Джоди Пиколт - Хрупкая душа

Пайпер мы больше не видели, и Амелия с Эммой так и не помирились. С вывески на клинике исчезло ее имя. Теперь там было написано «Гретель Хандельман, мануальный терапевт». А потом мы с папой однажды пошли в булочную и встретили Пайпер в очереди, прямо перед нами. Папа с ней поздоровался, и она спросила, как у меня дела, и даже пыталась улыбнуться, но ничего не получалось. Это как гнутый провод, который никогда уже не выпрямится. Она сказала, что работает на полставки в благотворительной женской клинике в Бостоне и как раз собирается туда ехать. Потом она случайно опрокинула стаканчик с трубочками у кассы и так быстро убежала, что даже забыла расплатиться. Тогда к ней подошла официантка и напомнила, что кофе здесь не бесплатный.

Я скучала по Пайпер, но мама, кажется, скучала по ней еще сильнее. У нее теперь не осталось друзей. Всё свое время она проводила с нами.

Жалкое, признаться, зрелище.

— Хочешь что-нибудь испечь? — спросила я.

Мама закатила глаза.

— Неужели ты проголодалась? Мы же только что пообедали.

Я не проголодалась — мне было скучно.

— Давай так. Позови Амелию, и мы вместе разработаем план действий. Может в кино сходим.

— Правда?

— Конечно, — кивнула мама.

Теперь мы могли позволить себе походы в кинотеатр. И в рестораны. А еще мне должны были купить спортивное кресло, чтобы я смогла играть в кикбол на уроках физкультуры. Амелия сказала, что это всё благодаря тому чеку на дверце холодильника. В школе некоторые придурки дразнили меня богачкой, но я-то знала, что это неправда. Наша ржавая машина, наш старый домик, наши поношенные вещи — всё это никуда не дел ось. Такое количество нулей если что-то и дает, так это чувство безопасности: родители могли изредка шикануть, потому что у них был крепкий тыл на случай, если деньги закончатся. А значит, и ссорились они гораздо реже. Такое в магазине не купишь. Я плохо понимала, что такое банковский счет, но все-таки догадывалась, что чек ничего не стоит, если его не положить в банк. Но родители, похоже, никуда не спешили. Раз в пару недель мама говорила: «Пора бы отнести его в банк», — и папа поддакивал, но чек все равно оставался под магнитом.

Я пошла в коридор обуваться и одеваться. Мама крикнула мне в спину:

— Только смотри…

— …осторожно, — договорила я за нее. — Да-да, помню.

Был уже март, но воздух еще не прогрелся, и мое дыхание летало причудливыми облачками вокруг шарфа: то в форме цыпленка, то в форме бегемотика. Я осторожно ступала по склону нашего заднего двора. Снег уже растаял, но земля еще хрустела у меня под ногами. Звук был похож на скрежет зубов.

Амелия, наверно, ушла в посадку: ей нравилось рисовать березы, она говорила, что у них трагичные силуэты и что такие красивые растения не должны умирать так быстро. Я засунула руки в карманы и подтянула шарф до самого носа. С каждым шагом я вспоминала какой-нибудь интересный факт.

Среднестатистическая женщина тратит за жизнь шесть фунтов губной помады.

Остров Трех Миль на самом деле длиной всего две с половиной мили.

Тараканы любят есть клей на почтовых марках.

Я нерешительно остановилась у пруда. Там рос камыш примерно с меня ростом, мне сложно было продраться сквозь него и не застрять. В данный момент у меня впервые за много месяцев не было ни одного срастающегося перелома, и я не хотела нарушать эту традицию.

Однажды папа рассказывал, как ехал на патрульной машине — и вдруг все прочие машины перед ним остановились. Он поставил рычаг в режим «стоянка» и открыл дверь проверить, что происходит. Но стоило ему ступить на тротуар, как он шлепнулся на спину. Гололед. Чудо, что он смог нормально затормозить.

Такой же лед покрыл и пруд. До того чистый лед, что я видела водоросли и песок будто сквозь стекло. Я осторожно опустилась на четвереньки и потихоньку поползла к кромке этого льда.

Мне никогда не разрешали выходить на лед, и, как это часто бывает с запретами, я только о том и мечтала.

Я не могла ничего себе сломать, слишком медленно я двигалась и к тому же не стояла прямо. Спину я выгнула, как кошка. Глаза скользили по поверхности. А куда рыбы деваются зимой? Можно ли их там разглядеть, если присмотреться повнимательнее?

