Нделе Мокосо - В тупике

Нделе Мокосо

В тупике

— Мы хотим преподать этим ублюдкам хороший урок! Урок, который они ввек не забудут, — он войдет в историю. На какие только жертвы мы не шли ради блага нашей родины, в то время, как эти прохвосты бездумно расхищали наше достояние. Наше терпение иссякло! Мы не намерены более сносить оскорбления от этих жалких, ничтожных и неблагодарных придурков! Я полностью рассчитываю на вас! Мы исполним наш священный долг! Сейчас или никогда!

Оратор замолк, внимательно разглядывая небольшую группу солдат, в чью задачу входило блокировать часть столицы Яунде и предотвратить возможное вторжение войск противника.

— Вопросы есть?

Все подавленно молчали. Затем один из них все же отважился:

— Это мятеж, не так ли, капитан?

Тот помедлил с ответом.

— Нет, не мятеж. Скорее государственный переворот, ведь мы не просто поднимаем восстание, наша цель — захватить власть в свои руки.

— А если провал?.. Я… о последствиях?

Капитан помрачнел.

— Не мелите чушь! — выпалил он. — Мы — освободительная армия, и наше предназначение — побеждать. Кто сказал, что солдаты позволят себя одурачить?! Идиотами мы будем, если проиграем! И к тому же: кто лучше умеет воевать — гражданское население или военные? — добавил он не без сарказма.

Закончив, капитан впился свирепым взглядом в спрашивающего.

Это разрешило все сомнения. Остальные лишь переглянулись и одобрительно закивали. Смущенный солдат, задававший вопросы, стоял как вкопанный, видимо, погруженный в свои мысли.

Разве он будет сражаться за правое дело — защищать родину!

У него была молоденькая жена и двое ребятишек. Да еще старуха мать. Что будет с ними, если он погибнет? Его отнюдь не приводила в восторг перспектива триумфального восшествия на небеса. Не рассчитывал он и на амулет, который носил на груди, — в нем хранился пергамент из Библии, по преданию будто бы отводящий смертельный удар пули.

Внезапно в сознании всплыли и буквально его сразили строки из национального гимна. Он повторил их про себя как заклинание:

Вкруг себя скорей сыновей сплоти,Они победят врагов.Детей неразумных своих прости,Верой наполни сердца.Вскорми для Африки храбрых сынов,Преданных ей до конца.

Тяжело вздохнув, он произнес последние слова. Не в его силах что-то изменить — слишком поздно! Взрыв неизбежен!

В тридцать лет капитан Дева чувствовал прилив новых сил, воодушевленный своей миссией и глубокой верой в правоту дела, в многообещающее будущее, с которым он связывал свои надежды, Большие Надежды. Как ему дали понять, он — самый вероятный претендент на пост военного губернатора Юго-Западной провинции, разумеется, в случае успешного свержения гражданского правительства. Если он получит это назначение, то непременно обоснуется в Замке — знаменитой резиденции немецкого губернатора в Буэа. К решению нынешнего правительства превратить Замок в национальный памятник он относился как к пустой затее.

Дева не особо блистал среди своих однокурсников в учебном центре вооруженных сил в Нгаундере, в учебном центре специальной подготовки в Нгаундале, в центре военных специалистов и в военном училище в Яунде. Однако его карьера была стремительной, и он обогнал своих более способных коллег, — тем еще предстояло с трудом карабкаться по ступеням служебной лестницы, на самый верх которой мог вознести только случай или благосклонность начальства. Здесь ровным счетом ничего не значили ни профессионализм, ни талант, ни заслуги!

Накануне вечером его вызвали на встречу руководящей верхушки для окончательного инструктажа и обсуждения вопроса о передаче особых полномочий после переворота. Схема маневров, продвижение и боевые действия ударных группировок, объекты, подлежащие немедленному захвату, связь между штурмовыми отрядами посредством портативной рации «уоки-токи» — все это было оговорено в деталях. Неожиданно выяснилось, что еще не готово специальное обмундирование для повстанцев. Поэтому решили надеть красные нарукавные повязки, чтобы легче распознавать своих.

На заседании были представлены два списка: так называемый черный список, который включал всех, кого считали потенциально опасными. С ними не стоило церемониться — либо сразу же уничтожить, либо арестовать. В другой, белый список, входили лица, на чье сотрудничество и помощь можно было рассчитывать.

