Михаил Веллер - Миледи Хася

Михаил Веллер

Миледи Хася

Если от Петербурга вести по карте налево и вниз, то ваш палец скоро окажется в Европе. Тот, кто откроет способ так же легко и дешево перемещать в Европу не только палец, но и все тело… но тогда, вероятно, Главное управление пограничной охраны и таможен начнет выпускать карты с мышеловками на границах. Пока они до этого не додумались, ведите скорей палец вверх и он попадет в Англию – и постарайтесь не промахнуться, чтоб не попасть в Гренландию, там нам ловить нечего.

Англия – родина европейской демократии, Шекспира и фунта стерлингов. Стерлинг в переводе означает серебро. Перевод помогает понять разницу между Англией и Россией, где исторически привыкли фунтами мерить лихо.

Теперь отточите на пальце ноготь и найдите город Шрусбери. Городишко небольшой и даже скучный, однако скандалы и там случаются. Устаревшим и наивным выглядит сегодня утверждение, что за любым международным скандалом кроется рука Москвы; Москве давно не до чужих скандалов – своими всех развлекает. Но, как любил говорить легендарный английский разведчик Арминий Вамбери, «старые истины самые верные – они проверены временем». Ковырни чуть глубже любое примечательное событие: без наших людей не обошлось. И мы научились обретать в этом известное патриотическое удовольствие. Мы тоже в мире кое-что значим.

Не обошелся без наших и захолустный Шрусбери: три года назад девушка Хася увеличила его население на одного человека. Вообще-то мама назвала ее для красоты и маскировки Наташей, но это была попытка обмануть природу столь же безнадежная, как назвать кошку Полканом. На ней было написано, что ее зовут Хася, вот все ее так и звали.

Хася мечтала о красивой жизни. Без бандитов, грязи, невыплаченных зарплат и проституции как базы материального благополучия девушки. Она была романтиком. А вы им в юности не были?.. пока суровая действительность не отрезвила вас… но о вас будет другая история.

Но ее романтизму пошли навстречу добрые и услужливые ребята. Они организовали в Петербурге фирму по предоставлению компаньонок приличным семьям в приличных странах. Они носили турецкие кожаные куртки и итальянские шелковые галстуки и ездили в джипах-«Чероки». При виде их хотелось перейти на другую сторону улицы и проверить бумажник в кармане и золотые коронки во рту.

– Что бы о нас ни говорили, мы честные люди, – пожаловались они Хасе. – Вы оплачиваете только оформление документов и почтовые расходы, и только в рублях. Остальное, после вашего прибытия на место, платит нашей фирме хозяин, у которого вы живете, питаетесь и, между делом помогая что-нибудь по-семейному в доме, получаете деньги на личные английские удовольствия. Расписаться вот здесь… возьмите, пожалуйста, копию контракта. Билет? бесплатно, девушка, что вы – платит за все фирма!

Хася еще не знала, что бесплатным бывает только сыр в мышеловке.

И она, спотыкаясь на каблуках, побежала на курсы английского языка, освежать школьное «Пит хэз а мэп». А вечерами читала историю Англии: дивная страна! – буковые аллеи, умеренный климат и нерушимый традиционный порядок. Порядок представлялся в виде вежливых стройных констеблей, подающих забытые покупки.

Через полгода добрые ребята позвонили: на старт! Почтенное семейство в столице старинного графства сучит ногами в нетерпении: когда же она падет в их британские объятия?

И лайнер взмыл из Пулкова – как пели английские бомберы полвека назад «на честном слове и на одном крыле». Нет, с крыльями было все в порядке, но насчет честного слова тут кое над чем можно было бы и задуматься.

Глаза у Хаси, свалившейся с неба в Лондон, были, как вы догадываетесь, по чайнику, а уши развешаны, как у слона, когда он после купания сушит их с прищепками на бельевых веревках. В Хитроу она сразу увидела представителя фирмы: он был в турецкой кожаной куртке и итальянском шелковом галстуке. Он проверил адрес и запихал ее в автобус, снабдив на дорогу пакетиком чипсов. И через четыре часа она прибыла в Шрусбери, исполненная готовности жить красивой жизнью.

Если вам когда-нибудь удавалось пожить красивой жизнью, напишите мне, и я заплачу за рецепт договорную цену, а то уже старость близко.