Я шевельнула правой коленкой, потом правой рукой. Теперь левой коленкой и левой рукой. Дыхание перехватило, но не потому, что это было сложно, а как раз потому, что это было очень просто.

По поверхности пруда пронесся стон, как будто небо заплакало. И в один миг лед вокруг меня превратился в паутину, а я застыла, как муха, в ее центре.

У кузнечиков белая кровь бабочки определяют вкус задними лапками у гусениц примерно четыре тысячи мышц…

— На помощь, — сказала я. Кричать я не могла: тогда не получалось бы дышать.

Вода втянула меня сразу, целиком. Я пыталась ухватиться за обломок льда, но он крошился у меня в пальцах. Я пыталась плыть, но без спасательного жилета не умела. Куртка, штаны и ботинки промокли насквозь. Стало очень холодно — будто я вся онемела с ног до головы, будто голова у меня была из мороженого.

Броненосцы умеют ходить под водой.

У рыбы гольян в горле есть зубы.

Креветки умеют плавать задом наперед.

Вы, наверное, думаете, что я испугалась. Но я вспомнила сказку, которую мама рассказывала мне перед сном. О койоте, пытавшемся поймать солнце. Он забрался на самое высокое дерево, положил солнце в банку и принес его домой. Но банка не выдержала такой энергии и лопнула. «Поняла, Уиллс? — говорила мама. — Ты вся внутри наполнена светом».

Надо мной сверкало стекло, и жидкий глаз солнца, и небо. Я отбивалась от них кулаками. Лед как будто снова сомкнулся у меня над головой, и я не могла пробить его толщу. Окоченев, я перестала даже дрожать.

Вода затекала мне в нос и в рот, солнце становилось всё меньше, а я закрыла глаза и сжала в кулаках всё то, что знала наверняка.

Что у морского гребешка тридцать пять глаз, и все синие.

Что тунец задохнется, если перестанет плыть.

Что меня любили.

И что на этот раз я ничего не сломала.

Рецепт — 1) Описание способа приготовления чего-либо; 2) Указания об образе действий, поведении кого-либо как способе достижения чего-либо.

Следуйте правилам — и добьетесь желаемого результата. Это самый простой рецепт в мире. И все же бывает, что ты не отступил от рецепта ни на букву, а блюдо вышло совершенно не таким, как ты хотел.

Долгое время я видела перед собой лишь одну картину: ты тонешь. Я представляла тебя с голубой кожей и плывущими, как у русалки, волосами за спиной. Я просыпалась с криком и била кулаками по постели, как будто могла еще разломить лед и спасти тебя.

Но это была не ты, равно как и тот скелетик, который нам вручили, тобою не был. Ты была чем-то большим — и вместе с тем ты была легче. Ты была паром, что туманил зеркало поутру, когда Шон поднимал меня с кровати и тащил в душ. Ты была кристалликами узора, которыми мороз раскрашивал за ночь лобовое стекло моей машины. Ты была маревом, парящим над тротуаром, точно призрак, в разгар лета. Ты от меня не ушла.

У меня больше нет денег. В конце концов, деньги были твои. Я вложила чек в шелковые складки обивки гроба, когда целовала тебя на прощание.

Вот что я знаю наверняка:

Когда тебе кажется, что ты прав, ты, скорее всего, заблуждаешься.

То, что разбилось, — кость, сердце, счастье, — можно склеить, но оно никогда уже не станет целым.

И что бы я ни говорила прежде, можно таки скучать по человеку, которого не знал.

Я убеждалась в этом каждый день. Каждый день, что проживала без тебя.

Сабайон:

6 яичных желтков.

1 чашка сахара.

2 чашки густых взбитых сливок.

1/2 чашки легкого рома.

Взбейте яйца с сахаром в пароварке. Когда они полностью перемешаются, подлейте сливки. Снимите с огня, просейте через си то, добавьте ром.

Облака:

5 яичных белков.

Щепотка соли.

1/3 чашки сахара.

2 чашки молока или воды.

Поместите белки в блендер, посолите. Взбивайте на небольшой скорости, пока не образуется однородная смесь. Постепенно увеличивайте скорость и добавляйте сахар. Взбивайте, пока не образуется безе, — это и есть облака, на которых ты теперь обитала. Закипятите молоко или воду. Наберите полную ложку безе и осторожно опустите в кипящую жидкость. Варите безе 2–3 минуты, затем переверните его шумовкой и продолжайте варить в течение еще 2–3 минут. Переложите готовое безе на бумажное полотенце. Облака очень хрупкие.

Сахарные волоконца: