Артур Хейли - Вечерние новости
“…если вы нарушите эти инструкции, никого из нас вы больше не увидите. Никогда. Умоляем вас, не допустите этого…”
И снова Кроуфорд Слоун вдруг прошептал:
— Вот!
“Мы будем ждать, рассчитывая на вас, в надежде, что вы примете правильное решение и нас благополучно доставят домой”.
Джессика замолчала, еще секунду ее изображение оставалось на экране — лицо безучастное, глаза смотрят прямо перед собой. Затем одновременно пропали и звук и изображение. В зале зажгли свет.
— Мы просмотрели всю кассету заранее, — сказал Ирвин Брейсбридж. — На ней больше ничего нет. Что касается криков в начале, то нам кажется, это кусок другой пленки. Если нажать на паузу и внимательно посмотреть, виден монтажный шов.
— Зачем им это понадобилось? — спросил кто-то. Брейсбридж пожал плечами:
— Может быть, хотели нагнать страху. Если так, им это вполне удалось, правда?
Раздался шумок, выражавший согласие.
— Ты уверен, что кричал Никки, Кроуф? — мягко спросил Лэс Чиппингем.
— Абсолютно, — мрачно ответил Слоун. Затем добавил:
— Джессика подала два сигнала.
— Что еще за сигналы? — Чиппингем был озадачен.
— Она облизнула губы, что означает: “Я делаю это против воли. Не верьте ни одному моему слову…”
— Умница! — воскликнул Брейсбридж. — Молодец Джессика!
— Смело! — добавил кто-то. Остальные одобрительно кивали.
— Мы говорили об этих сигналах вечером накануне несчастья. Я-то думал, в один прекрасный день они мне самому понадобятся… Кто бы мог подумать… Видимо, Джессика запомнила.
— Что еще она сумела тебе передать? — спросил Чиппингем.
— Нет, сэр! — рявкнул Хэвелок. — Все, что вы выяснили, мистер Слоун, держите пока при себе. Чем меньше людей об этом будут знать, тем лучше. Пожалуйста, давайте побеседуем на эту тему чуть позже.
— Я бы хотел присутствовать при этом разговоре, — сказал Норм Джегер. — Группа поиска доказала, что умеет хранить секреты. — И резко добавил:
— Как, впрочем, и раскрывать их.
— Скорее всего, — вспылил агент ФБР, — вам придется присутствовать при разговоре с нашим директором, когда будете объясняться, почему вы нас не проинформировали.
— Мы теряем время, — нетерпеливо сказала Айрис Иверли. — Миссис Слоун упомянула о каких-то инструкциях. Они у нас? — Айрис, невзирая на молодость — она была самой младшей из присутствующих, — никогда не робела перед начальством. Несмотря на усталость после целого дня работы над часовым спецвыпуском “Новостей”, ее живой ум ничуть не притупился.
Марго, по-прежнему в лавандовом шифоновом платье от Оскара де ла Рента, в котором она встречалась с президентом Франции, ответила:
— Они у нас. — Она кивнула Нортандре. — Я думаю, следует прочесть их вслух.
Исполнительный вице-президент взял с полдюжины скрепленных вместе листков, надел очки со срезанными до половины стеклами и придвинулся к свету, под которым стали отчетливо видны его седая шевелюра и печальное лицо. До того как занять административную должность на Си-би-эй, Нортандра работал юристом в крупной корпорации — после многих лет выступлений в суде его голос приобрел уверенность и властность.
— Называется этот документ, или, я бы сказал, эта невероятная диатриба, так: “Время, озаренное светом, настало”. Я буду читать только то, что здесь написано, без каких-либо собственных комментариев:
“В истории просвещенных революций бывали периоды, когда их вожди и вдохновители избирали уделом молчание, терпение и страдание, иногда — смерть в безвестности, но эти люди никогда не теряли надежды и не опускали рук. На смену одним временам приходили другие — то были моменты торжества и победы восставшего большинства, притесняемого и угнетаемого; моменты, когда рушились системы империализма и тирании; ниспровергался насквозь прогнивший класс буржуев-капиталистов.
Для “Сендеро луминосо” время молчания, терпения и страдания кончилось. Настало время, озаренное светом Сияющего пути. Мы готовы к наступлению.
Так называемые сверхдержавы, заигрывая друг с другом и притворяясь миротворцами, на самом деле готовятся к гибельной для человечества войне между империализмом и социал-империализмом, так как каждая из двух систем претендует на мировое господство. В этой войне пострадают угнетенные и порабощенные массы. Если кучке денежных тузов, помешанных на власти, позволить и дальше эксплуатировать мир, они в погоне за собственным возвышением подчинят себе все человечество.
