Ашот Арзуманян - Арагац (Очерки и рассказы)
Творчество Надежды Папаян протекало в годы, когда в Армении не было оперного театра. Но, несмотря на это, она как художник и гражданин была тесно связана, все время чувствовала духовное единение со своим народом и его культурой. Всегда, будь это в Петербурге или в Париже, Манчестере или в Милане, в Астрахани, где она родилась, или в Тифлисе, во время частых выступлений в ее исполнении с особенной задушевностью и теплотой звучали также армянские народные песни.
Русская литература, театр и музыка всегда были предметом любви и восхищения для классика армянской музыки А. А. Спендиарова. Известно множество сочинений композитора, написанных по мотивам и на основе произведений русских писателей.
Спендиаров был лично знаком с Л. Толстым, А. Чеховым, М. Горьким.
С Максимом Горьким Спендиаров впервые познакомился в Ялте (в имении Токмаковых «Олеиз»). При первой же встрече Горький прочел свою поэму «Рыбак и фея», которая воодушевила и увлекла композитора.
1902 год. В то время в Ялте можно было видеть Л. Толстого, А. Чехова, Шаляпина, Рахманинова, Л. Андреева, Телешова, Бунина, Шмелева, Скитальца — все они встречались друг с другом, и чаще всего у Горького.
«Я сам, — вспоминает А. Спендиаров, — часто бывал у Горького, и Горький бывал у меня в Ялте, где я жил в доме отца».[103]
Спендиаров начал писать балладу для баса с оркестром по полученной лично от Горького неопубликованной легенде «Рыбак и фея».
При первом исполнении музыкальной баллады «Рыбак и фея» присутствовали оба автора — Горький и Спендиаров. В исполнении этого музыкального произведения участвовал Ф. И. Шаляпин. А. М. Горький подарил поэму с надписью «Талантливому автору «Песни о фее» Александру Афанасьевичу Спендиарову — на память. М. Горький».
В Государственном литературном музее Академии наук Армянской ССР в архиве Спендиарова хранится его письмо Горькому, написанное им в 1903 году:
«Многоуважаемый Алексей Максимович, одновременно с этим письмом высылаю Вам партитуру и клавираусцуг моей баллады, написанной на Ваше стихотворение 20 апреля нынешнего (1903) года. Баллада эта была исполнена с оркестром в Петербурге, в симфоническом концерте на сцене народного дома… Еще раз сердечно благодарю Вас за то, что Вы дали мне случай написать лучшее из моих сочинений, которое поэтому я и позволил себе посвятить Вам.
Искренне преданный Вам Ал. Спендиаров».
Знакомство Спендиарова с великим писателем способствовало формированию передовых взглядов композитора, помогало ему в разработке социально злободневных тем, полных гражданского мужества.
Передовые люди своего времени, не боясь преследований, выступали в защиту Горького. Спендиаровская музыка, написанная на произведения писателя, смело выходила на подмостки театров и концертных организаций и помогла распространению свободолюбивых идей «буревестника революции».
О горячей любви к Горькому свидетельствуют следующие строки Спендиарова, опубликованные в 1928 году в журнале «Музыка и революция»:
«Он был человекоискателем. В каждом человеке он искал человека. И если не удавалось найти, поражался. И снова и снова искал. Обнаружить залежи человека — вот была радость для него. Человечья руда — это звучит драгоценнее, чем золотая руда». И далее: «Да и вообще у Горького была какая-то всепокоряющая простота, деликатность и нежность в обращении. Его все решительно любили… Однажды с виноватой улыбкой Горький говорит мне: «Вот знаете… не пишу я стихов… Все равно ведь, как Пушкин, не напишешь, а писать хуже — значит оскорблять память Пушкина! Пушкин за всех поэтов русских вперед на двести лет написал!.. И все-таки согрешил я стихом… Написал поэмку — «Рыбак и фея»… Может, Вам для музыки пригодится…» Я взял. Понравилось. И в 1903 году в Павловске уже исполнялась моя баллада «Рыбак и фея» для баса с оркестром. Я имею в виду Шаляпина… Я не знаю, можно ли больше любить Чехова, чем любил его Горький. Внимательный и радушный со всеми, Горький особенно нежен был именно с Антоном Павловичем…»[104]
Личные встречи с Горьким дали возможность армянскому композитору написать проникновенные слова и о горячей любви писателя к музыке, к искусству.
