Винсент Килпастор - Есть ли жизнь в Маями?
- Колон! Колон! - хрипит по-испански с пуштунским акцентом Фирдос - Парфюм Испесиаль! Вторая бутылка - гратис! Гратис - это ловушка для мексикан. Гратис - это бесплатно.
Женскую партию в хоре исполняет похмельная Пенелопа Домингез. С душевным страданием она завывает: "Браслеты! Серьги! Колье! Техническое золото! Пожизненная гарантия!"
Тарас уже лупанул два ноутбука и лузерный принтер. Это его развеселило, и он снова стал со мной разговаривать:
- Не появится до вечера - пойдём заявим в полицию об угоне. Страховка полностью покроет твой кредит.
- А если в полиции спросят права? Что тогда делать? Посадят к черту за эту страховку.
- Я сам заявлю в полицию. Это не сложно. Думаешь, они с собаками примчаться твою бибику искать? Составят протокольчик, примут заяву и копию выдадут, для страховой компании.
Глаза Тараса вдруг стали увеличиваться на глазах - из круглых они стали квадратными, потом начали лучиться, как у Ильича на лубке в нашем детском саду.
К стенду причалил поселковый мекс. Я его давно приметил, когда выходил курнуть еще в самом начале шоу - было похоже, что дизайном его наряда занимался непосредственно сам Джа. Даже для Эль Пасо слишком колоритно, я уж не говорю про Чикаго, там можно и в ухо за такой выпендреж схлопотать.
На Джа был необъятный сомбреро, поля которого украшали серебряные монеты неизвестного науке достоинства. Из квадратного ворота расшитой на молдавский манер рубахи, торчал амулет из засохшей ноги средних размеров грызуна. Поясницу покрывал широченный ремень с бляхой размером с Техас, и гравировкой атакующего скорпиона. Но главное, что отличает наряд настоящего кабальеро от, скажем, наряда странствующего бухарского еврея - это обувь. Лос запатос!
Узконосые красавцы желтой крокодиловой кожи. Пупырчатые! Чтобы получить представление об уникальном фасоне стоит вспомнить запатос князя Милославского из Василь Иванович меняет профессию. Направленные вверх, заостренные носы мексиканских читозов были украшены металлическими насадками в виде черепов. Можно подумать, что раньше плямбы украшали петлицы парадки штурмбаннфюрера СС Штирлица, Макса Отто.
- "Опаньки!" - пробормотал изготовившийся к смертоносному броску Тарас: "Возвращение Эль Кайота!" - и тут же бросился помогать покупателю сделать правильный выбор.
А на мой взгляд пассажир больше походил на брухо Дон Хуана.
Кабальеру между тем помощь нужна была чисто физическая - грузить товар на тележку. Старик напоминал советского командировочного из семидесятых, очутившегося в капстране. С вожделением пришептывая "панасоник, сони, филипс джи-ви-си" он благоговейно складывал чудеса великой западной цивилизации на тележку.
В результате там оказалось: три монитора Самсунг, два настольных компьютера и четыре недешевых ноутбука. Душевный восторг, отражаемый на челе Тараса, навёл меня на мысль, что ранних кокаиновых эффектов некоторые люди добиваются иными, не фармакологическими способами.
- Сам! Сам!
- Что сам? Ты хочешь сказать сам взял? Или сам-сунг?
- Я говорю - сам, сам до кассы его проводи. У меня инфаркт будет, если у него кредитка сейчас не пройдет! Но если пройдет - с меня точно стейк-хаус вечером.
- И пиво?
- Да!Да!
С любезными поклонами, компенсирующими прорехи в моем неандертальском диалекте испанского, и повторяя "синьор! синьор!" я медленно начал буксировать тележку и старого брухо к лобному месту.
Всей гоп компанией управляют два суровых джентльмена - мистер Глобус и мистер Эмильфарб. Потомки минских евреев, переплывших океан если не сразу после Колумба, то точно задолго до великого октября. Та же волна минских шалавочников, что подарила миру голливудскую студию Метро Голдвин Майер.
Осторожные владельцы нашего бродячего цирка тонко чувствуют мою неспокойную русскую и просчитанную малороссийскую душу Тараса. Как американским федеральным чиновникам, нам строго запрещено принимать от покупателей деньги. Все через кассу. Мы прикреплены к кассе, которой заправляет выпускник бизнес-колледжа в Лусаке, Замбия.
Я отказываюсь понимать, почему выходец из супердержавы под названием Замбия вызывает больше доверия, чем выходцы из бывшего СССР. Но меня расклад вполне устраивает. Я никогда в жизни не видел Леонардо Нгому трезвым. Его растением-союзником безусловно является марихуана. Некоторые противные люди, а их хватает в каждой компании, даже как-то пытались обличить Нгому, принципиально отказывающегося от глазных капель, в злоупотреблении канабисом.
