Сара Дессен - Просто слушай

Сара Дессен

ПРОСТО СЛУШАЙ

Хочешь убежать, иди напролом.

— Ну что, ты послушала?

— Твою передачу? — спросила я.

— Да.

Я кивнула:

— Послушала.

— И что скажешь?

— Ну… она довольно интересная.

— Интересная, — повторил Оуэн.

— Да. Никогда раньше не слышала этих песен.

Довольно долго он молча на меня смотрел. Затем вскочил и уселся рядом.

— Ты не забыла, как призналась мне, что часто врешь?

— Да не говорила я ничего такого! — Оуэн взглянул на меня удивленно. — Я сказала, что иногда что-то недоговариваю. Но не в этот раз! Я правда послушала всю передачу.

— «Интересная» — ничего не значит.

— Мне… — Тут я запнулась. Может, потому что Оуэн все равно уже меня раскусил или надоело постоянно лгать…

— Вот так и знал! Не умеешь ты врать, хотя все время и пытаешься.

— Не пытаюсь.

— Ах да, ты же просто стараешься быть любезной.

— И что в этом плохого?

— Ничего. Но приходится постоянно скрывать правду. А теперь скажи, что ты на самом деле думаешь о моей передаче?

На самом деле мне было очень не по себе. Как будто Оуэн с самого начала видел меня насквозь, а я даже и не заметила.

Глава первая

Рекламу со мной в главной роли сняли еще в апреле, и я совершенно о ней забыла — недавние события все стерли из памяти. Но пару недель назад ролик вышел в прокат, и теперь я мелькала повсюду.

На экранах над тренажерами в спортзале, на почте, где специально повесили видеомонитор, чтоб развлекать людей в длинной очереди. А вот теперь и в своей комнате. Я сидела, уставившись в телевизор, сжимая кулаки. Как заставить себя уйти?

— И снова наступила осень…

Пять месяцев прошло. Интересно, я сильно изменилась? Заметно ли, как много мне пришлось пережить? Однако в первую очередь удивляло, как странно я выгляжу на экране. Зеркало и фотографии всегда скрывают недостатки, а тут… Никак не могу привыкнуть.

— Пора футбольных матчей, — доносилось из телевизора. На мне — ярко-голубая форма капитана команды поддержки, на голове — гладко зачесанный «конский хвост», а в руках огромный рупор с эмблемой «К» — сейчас такими уже никто не пользуется. — Домашних заданий, — теперь я в серьезной юбке в клетку и в коричневом коротком свитерке. Помню, он был жутко мал, да и вообще теплой весной в нем было жарковато. — И конечно, общения с друзьями, — я подалась вперед, чтоб получше разглядеть себя в джинсах и блестящей футболке на фоне беззвучно болтающих девчонок позади.

Молоденький режиссер, только окончивший университет, растолковал мне, в чем суть его творения.

— Ты — девушка, у которой есть все, о чем только можно мечтать! — сказал он, резко соединив руки в круг, как будто столь легко можно ограничить такое многогранное и неоднозначное понятие. Видимо, в понимании режиссера все мечтают о рупоре, мозгах и большой компании друзей — с ними-то как раз забавно получилось… Не успела я развить эту мысль, как картинка на экране изменилась.

— Вот что ждет тебя в этом году! — на мне розовое платье и лента с надписью «Королева вечера встречи». Тут подходит молодой человек в смокинге и протягивает мне руку. Я опираюсь на нее и широко улыбаюсь. Молодой человек учился на втором курсе местного университета. На съемках он почти ни с кем не общался, но под конец подошел ко мне и спросил номер телефона. А я и забыла совсем…

— Лучшая пора! Лучшие воспоминания. Лучшая одежда в торговом центре «Копфс». — Мое лицо все ближе и ближе, наконец оно занимает весь экран. Когда проходили съемки, у нас с Софи еще все было хорошо, а потом последовал тот вечер… и долгое лето в одиночестве, полное молчания и тайн. Моя жизнь разбита, а девочка на экране чувствует себя великолепно. Это видно по ее уверенному взгляду и по словам, которые она произносит:

— Пусть ваш новый учебный год станет самым лучшим! — У меня перехватывает дыхание. Я знаю, что прозвучит дальше, и понимаю, что это сущая правда. — Пора в школу!

Кадр замирает, и подо мной появляется логотип «Копфса». Через пару мгновений начнется реклама замороженных вафель и прогноз погоды. Пятнадцатисекундные ролики незаметно сменят друг друга. Но я не стала их дожидаться. Взяла пульт, выключила телевизор и вышла из комнаты.

У меня было больше трех месяцев, чтобы подготовиться к встрече с Софи, но даже их не хватило.

