Марио Льоса - Капитан Панталеон и Рота Добрых услуг
Таким образом, приняв во внимание этот фактор и положив на душу 22 рабочих дня ежемесячно (исключив пять дней регул и три воскресенья, по-скольку логично предположить, что одно воскресенье в месяц будет совпадать с регулами), можно заключить, что штат ЖРДУГЧА должен составить 2271 рабочую единицу высшей квалификации, трудящуюся с полной нагрузкой и без срывов, то есть на 156 единиц больше, чем ошибочно было подсчитано в предыдущем донесении.
2. Завербованы первые вольнонаемные из лиц, уже упоминавшихся в докладной записке No 1, а именно: Порфирио Вонг (или Китаец), Леонор Куринчила (или Чучупе) и Хуан Ривера (или Чупито). Первому из перечисленных будет положен твердый месячный оклад 2000 (две тысячи) солей плюс 300 (триста) солей командировочных (в случае необходимости); он займется вербовкой кадров, поскольку у него имеются большие связи в кругах женщин легкого поведения, работающих как в заведениях, так и «прачками», кроме того, он будет возглавлять оперативные группы, направлять и контролировать их деятельность в потребительских центрах. Завербовать Леонор Куринчилу и ее сожителя (а именно такие отношения связывают их) оказалось гораздо легче, чем считал ниже-подписавшийся, когда предлагал им сотрудничать с Ротой добрых услуг в свободное от работы время. А именно: в ходе второго посещения Дома Чучупе в сердечной обстановке доверия, созданной нижеподписавшимся, указанная Леонор Куринчила призналась, что готова оставить дело и уже некоторое время подумывает о том, как разделаться с заведением. Не из-за отсутствия клиентуры — она прибывает с каждым днем, — но из-за различного рода обременительных обязательств, которые заведению приходится брать на себя перед служащими полиции и некоторыми другими службами. Так, например, для возобновления годового патента, который выдается в полицейском участке, Леонор Куринчила при всех своих законных правах для обеспечения благоприятного исхода вынуждена была выложить кругленькую сумму в качестве подношения начальникам отделов Леносиниосу и Баресу. Кроме того, сотрудники городской уголовной полиции, а их более тридцати человек, и порядочное число офицеров гражданской полиции взяли себе за правило бесплатно пользоваться в Доме Чучупе как спиртными напитками, так и добрыми услугами, угрожая в случае отказа объявить заведение причиной общественного скандала, что означало бы немедленное закрытие последнего. Помимо этого беспрестанного экономического кровопускания, как призналась Леонор Куринчила, в геометрической прогрессии повышают, грозя выселением, плату за наем помещения (владельцем которого является не кто иной, как префект департамента). И наконец, Леонор Куринчила чувствует, что устала от этой напряженной работы, без отпусков и воскресного отдыха, от ее лихорадочного ритма и неупорядоченности — бессонных ночей, порочной обстановки, постоянного ожидания ссор, подвоха или шантажа, притом что все эти лишения не влекут за собой ощутимых прибылей. В силу чего она с удовольствием приняла предложение сотрудничать с Ротой добрых услуг и выступила с инициативой работать не от случая к случаю, и только с нами и постоянно, и, будучи проинформирована о природе и целях ЖРДУГЧА, проявила чрезвычайный интерес и энтузиазм. Леонор Куринчила, которая уже заключила сделку о передаче Дома Чучупе Умберто Сипе (он же — Сморчок), владельцу увеселительного заведения в районе Пунчана, нанимается на следующих условиях: месячный оклад 4000 (четыре тысячи) плюс 300 (триста) солей командировочных (в случае выездов на места) и комиссионные не свыше 3 % в течение одного года с доходов рабочих единиц, завербованных при ее посредничестве. Она будет ведать личным составом ЖРДУГЧА, производить вербовку, отмечать рабочее время, поездки оперативных групп и вести картотеку, а также осуществлять контроль за проведением операций и общий надзор за женским персоналом. Чупито положен твердый оклад 2000 (две тысячи) солей и 300 (триста) солей командировочных при выездах и вменено в обязанность отвечать за интендантский центр (в помощь выделены Синфоросо Кайгуас и Паломино Риоальто); кроме того, он будет выезжать с оперативными группами в качестве начальника таковых. Трое этих сотрудников приступили к выполнению служебных обязанностей 20 августа в 8 часов утра.
3. Руководствуясь желанием придать ЖРДУГЧА собственное лицо и наделить ее отличительным знаком, не раскрывая при этом рода ее деятельности, но лишь давая возможность узнавать друг друга тем, кто в ней служит, а тем, кого она обслуживает, опознавать служащих ЖРДУГЧА, ее помещения, транспортные средства и иную собственность, нижеподписавшийся избрал в качестве символа Роты добрых услуг зеленый и красный цвета, исходя из следующих соображений:
а) зеленый цвет символизирует пышную и прекрасную природу того района Амазонии, где Роте предстоит ковать свою судьбу;
б) красный символизирует мужественный пыл наших сержантов и солдат, каковой Рота призвана утолить.
Даны соответствующие инструкции, с тем чтобы как командный пункт, так и транспортные средства были снабжены вышеупомянутыми эмблемами, и приказано изготовить в мастерской «Жестяной рай» на сумму 185 солей (счет прилагается) двести маленьких красно-зеленых значков (разумеется, безо всякой надписи), каковые мужчинам следует носить в петлице, а женщинам прикалывать на гимнастерку или платье (на груди); эти эмблемы, не нарушая скромности, предписанной ЖРДУГЧА, в определенном смысле будут служить мундиром и визитной карточкой тех, кто имеет или будет иметь честь влиться в ряды этого подразделения.