Но во всех странах, подобно вулкану накануне извержения, готова вспыхнуть революция. Возглавит эту революцию партия “Сендеро луминосо”. У нее есть знания и опыт. В мире все сильнее чувствуется ее возрастающее влияние.
Пришло время, чтобы нас лучше узнали и поняли.
Долгие годы лживые капиталистические и империалистические средства массовой информации печатали и передавали лишь то, что им приказывали их жадные до денег хозяева, клевеща или умалчивая о героической борьбе “Сендеро луминосо”.
Теперь все изменится. Вот почему мы захватили и держим заложниками капиталистов.
Настоящий документ предписывает американской телевизионной станции Си-би-эй следующее: 1. Начиная со второго понедельника после получения данных требований отменить программу Си-би-эй “Вечерние новости” (оба блока) на пять дней, то есть на полную рабочую неделю. 2. Вместо этой программы передавать другую, пять кассет с видеозаписью которой будут доставлены на Си-би-эй. Название программы: “Мировая революция: “Сендеро луминосо” указывает путь”. 3. Во время передачи программы “Сендеро луминосо” запрещается показ коммерческой рекламы. 4. Си-би-эй, как и все другие службы новостей, не должна предпринимать никаких попыток выяснить, откуда поступили кассеты, которые вы начнете получать со следующего четверга. Первая же попытка выяснить происхождение кассет приведет к неминуемой гибели одного из трех находящихся в Перу заложников. Любой другой неразумный шаг окончится тем же. 5. Наши приказы не подлежат обсуждению — они должны быть точно выполнены.
Если Си-би-эй и другие телестанции будут неукоснительно следовать приказам, изложенным в настоящем документе, трое похищенных будут освобождены через четыре дня после показа пятой кассеты “Сендеро луминосо”. В случае нарушения приказов заложников никто больше не увидит, и их тела никогда не будут найдены”.
— Есть еще приложение, — сказал Нортандра. — На отдельном листке: “Копии документа “Время, озаренное светом, настало”, а также видеозапись женщины-заложницы были разосланы на другие телестанции и в редакции печатных изданий”. Это все, — закончил Нортандра. — Бумаги не подписаны, однако тот факт, что они прилагаются к кассете, вероятно, свидетельствует об их подлинности.
Наступило молчание. Казалось, никто не хотел нарушать его первым. Некоторые посматривали на Кроуфорда Слоуна — тот сидел сгорбившись, лицо его было мрачно. Остальные разделяли его отчаяние.
Наконец Лэс Чиппингем произнес:
— Все это время мы ломали голову, чего они добиваются. Мы предполагали, что им нужны деньги. Как выясняется, они хотят гораздо большего.
— Гораздо, гораздо большего, — откликнулся Брейсбридж. — Правда, в денежном выражении это равнялось бы астрономической сумме, но тут речь идет явно о другом.
— По-моему, — заметил Нортандра, — все это послание, а особенно его стиль, — бред какой-то.
— Действия революционеров редко бывают осмысленными — иначе думают только сами революционеры, — заметил Норм Джегер. — Однако это не значит, что их не следует принимать всерьез. Таков урок, преподанный нам Ираном. — Джегер взглянул на стенные часы над головой — 22.50 — и обратился к Чиппингему:
— Лэс, если сработаем быстро, мы сможем включить в почасовой выпуск часть видеозаписи с миссис Слоун. Если другие телестанции тоже получили кассету, они могут дать эту информацию в любой момент.
— Пусть дают, — твердо сказал шеф. — Сейчас мы играем в новых условиях, и давайте не будем пороть горячку. В полночь выйдем в эфир со спецвыпуском — таким образом, у нас есть еще час на то, чтобы продумать способ подачи материала и, что гораздо важнее, наш ответ.
— Ни о каком ответе не может быть и речи, — заявила Марго Ллойд-Мэйсон. — Мы не сможем принять эти дурацкие условия. Разве не понятно, что телестанция не может прервать работу на целую неделю.
— Но говорить об этом не стоит, по крайней мере вначале, — вставил Нортандра. — Мы можем сказать, что тщательно изучаем требования и сделаем заявление позже.
— Прошу прощения, — вступил в разговор Джегер, — но вряд ли кто-нибудь попадется на эту удочку, а уж “Сендеро луминосо” и подавно. Я занимался подробным исследованием этой организации — их можно назвать кем угодно, но только не дураками — они умны и проницательны. Кроме того, они, несомненно, хорошо знакомы с системой нашей работы, в частности с тем, что “Вечерние новости” выходят двумя блоками, а по субботам и воскресеньям нас почти не смотрят — они это учли.
