с учебным центром. Усадьба полностью отреставрирована, сейчас по уже утвержденному проекту будут планироваться внутренние помещения. Дочь Бегорского Лена занимается подготовкой учебных пособий с подробными иллюстрациями и упражнениями. Вместе с ней этим занимаются два толковых компьютерщика. Бывшая жена Вера учится на бухгалтерских курсах, чтобы потом работать в центре.

— А Ленкин жених сам ко мне пришел, — с довольной улыбкой рассказывал Андрей. — Папаша, говорит, не найдется ли у вас для меня работы? Я и сам собирался его позвать, но он меня опередил. Так что он теперь тоже у меня работает. За это время он на Ленке жениться успел.

— А когда строительные работы закончатся, ты его уволишь? — спросила Тамара.

— Ну зачем же? Он останется, если захочет, будет самым главным по ремонтным работам. Я Веру планировал использовать как главного инженера всех построек усадьбы, но она сказала, что это слишком маленькая нагрузка и ей будет скучно. Она сама захотела попробовать бухгалтерскую работу. А жаль, я-то думал, что Ленкин муж будет подчиняться Вере, это укрепило бы их семейные связи.

Тамаре стало смешно. Опять Андрюшка пытается во все влезть и всем руководить! Как будто Вера, Лена и ее муж сами не разберутся.

— А Виктор? Как у тебя с ним отношения складываются?

— Отлично! У него действительно очень хорошая фирма, я ни разу не пожалел, что заключил с ним договор. Работают быстро и качественно. Анютка перестала на меня дуться, даже Филиппа не боится со мной оставлять наедине.

— Не боится? — удивилась Тамара. — Что это значит? Ты что, такой страшный?

— Ну как же, ребенок Виктора считает своим папой, а Анютка боялась, что я начну парню рассказывать, что дядя Витя — не настоящий папа, а настоящий — я. Просто монстра какого-то из меня вылепила. Теперь больше не боится. Томка, я открою тебе страшную тайну, только поклянись, что никому не скажешь.

— Обижаешь. Тебе поклясться под салютом всех вождей, как в детстве, или обойдешься одним моим честным словом?

— Честного слова хватит, — рассмеялся Андрей.

Она поставила чашку на столик, поджала под себя ноги и приготовилась слушать.

— Ну, давай свою страшную тайну.

— На меня Денис работает.

— Кто?!

От изумления она чуть не подпрыгнула на полке.

— Дениска. Я с ним потихоньку договорился, чтобы Родька и Люба не узнали.

— И что он для тебя делает?

— Компьютерную игру для пожилых людей с учетом всех их особенностей. Зрение, скорость реакции, объем знаний, память и все прочее. Он придумывает сценарий и вместе с группой ребят-компьютерщиков, которых я подобрал, пишет программу.

— С ума сойти! — выдохнула Тамара. — А почему ты не хочешь, чтобы Люба с Родиком знали?

— Да мне-то все равно, это Денис попросил ничего им не говорить пока. Понимаешь, у меня планы грандиозные и далекоидущие, я смотрю вперед, а к подбору и расстановке кадров я всегда относился очень ответственно. Я люблю собирать команду единомышленников.

— Знаю, — кивнула Тамара.

— Ну вот, и мне пришло в голову, что Дениска — талантливый программист, а его Юля — будущий врач. Улавливаешь ход моих мыслей?

— Кажется, да. Лихо ты придумал.

— Ну а то! За работу я Дениске хорошо заплачу, он давно уже подрабатывает написанием программ, но это так, по мелочи, а я дам ему достойный заработок. И в дальнейшем положу хорошую зарплату. И Юле тоже. Я заберу их в Томилин, дам жилье прямо в усадьбе, да такое, о котором они в Москве и мечтать не могут. Пусть живут и работают, пусть детей рожают.

— Все это замечательно, — задумчиво произнесла Тамара, — но я не поняла, почему надо скрывать это от Любы и Родика. Денис чего-то боится?

— Конечно. Он боится, что отец начнет его отговаривать. Ты же знаешь Родьку, для него столица — единственное место, подходящее для достойной жизни, а все, что находится за пределами Кольцевой дороги, уже глухая провинция, в которой приличному человеку не место. Ума не приложу, откуда в нем появилась эта барская спесь! Ведь был же нормальным мужиком, а превратился черт знает во что.

— Да, — согласилась Тамара, — спеси в нем много. Дениска, пожалуй, прав, отец его просто не поймет.

— Денис хочет сделать для меня работу, а если все получится и меня устроит результат, они дождутся, пока Юля получит диплом, и поставят отца перед фактом. Все равно о переезде говорить пока рано, помещения еще не готовы для проживания. Кстати, о проживании. На какую зарплату ты рассчитываешь?

— На свою, — машинально ответила Тамара и тут же спохватилась: — Ты, собственно, о чем?