Да хранит Вас Бог.
Подпись: капитан СВ (Интендантской службы) Панталеон Пантоха.
Копия: генералу Висенте Скавино, главнокомандующему V военным округом (Амазония).
Приложение: один счет.
3
Икитос, 26 августа 1956 г.
Дорогая Чичи!
Прости, что я так долго не писала, ты, наверное, дуешься на свою сестричку, которая так тебя любит, сердишься и говоришь, должно быть, почему эта глупая Поча не расскажет, как у нее дела и что это за Амазония. Поверь, Чичита, я тебя часто вспоминаю и очень по тебе скучаю, но просто не было времени написать, да и не хотелось (не обижайся, ладно?), сейчас расскажу почему. Не очень-то хорошо принял Икитос твою сестричку, Чичи. Не по душе мне этот переезд, и все тут пошло неладно и странно. Я не хочу сказать, что сам город хуже, чем Чиклайо, наоборот. Наоборот, лапонька, город симпатичный и веселый, и лучше всего тут, конечно, сельва и большая река Амазонка, знаешь, она огромная, как море, другого берега не видно, и еще много всякой всячины, даже представить трудно, надо увидеть своими глазами: просто прелесть. Мы несколько раз совершали прогулки на глиссере (так здесь называют маленькие катера), один раз в воскресенье до селения Тамшийако вверх по реке, другой — до местечка с прелестным названием Святой Хуан Мюнхенский, а еще раз — до селения Индиана, вниз по реке: его основали святые отцы и сестры из Канады, уму непостижимо — приехать из такой дали в жарищу, в глушь, чтобы приобщить к цивилизации каких-то чунчо из сельвы. Мы ездили со свекровью, но больше ее на глиссер не возьмем, потому что она всю дорогу умирала со страху и все причитала: вот, мол, сейчас перевернемся, вам хорошо — вы умеете плавать, а я пойду ко дну и меня сожрут пираньи (бедные пираньи, Чичита, отравились бы). А потом, когда вернулись, все ныла, что ее покусали москиты, и что правда, Чичита, то правда, самое страшное здесь — санкудо и исанго (санкудо живут в траве), за день они превращают тебя в сплошной волдырь — ходишь и чешешься. Видишь, детка, как неудобно иметь нежную кожу и голубую кровь — мошкара так и норовит присосаться (ха-ха).
Если мне Икитос вышел боком, то для свекрови это полный кошмар. В Чиклайо она была счастлива, ты знаешь, она обожает приятельниц, там, в Чиклайо, она вела светскую жизнь, с такими же старушенциями из военного городка играла каждый вечер в канасту, как Мария Магдалина, лила слезы над радиоспектаклями, приглашала к себе на чашечку чая, а тут, выходит, мы ее лишаем всего, что ей так нравится (ой, Чичи, как вспомню Чиклайо, прямо жалость берет), ничего подобного тут у нее нет, так что остается для развлечения одна религия, а вернее сказать, колдовство, вот именно. Хоть ложись, хоть падай, меня как холодной водой окатили: оказывается, мы не будем жить в военном городке и не сможем общаться с семьями офицеров. Вот так. Для сеньоры Леонор это конец света: она-то мечтала, как в один прекрасный день подружится с женой командующего V округа, чтобы задирать нос, как в Чиклайо, где она была первой подругой жены полковника Монтеса — водой не разольешь, только что в одной постели не спали (не подумай чего дурного, если бы и влезли в одну постель, то чтобы сплетничать и злословить). Помнишь анекдот? Пепито спрашивает Карлитоса: «Знаешь, как сделать из бабушки волка? — Как? — Бабушка, давно у вас с дедушкой ничего не было? УУУУУУУУУУУУУУУ!» По правде сказать, Чичи, это распоряжение нас подкосило, потому что единственно современные и удобные дома в Икитосе как раз в военном городке, в квартале, где живут морские офицеры или военные летчики. А в самом городе дома ветхие, безобразные и неудобные. Мы сняли дом на улице Сержанта Лореса, постройки начала века, времен каучукового бума, он красивее других — фасад облицован португальскими изразцами, а балконы деревянные; дом большой, из одного окна видна река, но и он в сравнение не идет с самым захудалым домиком из военного городка. Но больше всего зло берет, что мы не можем купаться в бассейне ни у них, ни у моряков, ни у летчиков, а в самом Икитосе только один бассейн, ужасный муниципальный бассейн, куда ходят все кто попало, я один раз была там — народу тьма, просто ужас, и полно всяких типов с хищными мордами, только и ждут, чтобы женщина вошла в воду, и тогда, пользуясь теснотой, ну, сама понимаешь. В жизни больше туда не пойду, Чичи, лучше душ. Как подумаю, что жена любого лейтенантика может целыми днями купаться в бассейне военного городка, позагорает, послушает радио, а потом пойдет окунется, а я день-деньской, как приклеенная, сижу у вентилятора, чтобы не изжариться, просто зла не хватает, клянусь, дай мне волю, я бы этому генералу Скавино отрезала бы, сама знаешь что (ха-ха)Мало того — мы даже не можем пользоваться армейским магазином, где все вдвое дешевле, а должны покупать в обычных лавочках, как неизвестно кто. Ничего нам нельзя, мы должны жить так, будто Панта простой штатский. Ему положили оклад на две тысячи больше против обычного как компенсацию, но только это ничего не компенсирует, Чичи, так что и с денежками бедная Почита, как ни боролась, все-таки напоролась (надо же, вышло стихами, видно, чувство юмора еще не потеряно?).
