Габриэль Витткоп - Хемлок, или яды
Тогда инспектор Смит доложил о проведенном у миссис Фулхэм обыске, а суперинтендант Уильямсон подтвердил свои первоначальные показания. Судебно-медицинский эксперт рассказал о результатах химической экспертизы. Исследовав внутренние органы на предмет наличия различных алкалоидов, например, стрихнина, атропина или гельсемина, он ничего подобного не обнаружил. Исследование же костей, напротив, выявило большое количество мышьяка, и вполне возможно, что его содержание было еще большим, до тех пор пока яд частично не разложился. Обвинение разобрало по косточкам противоречия в показаниях свидетелей и подсудимых, особо подчеркнув мнимый диагноз Кларка в связи с кончиной Эдварда Фулхэма. После чего вдруг поднялся огромный шум, все эксперты заговорили одновременно, при этом каждый старался перетянуть внимание на себя. Как только восстановилась тишина, сэр Генри Ричардс обратился к Августе:
— Миссис Фулхэм, вы услышали свидетельства, касающиеся предполагаемого убийства вашего мужа. Хотите ли вы что-нибудь сказать?
— А что я могу сказать?
— В большинстве своих писем вы сожалеете, что «тонизирующие порошки», как вы их называете, действуют недостаточно эффективно, и просите у мистера Кларка каких-либо средств для ускорения криза. Как вы это объясните?
— Тонизирующие порошки принесли мистеру Фулхэму немало пользы.
— Тем не менее, в своих письмах вы об этом сожалеете. В таком случае как вы можете объяснить свои жалобы по поводу лекарства, улучшающего его здоровье?
— Я хотела сделать так, чтобы ему просто слегка нездоровилось.
— В своих письмах вы предлагаете устранить и миссис Кларк. Можете ли вы дать этому объяснение?
— Нет.
— В одном из своих писем вы убеждаете Кларка не избавляться от миссис Кларк, пока не пройдет некоторое время, чтобы это не показалось подозрительным. Можете ли вы это объяснить?
— Конечно. Я не хотела, чтобы мистер Кларк навредил своей жене - как в этом, так и во многих других случаях.
— По свидетельству вашей маленькой дочери, ваш муж перенес тяжелый рецидив, сопровождавшийся рвотой, сразу после того, как вы накормили его ужином.
— В еде не содержалось ничего вредного, но перед ужином мистер Кларк дал моему мужу какое-то лекарство.
— Вы признаете, что видели, как в тот вечер Кларк сделал вашему мужу подкожную инъекцию. Можете ли вы дать объяснение?
— Я видела, как мистер Кларк сделал укол: он даже показал мне пузырек.
— Желаете ли вы сделать заявление или что-либо сказать по поводу услышанных свидетельств?
— Нет.
Сэр Генри Ричардс вздохнул и призадумался: слушание дела уже стоило немалых трудов - а сколько хлопот еще предстоит в будущем!
Сэр Чарльз Росс Элстон тоже вздохнул: ах, как невовремя приключился этот аллахабадский процесс - из-за него придется пропустить в этом году Кадирский кубок Мирута, а ведь он один из лучших игроков в pig-sticking!
Панкха лениво развеивала запах пыльной паутины, жара усиливалась, а присяжные прели под париками. Накануне Августа попросила разрешения выступить свидетелем обвинения, но ее просьба была отклонена. Как только суд удалился на обед, к Августе подошел сэр Чарльз Росс Элстон:
— Миссис Фулхэм, если я правильно понял, вы не желаете выходить замуж за мистера Кларка?
— Нет, - отрезала она.
***
Хемлок хорошо знает магазин и даже порой туда заглядывает. Привычка замыливает глаз, к тому же когда Хемлок приходит средь бела дня, освещение там совсем другое. Но вечером все преображается - вспыхивает сцена. По-грангиньолевски сменяются декорации. Витрина сияет и торжествует в темноте улицы, существует сама по себе, ради себя самой - все прочее отброшено в небытие. Ужас рядится в огни. Сверкающие под неоном металл и стекло отражают каучук с его непоправимой матовостью, лишая прекрасного блеска красной либо черной краски. Такого рода предметы следует выставлять напоказ, дабы покупатель знал: о нем бепрестанно пекутся, знакомы со всеми его потребностями. Инвалидное кресло с «поднимающимся на зубчатых рейках туалетом», как гласит табличка. Рейка, подними скорей-ка! Непромокаемые подгузники для взрослых, 60x20 см. Костыли со специально рассчитанным углом наклона.
