Маша Царева - Золушки для холостяков

Маша Царева

Золушки для холостяков

Глава 1

День святого Валентина мы отмечали, как всегда, втроем – я, Танька и Альбина.

Каждая из нас может с видом профессора-зануды прочитать монотонную лекцию о порочности и бессмысленности этого коммерческого и надуманного праздника, но в глубине души все мы мечтаем, что в один прекрасный день один прекрасный принц (в идеале принцев должно быть трое) разобьет наш печальный триумвират и мы сможем с легким сердцем присоединиться к захлебывающейся розовыми соплями толпе. Я не считаю себя обделенной мужским вниманием особой. Но почему-то именно 14 февраля уже в который раз остаюсь одна.

Мы сидим в малоизвестном баварском ресторанчике на Арбате и, морщась, цедим нефильтрованное пиво, закусывая его острыми куриными крылышками. Разумеется, мы предпочли бы этому бюргерскому пойлу изысканное сухое вино, однако в ресторанах и барах этим вечером лучше не появляться вообще. Все более-менее приличные места оккупированы сладкими парочками, которые дарят друг другу сердцевидные воздушные шарики и в порыве страсти пишут «я тебя люблю» на салфетках.

Наш тонкий расчет был таким: вряд ли уважающие себя влюбленные зарулят в пропахшую копчеными сосисками пивнушку – как-то неромантично это. Так оно и оказалось – кроме нас в заведении находилась лишь вялая компания интеллигентно выпивающих иностранцев.

– Да кому вообще нужна вся эта романтика? Уж точно не мне, – громко вопит Альбина, отодвигая от себя пустую пол-литровую кружку и придвигая полную.

– Точно, – вторит ей Танька, – да если бы кто-то подарил мне бумажное сердечко и смотрел при этом… знаете, как сенбернар, меня бы, наверное, немедленно стошнило.

Я молчу. Исход сегодняшнего вечера известен мне наперед. Еще пара кружечек – и нам надоест отсиживаться в катакомбах; в жажде приключений мы поймаем такси и рванем в прокуренную пещеру какой-нибудь шумной дискотеки. Там Танька молниеносно догонится текилой, и ее все равно стошнит, несмотря на то что никто и не думал дарить ей бумажных сердечек. Альбина будет пришторивать хитрющие глаза посыпанными блестками веками, кокетничать направо и налево и в итоге склеит какого-нибудь уцененного субчика с прыщом на подбородке, зато в джинсах «Эвису». Ну а я… я, наверное, весь вечер буду отпаивать проспиртованный организм крепким кофе, а под утро, злая и трезвая, отправлюсь домой в гордом одиночестве.

Здесь, пожалуй, пора бы в двух словах рассказать о том, что мы собой представляем.

Сначала, как водится, о внешности. Тем более что мы являем собою классический триумвират – союз блондинки (это Танька, правда, она крашеная, но это почти незаметно), брюнетки (я тоже крашеная) и рыжей (Аля, как ни странно, пожаром на голове наградила ее природа). Хочется верить, что смотримся мы очень даже кинематографично, хотя то у одной, то у другой не хватает денег на приличные колготки. Зато мы мечтаем, что когда-нибудь будем отовариваться как минимум в Милане, ну а пока приобретаем очередные джинсики в «Дисконт-центре» и вполне собою довольны.

Иными словами, мы – тривиальные москвички среднего достатка с претензией на некоторую светскость и грандиозными планами на будущее.

Я работаю в глянцевом журнале «Мир звезд» редактором раздела светской хроники и который год мечтаю сделать что-нибудь значительное, например написать книгу, которая покорит весь мир. Ну а пока мне удалось покорить лишь главного редактора журнала Юлиана Афанасьевича (хотя я, честное слово, ни о чем таком и не помышляла даже), в результате чего он и принял меня на работу в смутной надежде когда-нибудь в будущем со мной переспать.

И вот теперь, сталкиваясь со мной в редакционном коридоре, он частенько говорит, что у меня выразительные глаза, хотя смотрит при этом на ноги, а я загадочно улыбаюсь и тяну время. Поскольку Юлий Афанасьевич толст, страшен, как Квазимодо, к тому же любит лук и пахнет соответственно, ему уж точно ничего со мной не светит. Так что, скорее всего, меня уволят, как только монстр просечет, что я не играю в сладкое томление, а попросту грубо его динамлю.

Ну а пока я получаю семь сотен условных единиц за то, что напиваюсь в хлам на разнокалиберных светских раутах, изредка перекидываюсь парочкой фраз со знаменитостями, а потом бойко строчу обо всем этом в журнал, выдавая свои опусы за эксклюзивные интервью.