Не следовало забывать и о реакции населения на переворот — благоприятной или напротив. Члены совета полагали, что молниеносный, но довольно мирный переворот непременно приведет людей от первоначального потрясения и замешательства к полному приятию свершившегося, ведь именно безалаберность и безответственность гражданского режима толкнули военных на этот шаг. Если столица падет, то вскоре объявятся многочисленные группки «подпевал», которые поспешат заверить новые власти в своей поддержке. А дальше эта волна прокатится по другим районам страны, и воцарится всеобщее согласие и единодушие.

Всплыл также вопрос о национальной радиосети. Ее надлежало захватить в первую очередь и удерживать любой ценой. Для правильного освещения событий необходимо поставить под круглосуточный контроль весь старший технический и редакторский персонал. За исполнение этого приказа головой отвечала служба информации.

Затем были согласованы правила поведения во время восстания — никакого бессмысленного кровопролития; безжалостно подавлять вооруженное сопротивление противника, не брать пленных, расстреливать дезертиров и мародеров, не вызывать недовольство населения, свести к минимуму возможные разрушения строений; пароль — «Операция „Гиена“».

Собравшиеся горячо встретили и одобрили исчерпывающий доклад высококвалифицированного эксперта и стратега из эмигрантов — военного советника по материально-техническому обеспечению. По его словам, боеприпасы повстанцев (а в их распоряжении — французское, бельгийское, русское и израильское автоматическое огнестрельное оружие) намного превосходят как по количеству, так и по качеству то, чем располагает противник. По данным разведки сведения о заговоре еще не просочились, а это дает им в руки главный козырь — внезапность нападения. По мнению эксперта, исключая всякие непредвиденные обстоятельства, взятие Яунде — дело нескольких часов.

Затем всем предложили пройти в оперативный отдел штаба, где находилась гигантская карта Яунде и ее окрестностей. Карта пестрела участками, заштрихованными красными и зелеными линиями, со стрелками и наколотыми флажками, обозначающими движение и расположение штурмовых отрядов, поддерживаемых моторизованной пехотой. Здесь эксперт указал на те объекты, по которым следует нанести самые мощные удары.

Выдвигались и другие предложения. Например, выведение из строя американских радиостанций, разрыв телефонной связи и взятие под контроль систем водоснабжения и электроэнергии.

Было зачитано воззвание к народу, но оно всем показалось чересчур растянутым, банальным и довольно вялым, лишенным истинного революционного духа. В нем ни слова не говорилось о временной приостановке действия конституции, о признании новым режимом всех обязательств свергнутого правительства, а также отсутствовало предупреждение иностранным дипломатическим представительствам воздерживаться от любых действий, направленных на подрыв суверенитета и территориальной целостности страны. Для выработки окончательного варианта текста создали редакционный комитет из трех человек: одного старшего офицера и двух высокопоставленных чиновников.

Заседание подходило к концу. Главный заверил своих слушателей в полной победе над теми, кого он назвал «неорганизованным сбродом».

— Самое сложное, — сказал он, — захватить власть, а как только это случится, все остальное пойдет как по маслу. Чем больше власти в ваших руках, тем легче владеть ситуацией. Стоит лишь окружить себя нужными людьми с хорошими мозгами — и они сами придут с решением многих проблем. Правда на нашей стороне! Будущее за нами! — Его речь звучала здраво и обнадеживала. Рукоплескания долго не смолкали. Когда Главный шел к выходу, он то и дело останавливался, вступал с кем-нибудь в разговор, дружески похлопывая собеседника по плечу.

Дева видел главнокомандующего впервые. Его рост превышал шесть футов, на вид он был крепкого телосложения, но голос, пожалуй, слишком мягок для военного офицера столь высокого ранга.

Во время их короткой беседы Дева стоял, вытянувшись в струнку, как бы одеревенев. На прощание величественно кивнув головой, главнокомандующий протянул ему правую руку, левую он держал за спиной. Да, здесь Дева среди своих, среди единомышленников — он один из тех, кто будет вершить делами всей нации. Его мысли были прерваны гулким звуком тяжелой поступи. Все притихли, когда главнокомандующий покидал зал. Он высоко поднял над головой правую руку с оттопыренным большим пальцем, что, видимо, означало: «Все отлично, ребята». И все в едином порыве подняли руки, с восторгом салютуя отъезжающему джипу.