«Его детство и юность прошли без возможности наслаждаться радостями живописи, скульптуры, музыки. Но у него было прирожденное чувство красоты… Он развил какую-то мысль, что все предметы быта — мебель, утварь, посуда, платье — должны быть напоены искусством. Ведь даже дикари самых отдаленных времен старались каждой вещичке самого пустого домашнего назначения придать художественный вид. Или выцарапают на ней рисунок, или форму отгранят так, что получается зверек, или раскрасят. Тогда искусство было для всех. Насколько же мы беднее, отсталее, если у нас искусство — это роскошь, привилегия богатых и знатных. Музыку Алексей Максимович страстно любил. По его просьбе я, приглашая его к себе, всегда устраивал у себя концерты. Раз устроил квартетный вечер из солистов симфонического оркестра в Ялте. Этот вечер более всего понравился Горькому. А из квартетов более всего квартеты Бетховена. Вообще классиков Горький предпочитал. У себя тоже он устраивал немало музыкальных вечеров, на которых охотно певал и Шаляпин».[105]
Интерес к творчеству Спендиарова проявлял один из замечательных художников России — И. Е. Репин. Художник был частым слушателем концертов, где исполнялись сочинения Спендиарова.
В 1908 году за симфоническую поэму «Три пальмы» Спендиаров удостаивается Глинкинской премии вместе с такими выдающимися русскими музыкантами, как С. В. Рахманинов, А. Н. Скрябин, С. И. Танеев.
Спендиаров, как писал Глазунов, является живым воплощением духовного союза армянской и русской музыкальной школы. Неоднократно и с гордостью Спендиаров отмечал, что он является учеником Римского-Корсакова. Творчество Спендиарова вместе с тем имеет своим источником армянскую народную музыку. Композитор сумел создать произведения, классические традиции которых сочетаются с народностью, с ярко выраженным национальным колоритом.
Творчество композитора Армена Тиграняна (1879–1950) оформилось еще до революции, под руководством такого крупного музыканта, как воспитанник Петербургской консерватории Макар Екмалян, о котором мы говорили выше. Детство Тиграняна прошло в Александрополе (Ленинакан), в окружении лучших исполнителей народно-песенной и инструментальной культуры. Четыре года напряженного, вдохновенного труда дают свои замечательные плоды. В 1912 году композитор завершает свою первую оперу «Ануш». Либретто он разработал сам, сохранив оригинал многих стихов бессмертной поэмы «Ануш» Ованеса Туманяна. В том же году в Александрополе силами кружка, которым руководил сам композитор, опера «Ануш» получила свое крещение. Пусть не приспособлено было помещение, серыми были костюмы, декорации, но слух о замечательной музыке распространился с большой быстротой. Вслед за первым сценическим воплощением «Ануш» ее стали исполнять в различных городах Закавказья. Музыка Тиграняна овладела сердцами людей.
Проходили годы. А. Тигранян неустанно совершенствовал свое первое детище, и в окончательной редакции опера прозвучала в Москве в 1939 году. Более пятидесяти лет живет опера «Ануш», щедро излучая потоки то нежных и задушевных, то бурных и стремительных музыкальных настроений. Ее мелодии и сегодня глубоко волнуют слушателя благородством искренних человеческих чувств. Повествуя о пламенной любви девушки и юноши, ставших жертвами диких нравов своего времени, это произведение является самым популярным в армянском народе.
С оперой «Ануш» А. Тиграняна москвичи познакомились в дни первой декады литературы и искусства Армении (1939) и второй декады в 1956 году.
В Москве К. С. Станиславский и В. И. Немирович-Данченко открыли дарование Е. Б. Вахтангова — одного из основоположников советского театра.
Тридцать шесть лет прошло со дня смерти Евгения Багратионовича (он умер 29 мая 1922 года), но память о нем не померкла, ибо Вахтангов был не просто талантливым деятелем сцены, а художником-реформатором. Его творчество оставило громадный след в советском театре. «Вахтангов работал на заре советского государства, — пишет советский театровед Н. Д. Волков. — Но его мысли о новом дне нашего театра отличаются такой зрелостью, что их острота, ясность и идейная насыщенность выдержали, выдерживают и выдержат испытание временем».
Вахтангов был художественным руководителем первой армянской студии при Доме культуры Армянской ССР в Москве, организатором которой явился режиссер МХАТа С. И. Хачатурян. Процветанию этой студии деятельно помогал писатель и известный деятель культуры К. С. Микаэлян, которого в свое время называли «полпредом армянской культуры в Москве». В студии обучались молодые актеры Еревана, Тбилиси и других городов Закавказья. Молодежь была направлена в Москву для прохождения сценической школы, с тем чтобы по окончании курса вернуться на родину. Вахтангов с увлечением занимался с молодыми своими соотечественниками, а затем выдвинул на пост художественного руководителя студии своего ученика Рубена Симонова.