Хемлок застывает перед витриной - остолбеневшая, раздавленная.
***
Члены суда изворачивались всеми способами, и разбирательство грозило затянуться до бесконечности, как вдруг Кларк сообщил, что желает дать новые показания. Судья допросил его, и лейтенант признался, что отвечал на письма миссис Фулхэм.
— Эти письма доказывают, - сказал сэр Генри Ричардс, - что, в соответствии с вашими указаниями, миссис Фулхэм систематично давала своему мужу токсичные вещества, начиная с 20 апреля 1911 года вплоть до его второго пребывания в госпитале. Можете ли вы объяснить эти факты?
— Конечно, и хочу заявить, что вина лежит полностью и исключительно на мне. Обладая более сильной волей, я подчинил миссис Фулхэм своей власти. Она действовала не по собственному почину, а всего лишь выполняла мои приказания.
— Вы отправляли ей яды?
— Я посылал ей снадобья, которые затем пускались в дело. Миссис Фулхэм действовала под моим влиянием и не несет ответственности за свои поступки. Все совершал я один.
Генри Кларк также признался, что сам предложил перевезти Эдварда Фулхэма в Агру.
— Из ваших признаний, свидетельств маленькой девочки и слуги Букша явствует, что вы ввели Фулхэму какое-то лекарственное средство, когда после ужина ему стало плохо. Письма доказывают, что вы сами и миссис Фулхэм всячески желали мистеру Фулхэму смерти. Поэтому крайне маловероятно, что вы делали ему уколы с целью спасения жизни. Есть ли у вас какое-либо объяснение на этот счет?
— Вначале я просто хотел ослабить его здоровье, чтобы он получил увольнение и надолго уехал из Мирута. Я давал небольшие дозы токсических веществ, но в июле ему стало гораздо хуже, и ко времени приезда в Агру он пребывал в плачевном состоянии - превратился в развалину и вызывал жалость. Тогда я решил избавить его от страданий и дал за ужином четыре драхмы антипирина: это
его и добило. Что касается сделанных мною инъекций дигиталина и стрихнина, их дозы были слишком малы и не могли нейтрализовать воздействие антипирина на сердце.
— Вы хотите сказать, что внезапно решили спасти ему жизнь из жалости?
— Вовсе нет. Уколы должны были просто создать видимость, что я предпринимал какие-то меры. Я знал, что в таком состоянии уже ничем не помочь. Но убили его не уколы...
— Если я правильно понимаю, вы совершили в ту ночь преднамеренное убийство?
— Я знал, что Фулхэм уже не поправится, и решил избавить его от мук. Сжалился над ним... Я признаю себя виновным во всем.
— Вы больше ничего не хотите сказать?
— Нет, больше ничего.
Кларк набил себе цену, придумав собственную легенду и выставив себя героем: он, конечно, злодей, но зато джентльмен - все, кто отказывал «полукнигам» в благородстве, оказались посрамлены. Он был очень доволен собой.
Обвинительное заключение составили без малейшего труда - защитительная речь в пользу Кларка была заранее обречена на провал. Адвокаты Августы пытались хоть как-то выстроить ее защиту, но в итоге ограничились неубедительной теорией чужого влияния. Мистер Сорабджи без конца возвращался к намерению разорвать отношения, которое миссис Фулхэм неоднократно высказывала. По его словам, подсудимая виновна не в убийстве, а только в покушении, так как давала мужу лишь слабые дозы препаратов, не зная, насколько они вредны.
Защитительной речи мистера Сорабджи недоставало воодушевленное™, томительно скрипела панкха, и потные лбы чесались под париками. Судебный процесс по делу об убийстве Эдварда Фулхэма подошел к концу, Генри Кларк и Августа Фулхэм были изобличены в предумышленном убийстве. Пару дней спустя Верховный суд Аллахабада вынес свой вердикт и относительно убийства Джойс Кларк. Двое любовников, обвиненных в подстрекательстве к убийству, признали свою вину. Судья обратился вначале к Кларку:
— Принимая во внимание, что в результате первого судебного процесса присяжные признали вас виновным в убийстве мистера Эдварда Фулхэма, и поскольку свидетельства обвинения исключают возможность любого другого вердикта, суд приговаривает вас к казни через повешение вплоть до наступления смерти. Принимая во внимание, что во время нынешнего судебного процесса по делу об убийстве вашей супруги вы сами признали себя виновным, вы уличаетесь в подстрекательстве к убийству, и суд приговаривает вас к казни через повешение вплоть до наступления смерти.
