Вербер Бернар - Добро пожаловать в Рай

Анатоль: Соланж?

Бертран: И еще более прекрасной она показалась бы вам, если бы вы на ней женились.

Анатоль: Соланж… А что с ней стало?

Бертран: Ничего особенного. Она пыталась стать актрисой, но для этого ей были нужны вы. А так она просто снялась в нескольких телефильмах.

На экране одна за другой появляются фотографии Соланж в разных театральных костюмах.

Бертран (умиляясь): Как она прекрасна!

На экране фотография Соланж с мужем.

Бертран: Она тоже вышла замуж за человека, который ей не подходил. И по-прежнему носит вашу фотографию в кошельке. И до сих пор думает о вас, когда занимается любовью со своим мужем!

Анатоль: Как вы можете это знать?!

Бертран: Мы здесь всё знаем и всё видим.

На экране Соланж, уже гораздо старше, занимается любовью с другим мужчиной.

Бертран: Разве она не прекрасна?

Анатоль (опустив голову): Она все так же красива. Я был уверен, что она оттолкнет меня, если я попытаюсь… если я начну за ней ухаживать.

Бертран: Не попытаться, боясь неудачи — тут у нас к этому очень плохо относятся!

Анатоль: Я был робок.

Бертран: Это не оправдание. Вы могли бы стать потрясающим актером, у вас могла бы быть потрясающая семья. Но господин Пишон даже не попытался!

Каролина: Мой клиент всего лишь человек. Легко читать мораль, когда знаешь всё, что знаем мы в Раю.

Бертран: Если что-то кажется трудным, это не значит, что не стоит пытаться. Все как раз наоборот: мы не пытаемся, и поэтому многое кажется нам трудным.

Габриель обдумывает сказанное. Бертран постукивает указательным пальцем по виску. Его жест означает: «Да-да, подумайте как следует».

Бертран: Итак, я утверждаю, что, выбрав спокойную жизнь, ограниченную всевозможными условностями, закопав свой талант, упустив любовь всей своей жизни, господин Пишон предал мечты Элизабет Луньяк и себя самого.

Анатоль: Но я…

Бертран (резко): Как сказано в Библии: «На Страшном суде тебя спросят только об одном: что ты сделал со своим талантом?» (Указывая пальцем на Анатоля.) Что вы сделали с вашим талантом, господин Пишон? Ничего. Поэтому я требую для подсудимого высшей меры. Жизни!

Анатоль: Жизни?..

Габриель: Слово предоставляется защите.

Каролина: Госпожа судья, прошу перерыв.

Габриель: С какой целью?

Каролина: Мне нужно поговорить с клиентом, чтобы прояснить некоторые моменты.

Габриель: Какие именно?

Каролина: Мне бы не хотелось обсуждать это при всех. Это достаточно деликатные вопросы.

Габриель: Очень деликатные?

Каролина: В высшей степени.

Габриель: Хм-м… Ладно. Объявляю перерыв.

Габриель встает и начинает разминаться, делать упражнения для гибкости. Потом подходит к экрану, включает его и смотрит на Землю. Каролина и Анатоль уходят направо и начинают разговаривать вполголоса.

Бертран подходит к Габриель.

Габриель (не глядя на него): Вы были очень убедительны.

Бертран: Габриель, вы верите в Бога?

Габриель (смущенно): Странный вопрос.

Бертран: Ну, так как же?

Габриель улыбается своим воспоминаниям.

Габриель: На Земле я очень верила. А здесь… Здесь всё гораздо сложнее.

Бертран: Почему?

Габриель: Ну… Когда знаешь секрет фокуса, волшебство пропадает.

Бертран: И наступает разочарование?

Габриель: Нет, но… Наше воображение все преувеличивает. На самом деле все совсем не так. А вы верите в Бога?

Бертран: Зависит от дня недели. На Земле я вновь обретал веру, если находил место для машины на Елисейских Полях.

Габриель смеется. Пауза.

Бертран: Но на больничной койке, чувствуя приближение смерти, я уверовал по-настоящему…

Габриель: Потому что вам было страшно?

Бертран (пожимая плечами): Я почувствовал, что после смерти меня ждет какое-то откровение.

Габриель: Когда я сюда попала, то думала только об одном: сейчас я увижу Создателя.

Бертран: И что же произошло?

Габриель (улыбаясь): Я встретила только других людей, которые его искали.

Бертран (серьезно): Так вы верите, что существует Бог, который за все отвечает и все контролирует?

Габриель: Все зависит от дня недели. Идемте, я кое-что покажу вам.

