Струны памяти - Ким Николаевич Балков
И не было в том стукотке обидного для Марьи, в нем было больше удивления и еще чего-то, о чем Марья долго не догадывалась. Но подошла как-то к дому ввечеру, а на подворье старики да старухи, шумят и руками размахивают… И отец среди них, и лицо у него смущенное.
Подошла, сказала негромко:
— Здравствуйте!
И расступились люди и глядят на нее весело. А Марье неловко, норовит уйти побыстрее. Да разве уйдешь? Уж и забыли про нее старики-то, снова зашумели, то и дело слышно:
— Живет, стало быть, деревня-то… Живет!..
— А то как же?.. Вон и малец появится скоро, живе-е-т…
Марье и вовсе неловко, ушла бы, да отец взял за руку:
— Погоди, дочка…
Кто-то спросил:
— А как же звать станем мальца?..
Задумались, загомонили враз… Но от всех тех имен одно только осталось — Марий… Ученый старичок жил на окраине деревни, по сию пору книжки почитывает, от него и услышали:
— Коль скоро пошла Марья от Марьиных кореньев, то и сыну ее зваться не иначе как Марием…
Непривычное имя, так и этак пробуют его на слух старики да старухи. Непривычное, верно, а все ж есть в нем такое, что делает его близким и понятным.
— Так тому и быть…
Это Варфоломей, его слово последнее…
Марья долго не могла заснуть в ту ночь и все думала, думала и тоже, как и днем старики, пробовала на слух непривычное имя и мало-помалу слетало с него стороннее и с каждой минутою становилось оно все более дорогим ее сердцу.
— Я согласна, — прошептала негромко. — Пусть будет Марий!
С тем и заснула…
Примечания
1
Солонгой — пушной зверок, водится в Забайкалье.
