Детектив с одесского Привоза - Леонид Иванович Дениско
Ревчук умолк. Стукнула входная дверь, и в кухню стремительно вошел мужчина выше среднего роста, под плащом угадывалась крепкая, атлетическая фигура.
Это был Тищенко. В прихожей висела его большая фотография, и соседка Елена Сергеевна сказала, что на снимке — хозяин квартиры.
Поздоровавшись кивком головы, Тищенко снял шляпу. Поседевшие волосы были зачесаны назад. Высокий лоб уже изрезали тонкие морщины. Где-то глубоко в серых глазах таилась печаль. Не сиюминутная, вызванная рассказом сержанта, который наверняка сообщил ему о случившемся, а какая-то давняя, постоянная.
Забара почему-то сразу решил, что Тищенко — человек доброй души, не способный на подлость, предательство друга. Может, эти мысли были вызваны сочувствием, которое охватило участкового, когда он увидел сына потерпевшей. Еще одна беда свалилась на его преждевременно поседевшую голову.
— Где мама, что с нею? — охрипшим от волнения голосом спросил Тищенко.
— Наверное, заснула на вашей кровати, — ответил Дунаев. — У нее легкое сотрясение мозга, разбито лицо. Но угрозы для жизни нет. Были медики, оказали помощь, сейчас ей нужен только покой.
Но мать не спала, вошла в кухню.
— Петрик, ты живой?! Добрый вечер, родненький!
Тищенко, увидев забинтованное лицо матери, вскрикнул:
— Кто это вас так? За что?
— А разве я знаю, сыночек? Радиограмму твою получила, что сегодня прибываешь, гостинцев сельских привезла. А тут меня так угостили. Может, кто-то из твоих недругов?
— Мама! — в голосе Тищенко прозвучал легкий упрек. — Что вы говорите?
— Кто-то же поднял руку, — Елизавета Ивановна зашлась в плаче.
Дунаев подозвал к себе Тищенко:
— Отведите мать в комнату, пусть отдыхает. Внимательно посмотрите, всё ли на месте. И возвращайтесь сюда. Мы вас ждем.
— Продолжать? — спросил Ревчук, когда мать и сын вышли из кухни.
Дунаев закурил сигарету, сделал две глубоких затяжки.
— Нет. Давайте сначала поговорим с хозяином квартиры. Может, что-нибудь прояснится. И вы внесете в свои соображения коррективы.
На кухне воцарилась тишина.
Тищенко вернулся через несколько минут. Сказал устало, без надрыва:
— Пропали два больших чемодана в светлых чехлах, набитые ценными вещами. В Сингапуре я всадил в это добро всю валюту за последний рейс. Пропали также деньги, облигации трехпроцентного займа, золотое кольцо, перстень и сережки с драгоценными камешками, золотая цепочка с медальоном — все это я хранил после смерти жены... Все украденное, по моим подсчетам, тянет на десять с лишним тысяч рублей.
Дунаев сделал какие-то пометки в записной книжке, расстегнул верхние пуговицы сорочки — ему стало жарко.
— Чемоданы тяжелые?
По лицу Тищенко было заметно, что его удивил такой вопрос.
— Тяжелые. Хорошенько упрел, пока добрался с ними домой.
— Вам никто не помогал?
— Нет, управился сам.
— Значит, сегодня вас никто не встречал в порту?
— В том плане, чтобы оказать физическую помощь?
— Пусть будет так...
— Нет, не встречал.
— А в другом плане — интимном?
Словно припоминая, что же было в порту, Тищенко немного помолчал, потом отрицательно покачал головой.
— Вы сошли с судна в восемь часов, а домой пришли в одиннадцать. Где были это время? С кем виделись? О чем говорили?
Тищенко опустил голову:
— Занимался личными делами.
— Пока будет проводиться следствие, нам придется интересоваться и вашей личной жизнью. Не исключено, что именно это и поможет нам выйти на того, кто ударил вашу мать и обокрал вас. Думаю, что здесь агитация не нужна. Итак, я слушаю.
Тищенко вздохнул.
— Ну хорошо. Долго ловил такси. В управлении рыбопромыслового объединения получил зарплату. Побывал в гастрономе на Дерибасовской, на Привозе, сделал некоторые покупки. В сберегательной кассе купил облигации. И — домой. Разговаривал лишь с продавцами, кассирами, и то о мелочах. Никого из знакомых я не встречал.
— Почему не положили деньги на сберкнижку?
— Потому что надумал купить «Москвича». Кстати, сберкнижку вор не взял. Собираю деньги. Сегодня решил купить облигации трехпроцентного займа, все говорят, что это выгодно. Я хоть и не любитель азартных игр, а тут подумал: вдруг и мне повезет, выиграю, скорее буду иметь
