Олесь Донченко - Золотая медаль
Олег Денисович объявил темы экзаменационной работы и записал их на доске.
Первая тема… Вторая…
Сердце Марии быстро застучало от радости за Варю. Второй темой было: «Образы коммунистов и комсомольцев в романе Николая Островского „Как закаливалась сталь“».
Как раз вчера она помогала Варе характеризовать Павку Корчагина и Федора Жухрая. Недавно Варя повторно перечитала роман, это была ее любимая книга.
Она глянула на подругу, их взгляды встретились. Марийка незаметно показала Варе два пальца и вопросительно подняла брови.
«Да, да, — кивком головы ответила Варя, — беру вторую тему».
— Третья тема свободная, — объявил Олег Денисович. Он прочитал, а потом написал на доске:
Я буду стараться достойно и смело,Правдиво и честно народу служить.
(Лебедев Кумач)Настала минута первого раздумья. В тетради уже выведено четкими буквами: «Экзаменационная работа по русской литературе на аттестат зрелости ученицы 10-го класса Полищук Марии Климентьевны».
А темы еще не избрана. Хочется написать о Павке Корчагине, так знакомо, близко… О больном писателе, прикованном к кровати… Уже складывается план сочинения и невольно возникает предложение: «Бывают в жизни подвиги, а бывает жизнь, как подвиг…» Марийка и сама не знает, откуда это. Или может, вычитала когда-то, или придумала сейчас.
Но другая тема привлекает еще больше. «Правдиво и честно народу служить».
И вдруг волнительным потоком нахлынули дорогие, родные образы. Возникает перед глазами гордая, светлая Зоя. Капитан Гастелло направляет горящий самолет на врагов. Возникает в воображении памятник молодогвардейцам в Краснодоне, и на черном граните сияют золотом прекрасные слова:
И капли крови горячей вашей,Как искры, вспыхнут во мраке жизни.И много смелых сердец зажгутБезумной жаждой свободы, света!
Марийка ощущает, как горячая волна поднимает ее, и так с вышины видит она из конца в конец необъятные пространства родной страны. И уже строка за строкой составляет она план сочинения в плену образов, воображаемых картин, преисполненная то гневными, то трогательными чувствами.
Родина моя! Что есть могучее твоих горных хребтов, суровее тайги твоей, прекраснее твоих пшеничных полей? Многолюдные и замечательные твои города, полноводные реки твои, синие твои моря и океаны, роскошные плодородные сады. Но ценнее всего в тебе, дороже всех сокровищ — твой замечательный народ-богатырь!
Так начала Марийка свое сочинение.
И когда со временем его читали члены экзаменационной комиссии, они спрашивали себя: «В чем дело? Кажется, что все такое знакомое, и уже где-то написано было и о полноводных реках, и о суровой тайге, а вот прочитаешь сочинение этой ученицы, и хочется еще раз его перечитать, и сожмется сердце от хорошей, радостной гордости за наше юное поколение!»
Марийка работала напряженно, вдумчиво, иногда вычеркивала написанное и снова писала, одни слова заменяла другими, делала многочисленные вставки, дописывала предложения над строками и сбоку, и в скором времени ее черновик, кроме нее самой, наверное, не прочитал бы никто в мире.
Она писала о Пушкине и Гоголе, о Шевченко и Чернышевском, о Герцене, который поклялся на Воробьевых горах всю жизнь свою служить народу.
«Иногда удивляешься, — писала Марийка, — как мог Гоголь, живя в России городничих и собакевичей, как он мог говорить о том, что настанет время, когда „Европа приедет к нам не за куплей пряжи и сала, но за куплей мудрости“. Какая же могущественная сила вызвала в его сердце такую пылкую веру в светлое будущее России? Любовь — название этой силы. Любовь к своей родине, к ее талантливому народу. И все свое блестящее литературное дарование отдал большой писатель служению Отчизне».
Марийка писала, не отвлекаясь от работы. Только время от времени поднимала голову и обеспокоено посматривала на Варю. Что у нее? Как ее сочинение?
Тем не менее Варя сосредоточенно писала, наверное, всеми мыслями углубившись в работу. «Ну и хорошо, все хорошо, напрасно она так волновалась», — с нежностью думала Марийка о подруге.
Класс понемногу пустел. Ученики сдавали работы и выходили.
Одной из первых закончила работу Нина, немного спустя подала сочинение и Юля Жукова. Выходя из класса, она осмотрелась и незаметно кивнула Марийке: кончай, мол, быстрее!
