Кейт Мортон - Забытый сад

— Я снова думал, — сказал Кристиан, — о том письме от Хэрриет Суинделл.

— Кассандра отогнала тревожные мысли о прошлом и будущем.

— Да?

— Что бы ни лежало в глиняном горшочке, который Элиза вытащила из трубы, оно имело ценность. Нелл уже была на корабле, так что Элиза здорово рисковала, возвращаясь к Суинделлам.

Они обсуждали это вчера, сидя в пабе в теплой кабинке, в углу которой потрескивал огонь. Под игру местной группы они вновь и вновь перебирали известные им подробности в поисках решения, которое, как они оба чувствовали, было совсем близко.

— Наверное, Элиза не ожидала, что за ней явится этот мужчина, кем бы он ни был. — Кассандра воткнула садовые вилы в клумбу. — Жаль, Хэрриет не назвала его имени.

— Наверное, его послала семья Розы.

— Думаешь?

— А кто еще мог так отчаянно стремиться вернуть Элизу и девочку?

— Вернуть Элизу.

— Что?

Кассандра глянула на Кристиана через плечо.

— Они не вернули Нелл. Только Элизу.

Кристиан перестал копать.

— Да, странно. Наверное, она не сказала им, где Нелл.

Этого Кассандра не понимала. Она полночи пролежала без сна, мысленно перебирая нити истории, но все время приходила к одному и тому же выводу. Элиза могла забрать Нелл из Чёренгорба, потом, опоздав на корабль, несомненно, решила бы его перехватить. Она была матерью Нелл, любила ее так сильно, что интересы девочки были для нее превыше всего. Разве Элиза не сделала бы все возможное, чтобы предупредить, что Нелл на корабле? Она не смогла бы промолчать и оставить свою драгоценную четырехлетнюю девочку одну на судне, плывущем в Австралию. Вилы Кассандры наткнулись на особенно упрямый корень.

— Думаю, она не имела возможности им сказать.

— В смысле?

— Если бы могла, то сказала бы.

Кристиан медленно кивнул и поднял брови, когда понял, что именно следует из этого предположения. Он бросил лопату в яму.

Корень был толстым. Кассандра разгребла остальные сорняки и проследила, куда он ведет. Хотя растение было ветхим, почти лишенным листьев, Кассандра узнала его и улыбнулась: она встречала его собратьев в заднем саду Нелл в Брисбене. То был жилистый старый розовый куст, который провел здесь десятилетия, если не больше. Стебель был толщиной с человеческую руку, его завитки усеивали колючие шипы. Куст был жив и требовал совсем немного заботы, чтобы зацвести вновь.

— О господи.

Кристиан припал к земле и наклонился над ямой. Кассандра оторвала взгляд от розы.

— Что? Что такое? — спросила она.

— Я кое-что нашел.

Его тон был странным и непонятным. Под кожей Кассандры пробежала жаркая электрическая искра.

— Кое-что ужасное или кое-что интересное?

— По-моему, интересное.

Кассандра подошла к Кристиану, встала на колени и заглянула в яму, проследив, куда он указывает.

В глубине влажной земли что-то торчало из глины. Что-то маленькое, коричневое и гладкое.

Кристиан достал керамический горшочек, в подобной посуде когда-то хранили горчицу и другие заготовки. Он обтер с его боков грязь и передал Кассандре.

— По-моему, твой сад только что выдал свою тайну. Ее пальцы коснулись прохладного, неожиданно тяжелого горшочка.

Сердце Кассандры забилось сильнее.

— Наверное, Элиза зарыла его здесь, — сказал Кристиан. — Должно быть, после похищения мужчина привез ее обратно в Чёренгорб.

Но почему Элиза зарыла горшочек, ради возвращения которого пошла на такой риск? Почему не побоялась вновь утратить его? Если у нее было время, чтобы зарыть горшочек, почему она не связалась с кораблем и не вернула маленькую Айвори?

Понимание пришло внезапно. Оно все время крылось рядом — и вот явилось.

Кассандра громко вздохнула.

— Что?

— Вряд ли она зарыла горшочек, — прошептала Кассандра.

— В смысле? А кто тогда?

— Никто. Наверное, горшочек зарыли вместе с ней. И девяносто лет она лежала здесь, ждала, пока ее кто-то найдет. Пока Кассандра найдет ее и откроет ее тайну.

Кристиан смотрел в яму широко распахнутыми глазами, затем медленно кивнул.

— Это объясняет, почему она не вернулась за Айвори.

— Она не могла, она все время была здесь.

— Но кто похоронил ее? Похититель? Ее тетя или дядя?

Кассандра покачала головой.

— Не знаю. Но ясно одно: он не хотел, чтобы об этом узнали. Нет ни могильной плиты, ни какого-либо другого знака. Он хотел, чтобы Элиза исчезла, чтобы правда о ее смерти навеки осталась скрыта. Забыта, как и ее сад.