Перед первым звонком я сидела в машине на парковке, пытаясь собрать волю в кулак, выйти на улицу и наконец-то признаться самой себе, что начался новый учебный год. Мимо проносились люди, они смеялись, болтали, а я все пыталась себя успокоить: может, Софи уже все забыла. А может, летом с ней случилось что-нибудь поважнее. Или я вообще себе все надумала. Маловероятно, конечно, но не исключено.

Я до последнего сидела в машине. Наконец вытащила ключи из зажигания, взялась за дверную ручку, повернулась к окну и увидела Софи.

Мгновение мы просто смотрели друг на друга. Я про себя отметила, что она изменилась: темные кудрявые волосы стали короче, появились новые сережки, Софи похудела, если это, конечно, возможно, и перестала густо подводить глаза. Теперь на ней был естественный макияж в коричневато-розовых тонах. Интересно, а что она подумала обо мне?

И Софи моментально ответила на мой непроизнесенный вопрос. Открыла очаровательный ротик, прищурилась и вынесла приговор, которого я ждала все лето:

— Шлюха!

Он прозвучал очень отчетливо, не помешало даже закрытое окно. Мимо проходила девочка, с которой мы вместе ходили на занятия по английскому в прошлом году. Услышав ругательство, она нахмурилась, а какая-то незнакомая девчонка громко рассмеялась.

Софи же невозмутимо перекинула сумку через плечо и пошла по двору. Я вспыхнула. Знала, что все на меня смотрят. Нет, не готова я к этому, да и никогда не буду, а учебный год тем временем уже начался. Шутки кончились, пора вылезать из машины и идти в школу, пусть и в гордом одиночестве. Так я и поступила.

Мы с Софи познакомились четыре года назад, в начале летних каникул после окончания шестого класса. Я стояла в очереди в бар у бассейна, расположенного неподалеку от моего дома, и сжимала в руке две влажные долларовые купюры — хотела купить кока-колу. Тут кто-то встал за мной. Я повернулась и увидела смуглую девчонку с темными кудрявыми густыми волосами, собранными в высокий хвост, в темных очках, открытом оранжевом бикини и во вьетнамках на толстой платформе в тон. Видно было, что незнакомке жутко скучно и надоело ждать. У нас в районе все друг друга знают, а она как с неба свалилась. Конечно, я не собиралась ее рассматривать. Просто само собой получилось.

— Чего тебе? — спросила незнакомка. Я видела в ее очках свое крохотное расплывчатое отражение. — Чего уставилась?

Я всегда краснею, когда кто-то повышает на меня голос, и этот раз не стал исключением. Просто очень восприимчива к тону. Даже не могу смотреть по телевизору судебные заседания — всегда переключаю канал, когда судья начинает на кого-нибудь нападать.

— Ничего. — Я отвернулась.

Тут мне махнул усталый старшеклассник-бармен. Пока он наливал колу, я положила скомканные купюры на стекло и попыталась их разгладить так, чтоб не осталось ни единого загиба. За спиной почти физически ощущалось присутствие девчонки. Я заплатила и, тщательно изучая щербатый цемент под ногами, пошла мимо глубокой части бассейна обратно к нашим шезлонгам. Там меня ждала лучшая подруга — Кларк Рейнолдс.

— Уитни просила передать, что она едет домой, — сообщила Кларк, сморкаясь. Я поставила колу рядом с шезлонгом. — Я ей сказала, что мы дойдем пешком.

— Ладно.

Моя сестра Уитни недавно получила права, и теперь ей приходилось повсюду меня подвозить. Но только в одну сторону. Возвращаться приходилось самой, и не важно, из бассейна ли в нескольких кварталах от дома или из торгового центра в соседнем городке. Уже тогда Уитни предпочитала одиночество и тщательно охраняла личное пространство, которое мы постоянно нарушали одним лишь фактом своего существования.

Я уселась в шезлонг и только после этого рискнула снова взглянуть на девчонку в оранжевом бикини. Она стояла на противоположной стороне бассейна, с напитком в одной руке и полотенцем, перекинутым через другую, и искала свободное место.

— Ты раздаешь! — Кларк передала мне колоду карт.

Мы дружили с шести лет. У нас в районе жила целая куча детей, но большинство из них были либо подростками, как моя сестра, либо младше четырех лет — результат демографического взрыва пару лет назад. Семья Кларк приехала из Вашингтона. Наши матери встретились на лекции по безопасности и, как только поняли, что мы — ровесники, сразу нас познакомили. С тех пор мы не расставались.

Кларк родилась в Китае. Ее удочерили в полугодовалом возрасте. Мы были одного роста, но на этом сходство заканчивалось, и начинались различия: у меня — голубые глаза и белокурые волосы, у нее же глаза карие, почти черные, а волосы очень темные и блестящие. Я — робкая и услужливая, она серьезная, сдержанная во всем. Я всю жизнь, как и сестры, работала моделью, Кларк же была настоящим сорванцом: лучше всех в нашем районе играла в футбол и в карты, особенно в кункен — я ей проигрывала все лето.