Но Марийка не спешила. Работа была почти написана, осталось только придумать окончание.
И сегодня на экзамене на аттестат зрелости я с волнением избрала тему «Я буду стараться достойно и смело, правдиво и честно народу служить», так как она выражает заветное желание каждой девушки и юноши нашей страны. Спасибо тебе, мудрая партия! Спасибо тебе, народ мой! За все спасибо: за нашу солнечную юность, за любовь и ласку, за открытые перед нами светлые дороги, за то, что, держа в руке «молоткастый» советский паспорт, мы можем с гордостью повторить слова большого поэта:
Читайте,завидуйте,я —гражданинСоветского Союза».
Марийка еще раз просмотрела черновик, переписала произведение начисто и, подойдя к столу, хотела положить тетрадь, но Олег Денисович взял его из Марииных рук. Он с улыбкой кивнул ученице, словно поздравлял с окончанием работы, и здесь же, развернув тетради, начал внимательно читать.
Марийка вышла из класса. В коридоре, у окна, разговаривали ученики, которые тоже уже закончили работу. Навстречу с шутливыми аплодисментами бросились Юля и Нина. Они засыпали Марийку вопросами — какую выбрала тему, с чего начинала, как написала.
— Ты, Мария, подала работу последней из нашей тройки, — сказала Нина, — а написала, наверное, лучше всех. Я поспешила немного, надо было еще посидеть. Только смотрю — час остался. Ну, что, думаю, если не успею закончить? А здесь еще, как назло, забыла использовать цитату Белинского. Помнишь? «Завидуем внукам и правнукам нашим, которым суждено видеть Россию в 1940-м году, стоящую во главе образованного мира, дающую законы и науке и искусству и принимающую благоговейную дань уважения от всего просвещенного человечества…» Это — прозорливость! Это — вера в свой народ!
— Как ты закончила? — спросила Марийка.
— А знаешь как? Мы, советская молодежь, и есть, мол, тот молодой побег, к которому обращается Пушкин: «Здравствуй, племя молодое, незнакомое!» И, вступая в новую жизнь, мы клянемся «достойно и смело, правдиво и честно народу служить». Вот в таком плане.
— А я взяла другую тему, — похвалилась Юля, — и больше сказала об образе самого Николая Островского. Как вы думаете, не уклонилась я от основного?
Тут из класса вышла Варя Лукашевич. Еще издалека она улыбнулась подругам своей ясной улыбкой, и Марийка с радостью поняла, что Варя написала сочинение хорошо.
— Я же говорила тебе, Варюша! — бросилась она к подруге. — Все обстоит благополучно, правда? Ты довольна?
— Мне просто посчастливилось, — возбужденно рассказывала Варя. — Тема о героях моей любимой книги…
42
Ночью над городом прошел дождь. Сквозь сон Марийка слышала, как шумела в водосточных трубах вода, как тяжелые капли стучали в окно.
Это был благодатный дождь первой половины июня, после которого еще гуще становится листва на липах и кленах, еще буйнее растет трава и начинают наливаться соком первые ягоды.
Когда Марийка с Варей вышли утром на улицу, тротуар выигрывал серебряными бликами, и каждая малейшая лужица испускала пар. С густых каштановых крон еще срывались тяжелые капли, срывались часто, одна за другой, и издали казалось, что вся кроны украшены хрустальными бусинками.
Все было вымыто до глянца — и плитки мостовой, и лакированные машины, и небо над хаосом крыш. На углу улицы продавали розы, и на их свежих лепестках тоже дрожали прозрачные капли.
У Марийки было то особенное, радостное и вместе с тем тревожное настроение, предчувствие еще неизвестного счастья, когда смотришь на все окружающее влюбленными глазами, и когда свою юность ощущаешь, как неудержимый высокий полет.
Уже третий день, как вышел из больницы Мечик, и сегодня Марийка обязательно должна его увидеть. Она пойдет к нему сразу же после экзамена. С волнением думала об этом ждущим ее свидании. Тайной радостью было ощущать, как зреет в сердце что-то невидимое, безмерно хорошее, теплое, как заполняет оно все существо, как рвется из груди песней, лаской и порождает то нежную грусть, то непонятный подъем.
— Варюша, давай купим розы!
Марийка подходит к столику и выбирает в ведре лучшие цветы. Одну розу она пришпиливает себе на грудь, другу дает Варе.
— Варенька, ты сегодня просто необыкновенная! В тебя влюбятся все наши ребята!