— О твоей зарплате, когда ты будешь работать в усадьбе. Какая сумма тебя устроит?

— Ты с ума сошел! — рассмеялась она. — С чего ты взял, что я собираюсь работать в твоей усадьбе?

— Но ты же едешь со мной.

— Ну и что? Я тебя люблю, ты мой старый друг, и мне небезразлично, чем ты занимаешься, особенно если это что-то совершенно новое и необычное. Но это вовсе не означает, что я собираюсь принимать в этом участие. Тормози, Андрюша, ты едешь не в ту сторону.

— Значит, нет? — он хитро прищурился.

— Разумеется, нет.

— А знаешь, Томка, ты единственная женщина, которая смеет говорить мне «нет», — произнес он чуть удивленно.

— Это твои жены тебя избаловали, они во всем тебе потакали и не смели отказывать, вот ты и привык, что все с тобой соглашаются.

— А ты, стало быть, не соглашаешься?

— Как видишь, нет. У меня есть своя голова, и я не выношу, когда за меня принимают решения.

— Ох, какая ты! — расхохотался Бегорский. — Томка, у меня к тебе есть предложение.

Она удивленно приподняла брови.

— Еще одно? Или все то же?

— Еще одно. Выходи за меня замуж.

Она лениво повернулась на бок, подперла голову согнутой в локте рукой.

— Очередной грандиозный план? Тебя заносит куда-то не туда, Бегорский.

— Том, я серьезно. Из нас получится отличная пара. Я буду командовать, ты будешь со мной спорить и не соглашаться, мы начнем ссориться, в общем, скучно не будет, обещаю.

Она внимательно посмотрела на него и вдруг поняла, что Андрей не шутит. Губы его улыбались, но глаза были серьезными и почему-то тоскливыми. Тамара поменяла позу и села, облокотившись на столик.

— Андрюша, — мягко и негромко заговорила она, — нам с тобой по шестьдесят три года. Ну куда нам жениться, а? Курам на смех. И потом, мы столько лет знаем друг друга, что никакой романтизм тут не пройдет. Мы с тобой как брат и сестра.

— Значит, опять «нет»?

— Нет, — твердо произнесла Тамара. — Прости, Андрюша, я ценю твой порыв, я благодарна тебе за него, но — нет.

Он помолчал немного, потом вымученно улыбнулся.

— «Нет» — это твое любимое слово вообще или только в разговорах со мной?

— Не знаю, — она пожала плечами, — никогда не обращала внимания.

Он вышел из купе и вернулся в сопровождении проводницы, которая несла еще две чашки чаю. «Странно, — подумала Тамара. — Разговор вроде бы не самый приятный получился, и было бы вполне логично, если бы после моего отказа Андрюшка распрощался и ушел к себе спать. А он собирается еще сидеть и пить чай. Что он задумал?»

Андрей устроился напротив нее, поднес чашку к губам, сделал глоток и недовольно поморщился.

— В первый раз было лучше, а сейчас плохо заварили.

— Не капризничайте, сударь, вы в поезде, а у не себя во дворце, — заметила Тамара.

— Томка, ты принципиально не хочешь выходить замуж или не хочешь конкретно за меня?

Вопрос ее насмешил. Значит, Андрей не отказался от своей безумной и непонятно откуда взявшейся идеи.

— Андрюша, даю тебе честное слово: если бы я собиралась замуж, то о лучшем муже, чем ты, и не помышляла бы. Ты умный, порядочный, добрый, ответственный, такие, как ты, большая редкость. Но я была женой Гриши и останусь ею до самой смерти. Я не вдова, пойми это, я не свободна.

Он кивнул.

— Это аргумент, который я могу принять. Значит, дело не во мне?

— Конечно, нет. Дело во мне. Но я все равно не понимаю, как тебе такое могло в голову прийти. И ведь ни с того ни с сего!

— А вот тут ты не права, — он улыбнулся и с хрустом разгрыз кусочек сахара. — Все началось еще в детстве.

— Не выдумывай! — фыркнула Тамара. — В детстве ты был влюблен в Аэллу, это было видно невооруженным глазом.

— Это правда, — рассмеялся Бегорский, — был грех. Вернее, глупость. А вот Родьку я все время шпынял за то, что он дружит с Любкой, а не с тобой. В тебе была видна неординарность, непохожесть на других, самостоятельность мышления, и мне это очень нравилось. Уже лет в восемнадцать я был уверен, что Родьке нужна именно такая девчонка, как ты, которая будет говорить ему «нет» и тем самым лечить от слабости и мягкотелости. А Любаша при всем своем уме смотрела ему в рот и во всем потакала, и рядом с ней он еще больше размягчался. Поэтому я считал, что Родьке надо обратить внимание на тебя, а не на твою сестру.