Потому что почтенное семейство, состоявшее из нестарых супругов с тремя буйными детьми, нуждалось скорее в Дяде Томе со всеми трудоспособными неграми из его хижины, нежели в интеллигентной петербургской девушке. Коттеджик был двухэтажный, а дети были помесью шейкера с саранчой. Уяснив объем плановых работ, Хася впала в коматозное состояние, из которого ей не хотелось выходить. Вы слышали об экспериментальных чудо-домах, мечте хозяйки, где все делается автоматически, по щучьему велению? Вот «неприхотливой и работящей девушке из России», как гласил рекламный проспект разбойничьей фирмы, и предназначалась роль такого автоматического чуда, по совместительству – щучьего веления. Может, «неприхотливая и работящая» и справилась бы, пыхтя и отдуваясь, но Хася была из интеллигентной петербургской семьи, и совеем не для того назвала ее мама Наташей, чтоб она изображала взмыленного робота с характером доброй феи в десятикомнатном гнезде великобританского бумагопромышленника, хоть он и поставляет сырье для всемирно знаменитого бристольского картона.

Слушайте, об этом можно писать роман в пять раз толще «Джен Эйр», но поскольку вам некогда читать романы, а мне некогда их писать, не говоря о газете, которой некогда их печатать, то я рассказываю вкратце, а подробности вы себе легко можете представить.

С шести утра до половины седьмого Хася проклинала свою жизнь, а затем приступала к следующему пункту распорядка дня: она варила овсянку. На это варево не польстилась бы и гиена. Хася не умела готовить. Но дети ели. Они были юные британцы, потомки Империи, и ели все, что могли разжевать.

Пеленки самого юного отпрыска машина стирала автоматически, и если бы при машине не было Хаси, номер с автоматизмом у машины, может, и прошел бы, но Хася управляла процессом, и психологически несовместимый с русской душой германский агрегат капитулировал и издыхал, пуская мыльные пузыри.

Кроме того, у нее обнаружился пространственно-временной идиотизм и, уходя за покупками к обеду, она приносила к ужину совсем не то, что отчаялись съесть англичане три часа назад. Реакцию хозяйки можно объяснить только железной английской выдержкой. Но через месяц такой жизни леди Макбет по сравнению с хозяйкой показалась бы сестрой милосердия.

Через месяц же Хася впервые получила денежное довольствие – шестьдесят фунтов на карманные расходы. Остальное, по контракту, получала фирма; пункт был замаскирован столь хитро, что обалдевшая компаньонка еще неделю не могла понять разъяснений хозяина. А поняв, зарыдала ему в плечо.

Хозяину было приятно, что Хася рыдает ему в плечо. Потому что она была красива. У нее были черные кудри, карие глаза, стройная фигура и высокая грудь.

В отличие от хозяйки, которая, как истая англичанка, сделала бы честь конкурсу гибридов лошади и селедки.

Хозяин стал утешать Хасю. Он подарил ей деньги на экскурсию в Бирмингем и дал выходной. И сам вместо деловой поездки сгонял в Бирмингем. Там он покормил ее в ресторане, купил недорогой браслет, снял номер в отеле и утешил ее тем древним способом, который ограниченные мужчины полагают предельным.

Скотч и портвейн были выдержанными, чего нельзя сказать об одинокой Хасе, выдержка которой кончилась, и она наконец явила хозяину, чего она стоит на самом деле и для чего предназначена матерью-природой; и утешитель узрел небо в таких алмазах, что будь он не картонажник, а ювелир, то мог бы подгрести под себя весь концерн «Де Бирс». В ней вообще было призвание скорее к этому, нежели к варке овсянки. И хозяин, как истый британец и бизнесмен, проанализировал ситуацию.

Жениться на русской модно, а на молодой и красивой – приятно и престижно. Не вредно и для деловых контактов. Дело обычное: сколько звезд вышло из секретарш и экономок посредством, как бы это выразиться, личного обаяния.

В результате не прошло и года, как хозяин развелся, джентельменски оставив жене дом с барахлом и дивные алименты, и женился на Хасе. Он бы, возможно, и не женился, но, крепко наживив червячка на крючок, она отказалась иначе ложиться с ним в постель. И он трезво рассудил, что ж за глупость все равно платить деньги и не получать за них удовольствие.

История была бы банальной, если б этим кончалась. Но это отнюдь не конец нашего краткого и насыщенного романа.

Потому что хозяйка на свои алименты сдала старших детей в приличный пансион, младшему наняла новую няню (только англичанку!), а сама засела за отделы объявлений газет и законтрактовалась на год в загадочный Петербург: посмотреть, откуда взялось такое чудо, как Хася. Очевидно, зрение у нее было что надо, потому что через год Шрусбери вообще прибалдел. И было от чего.