Глава 50

Аделина отвернулась от огня, резко выдохнула, так что платье стало тесно в талии.

— В каком смысле все пошло не так?

Опустилась ночь, и леса поместья придвинулись к дому.

Тени висели в углах комнаты, пламя свечей колебало их холодные очертания.

Мистер Мэнселл поправил пенсне.

— Она упала. Выбросилась из кареты. Лошади потеряли контроль.

— Врач, — произнес Лайнус. — Надо позвонить врачу.

— Врач не поможет, — ровным голосом ответил Мэнселл. — Она уже мертва.

Аделина задохнулась.

— Что?

— Мертва, — повторил он. — Ваша племянница мертва.

Аделина закрыла глаза, ее колени подогнулись. Мир кружился вокруг нее, а сама она была невесомой, свободной, не чувствующей боли. Как могло подобное бремя так быстро свалиться с ее плеч? Как могла она в одно мгновение избавиться от заклятого врага, наследия Джорджианы?

Уже не важно. Молитвы Аделины были услышаны, справедливость восторжествовала. Девчонка мертва. Ее больше нет. Это главное. Впервые после смерти Розы Аделина могла дышать. Теплые вихри радости бежали по ее венам.

— Где? — услышала она свой голос. — Где она?

— В карете…

— Вы привезли ее сюда?

— Девочка… — Голос Лайнуса донесся с кресла, в которое он вжался. Хозяин Чёренгорба дышал быстро и неглубоко. — Где маленькая девочка с рыжими волосами?

— Женщина пробормотала несколько слов, прежде чем умерла. Она не вполне пришла в себя и говорила тихо, но я разобрал, что речь шла о корабле, о судне. Она была встревожена, хотела успеть вернуться до отплытия.

— Уходите, — резко сказала Аделина. — Ждите у кареты. Я сделаю распоряжения и позову вас.

Мэнселл быстро кивнул и вышел, унося из комнаты жалкие остатки тепла.

— Что с ребенком? — промямлил Лайнус.

Аделина, не обращая на него внимания, лихорадочно искала решение. Разумеется, никто из слуг не должен знать. Пусть считают, что Элиза уехала из Чёренгорба, когда узнала, что Роза и Натаниэль собираются в Нью-Йорк. Слава богу, девчонка часто говорила о своем желании путешествовать.

— Что с ребенком? — повторил Лайнус. Его пальцы дрожали на воротничке. — Мэнселл должен найти ее, найти корабль. Мы должны ее вернуть, девочку надо найти.

Аделина окинула взглядом его сжавшееся тело и сглотнула густой комок неприязни.

— Зачем? — спросила она, леденея. — Зачем ее искать? Кто она нам? — Аделина говорила тихо, наклонясь ближе к мужу. — Разве не понимаешь? Мы освободились.

— Она — наша внучка.

— Она не нашей крови.

— Моей.

Аделина пропустила мимо ушей бесцветное возражение Лайнуса. Не время для подобной сентиментальности. Не теперь, когда они наконец почувствовали себя в безопасности. Леди Мунтраше повернулась на каблуках и принялась расхаживать по ковру.

— Скажем людям, что ребенок нашелся, но тут же подхватил скарлатину. Вопросов не возникнет, все и так считают, что девочка болеет и лежит в постели. Слугам сообщим, что я одна буду ухаживать за ней, что так хотела бы Роза. Через некоторое время, когда все признают, что мы должным образом боролись с болезнью, устроим похороны.

Хотя Айвори похоронят как любимую внучку, Аделина должна проследить, чтобы от Элизы избавились быстро и незаметно. Ей нечего делать на семейном кладбище, об этом не может быть и речи. Святая земля, в которой покоится Роза, не должна быть осквернена.

Девчонку надо похоронить там, где ее никто не найдет. Куда никому даже в голову не придет заглянуть.

На следующее утро Аделина приказала Дэвису провести ее через лабиринт. Гадкое сырое место. Запах заплесневелого подлеска, который никогда не видел солнца, давил на Аделину со всех сторон. Ее черные траурные юбки шелестели по рыхлой земле, упавшие листья цеплялись за подол, как шипы. Подобно огромной черной птице, Аделина топорщила перья, чтобы отогнать ледяную зиму, пришедшую со смертью Розы.

Когда они наконец дошли до тайного сада, Аделина оставила Дэвиса и поспешила по узкой дорожке. Стайки крохотных птиц взмывали в воздух, когда она проносилась мимо, и рассерженно щебетали, покидая укрытия. Аделина шла так быстро, как только позволяло достоинство, стремясь поскорее избавиться от зачарованного места с его жарким плодородным запахом, от которого у нее кружилась голова.