Танька – в прошлом моя соседка по школьной парте, ныне – профессиональная любовница, хотя сама она почему-то называет себя манекенщицей. Впрочем, на заре туманной юности она и правда участвовала в нескольких показах мод. Вообще-то то, чем подружка моя зарабатывает на хлеб и туфли, можно назвать проституцией. Но если вы скажете об этом Таньке, она обдаст вас не только холодным презрением, но и горячим кофе, который будет экспрессивно выплеснут прямо в вашу удивленную физиономию.

На самом деле Татьяна, конечно, не стоит на Ленинградском шоссе, не клеится к мужчинам в казино и, познакомившись с кем-нибудь, не вывешивает на свой лоб ценник. Со стороны она выглядит обычной неработающей москвичкой в поисках любви и приключений. Однако посудите сами: моя подруга ни за что не будет встречаться с бедными студентами, скромными программистами, нищими художниками или даже бизнесменами средней степени удачливости. Нет. Чтобы попасть к Тане в кавалеры, надо быть человеком кредитоспособным и уж точно не жадным. Живет она в квартире, которую снял для нее предыдущий бойфренд, женатый нервный предприниматель, с которым она встречалась почти полгода. Следующий бойфренд, директор рекламного агентства, подарил ей шубу и часики с плавающими бриллиантами. Часы пришлось продать – на эти деньги Танька сейчас и существует. Ну а поскольку все хорошее (а особенно деньги) когда-нибудь кончается, то в данный момент она с удвоенным энтузиазмом пытается заманить в свои сети следующую жертву.

Альбина из нас троих самая молоденькая – нам по двадцать девять, а ей всего двадцать два, и дружим мы с ней только из-за ее недетской рассудительности и фантастического цинизма. К тому же она самая – увы! увы! – красивая, хотя мы с Танькой тоже девушки хоть куда. Самая целеустремленная, ведь в таком юном возрасте она точно знает, чего хочет от жизни (а именно – стать певицей).

Иногда я ей даже немного завидую, поскольку мое собственное будущее покрыто таинственным мраком. Я окончила факультет журналистики, но до сих пор не определилась с тем, правильно ли выбрала профессию. Можно сказать и так: я определилась, что профессию выбрала неправильно, но даже и не представляю, чем еще может заняться обремененная обрывочным гуманитарным образованием ветреная особь вроде меня.

Вот, например, на прошлой неделе мне ни с того ни с сего стукнула в голову мысль: а не бросить ли все и не податься ли в паломнический тур по буддийским храмам Индии? Пару дней я ходила под впечатлением от этой мысли, вся из себя такая просветленная. Но потом сообразила, что на такое путешествие у меня просто не хватит денег.

Но вернемся к Альбине.

Еще она у нас самая талантливая – потому что в отличие от большинства мечтающих прорваться на сцену она и правда умеет петь. И самая знаменитая – в прошлом году она стала участницей реалити-шоу «Конвейер талантов» (правда, выбыла в первом же туре, зато успела спеть дуэтом с небезызвестным представителем эстрадных секс-меньшинств и сфотографироваться для женского журнала).

Мы с Татьяной – классический дуэт двух первых красавиц класса, чье детское соперничество переродилось в самую светлую в мире дружбу. Когда нам было по восемь лет, Татьяна облила мой стул клеем и испортила таким образом мое новое школьное платье (и все потому, что одноклассник Андрюша пригласил меня на день рождения, а ее не пригласил), зато теперь мы с ней готовы облить презрением любого, кто усомнится в силе женской дружбы, и испортить отношения с каждым, кто посмеет попытаться одной из нас навредить. Может быть, это прозвучит чересчур пафосно, но мы с Танькой друг за друга горой.

Наша дружба прошла через огонь (я имею в виду пламя страсти, конечно, но это было, еще когда мы верили в сказочную подоплеку жизни и ждали чуда от окружающих мужчин), воду и фаллопиевы трубы, которые Танька в прошлом году зачем-то перевязала, сознательно отказавшись от перспективы материнства, в ответ на что я пообещала всю жизнь скрашивать ее одиночество.

Альбина примкнула к нашему полусемейному дуэту полтора года назад при весьма забавных обстоятельствах. Однажды во время чинного ужина в малолюдном мексиканском ресторанчике Татьяна с горящими глазами объявила, что у нее, мол, есть косячок. Вообще-то наркотиков мы не употребляем, предпочитая сомнительному дурману старый добрый алкоголь. Но ситуация была особенная – Татьяне дал отставку очередной большой босс, с которым у нее намечался страстный роман, но после первого же секса он почему-то предпочел Таньке какую-то восемнадцатилетнюю модельку из Киева. На самого босса ей, понятное дело, было наплевать, но перед исчезновением он грозился подарить ей внедорожник «Тойота», и вот теперь Татьяна оплакивала машину, как умершего друга.