Габриель выходит на авансцену, встает лицом к зрителям. Кажется, будто она смотрит на что-то в глубине зала. Бертран подходит к ней, прищуривается, приставляет ладонь ко лбу, и смотрит туда же, куда и она. Потом с недоумением оборачивается к ней.

Габриель: Иногда у меня такое чувство, что он здесь. И наблюдает за нами.

Бертран: Он?

Габриель: Временами мне кажется, будто я вижу, как над нашими головами парит огромный глаз.

Бертран изо всех сил всматривается, но ничего не видит.

Габриель (доверительно): Я думаю, что он невидимо присутствует, когда мы судим души. Из чистого любопытства. Мне кажется, он немного вуайерист.

Свет внезапно гаснет.

Габриель: Черт, опять пробки выбило!

Свет снова вспыхивает. Габриель выглядит немного испуганной, но быстро приходит в себя. Она садится на свое место и смотрит на часы.

Габриель: Так. Ну, и где же наша защита?

Габриель стучит по столу молотком. Анатоль и Каролина появляются, продолжая перешептываться.

Каролина встает лицом к судье, между ней и Анатолем.

Габриель: Ваше слово, мэтр.

Каролина: Прежде всего, я хочу напомнить, что господин Пишон был всего лишь человеком.

Габриель: И что же?..

Каролина: Он был обычным смертным и выбирал то же, что выбирает большинство смертных.

Габриель: К чему вы клоните?

Каролина: Его выбор каждый раз был продиктован желанием «поступить хорошо». (Она протягивает вперед руки ладонями вверх, как будто что-то взвешивает.) И он делал выбор в пользу верности, а не измены. Правды, а не лжи. Лона семьи, а не борделя. И, как следствие, в пользу серьезной работы, а не эфемерной театральной карьеры.

Бертран (ехидно): В пользу трусости, а не смелости. В пользу комфорта, а не риска.

Каролина: Я вас, между прочим, не перебивала!

Бертран: Все они предпочитают не искать счастье, а уменьшать дискомфорт.

Каролина: Смертным все видится в другой перспективе. Они видят только то, что у них под самым носом. И если господин Пишон виновен, вместе с ним виновна целая эпоха, весь мир, который следует осудить вместе с ним.

Анатоль: Вы уверены, что это удачная линия защиты?

Каролина: Доверьтесь мне.

Габриель и Бертран переглядываются, но не вмешиваются.

Каролина: Ваша честь, я была ангелом-хранителем господина Пишона, и могу утверждать, что мой клиент неоднократно проявлял храбрость! (Ищет нужное место в документах, находит.) Риск? Анатоль Пишон рисковал. Он прыгал с парашютом, занимался альпинизмом и горными лыжами!

Анатоль (шепчет ей): Надеюсь, у вас найдутся аргументы получше…

Каролина (снова роется в бумагах): У меня есть список… В нем 5281 доброе дело, совершенное моим клиентом.

Бертран: 5281?

Каролина: Совершенно верно. 5281 доброе дело. Он подавал нищим. Переводил слепых через дорогу. Уступал место в общественном транспорте. Что еще? Ах да. Помогал жертвам дорожно-транспортных происшествий. Посылал деньги в благотворительные организации.

Бертран: Вот как?

Каролина: Да! Детям погибших полицейских. Любителям бордоских вин. Автоклубу. Ротари-клубу… Э-э… клубу последних борцов с антитабачным законом. И другим…

Бертран закатывает глаза. Каролина перебирает бумаги.

Каролина: Обвинение забыло уточнить, что мой клиент женился на мадам Пишон, так как она забеременела от него. Он мог бы заставить ее сделать аборт, но мужественно принял на себя последствия своих поступков и решил воспитывать ребенка, хотя никто его к этому не принуждал.

Анатоль: Да, действительно.

Каролина (перебирает бумаги): Господину Пишону было двадцать пять лет, когда однажды в ночном клубе «Нью Блэк Парадайз», в дыму, под грохот музыки и вспышки лазерных прожекторов, он встретил ту, которая позже стала носить имя мадам Пишон.

Каролина берет пульт. На экране появляется молодая мадам Пишон — девушка-панк с зелеными всклокоченными волосами, пирсингом в носу и серьгой-пауком в ухе. Улыбается она точно так же, как на свадебной фотографии.

Бертран (насмешливо): Да, в самом деле. На этой фотографии она выглядит… аппетитно.

Каролина: Господин Пишон был уже сильно утомлен. В четыре часа утра усталость и алкоголь привели его… в туалеты клуба, где он и увидел ту, которая стала матерью его детей.