"Такой вот у нас, африканцев, обмен веществ" - Нгому не возьмешь голыми руками. "И у вас были бы красные глаза, если бы кожа была немного темнее". В Америке, когда в одной фразе упоминаются слова "кожа" и "темнее", тема разговора моментально переносится на что-то более нейтральное.
- Три с половиной тысячи, пожалуйста, мягко произнес выведенный из транса Леонардо. В его английском звучит выговор британских колонизаторов.
От Нгомы тоже не укрылась уникальность наряда брухо. Поэтому он сунул старику калькулятор под нос - пользуясь надежным языком цифр.
Мексиканец вытащил из-за пояса наличку, завернутую в платок. Привычным жестом он отсчитал деньги и вывалил их перед кассой. По лицу Лео я понял - произошел сбой в исполнении кода и кассир подвис. Когда я глянул на деньги, я понял причину кошмара Нгомы, который вскоре стал кошмаром Тараса. Дон Хуан вывалил на прилавок три с половиной тысячи мексиканских песо. Пришлось идти за падре Даниэлем и объяснять наставнику Кастанеды, что его песо едва ли хватит чтобы заплатить за пустые коробки. Подлые шутки торговли в приграничной полосе.
Когда я вернулся в компании с падре, рядом с Леонардо уже стоял Эндрю Колтон. Он принес бывшему жителю Лусаки охапку смолистой травы.
Увидев меня он радостно заорал подделываясь под Билла:
-Три пары!
Но я был зол и тут же начал выплескивать на него лавину негатива. Дрю сказал, что обязательно выслушает меня позже, быстро втиснул мне в руки кучу пакетиков с веществами, ключи от моего Навуходоносора и растворился.
Поколебавшись секунду - куда бежать, на поверхностный осмотр чудом вернувшийся бронетехники или на анализ доставленных Дрю веществ, я решил, что машина принадлежит банку, а целебные порошки - мне. Кроме того, я уже мысленно простился с тачанкой, так что не осуждайте этот порыв молодого ученого на пороге гениального открытия.
Тестовые лаборатории для определения качества наркотиков находились здесь же - одна с надписью "Дамас", а вторая "Кабальерос".Еще в Пуэрто-Рико я узнал, что являюсь обладателем "хуэвос", так что выбор однозначно был за секцией для кабальерос.
Паскудник Дрю все сделал с точностью до наоборот - вместо мескалина, я держу в руках пакет с коксом и два по-меньше, с размазанным внутри и давно застывшим сырым опием.
Опий, конечно, не героин, но два пакетика вызовут подобие болезни, когда кончаться. Какая сволочь! Надеюсь, удастся не сожрать весь опий, а оставить на зиму, на случай если придется переносить на ногах грипп или разболятся зубы. Страховки медицинской у меня нет.
А вот бодрящий кокс будет спасением в долгой дороге из Эль Пасо. И Тарас сможет спокойно выспаться. Сейчас вот только попробую одну полосочку. Таку малэньку-малэньку! И пойду гляну, что осталось от моей машины.
В туалете для настоящих кабальеро, а следовательно - мачо, два узких стойла. В одном уже кто-то пыхтит, подводя итоги работы пищеварительной системы.
Я представил, насколько сюрреалистичной была бы повседневная жизнь, если управление работой кишечника происходило непосредственно у нас в сознании. Перистальтика вживую проходила перед внутренним взором как, скажем, игра в старинную советскую игру "волк и заяц ловят яйца". К счастью, авторы софта для наших мозгов позаботились, чтобы эта часть программы не беспокоила юзера вопросами, которые любит задавать мистер Билл Гейтс - "Если вы начали это действие сами, вы уверены, что стоит продолжать? Да или нет?"
Я высыпал кокош прямо на гладкую крышку бочка, быстро размолол крупные крошки кредиткой, выровнял, скрутил доллар в трубку и вдохнул. Чтобы заглушить звук вдоха - понятный большинству людей в США, смыл воду. Остатки - во вторую ноздрю. Зеркало и стодолларовые купюры - это только в кино.
Присел на крышку в ожидании.
Как описать на мёртвой бумаге то, что переживает в этот момент тело? И тут - под коксом сразу и сообразил - музыка! Музыка гораздо ближе к наркотикам, чем язык. Каким произведением охарактеризовать короткий, но интенсивный кокаиновый приход?
Жил в Новгороде губернатор, который музычку в свободное время пописывал. Правильный ответ - Николай Андреевич Римский-Корсаков, Полёт шмеля!Конечно же, "Полёт Шмеля!" Ваше очко передается зрительному залу!
Сделав открытие, я быстро встал с очка, и направился было к выходу, как мой обострившийся слух, сквозь игравшего в голове Корсакова и грохот смываемой в соседней кабинке воды, уловил полёт дорожки кокаина в чью-то ноздрю.
