Михаил Булгаков - Том 2. Роковые яйца. 1924-1925
Кири качнулся на бочке вправо, потом влево и, открыв большой рот, грянул изумительные слова, тотчас занесенные в записную книжку восхищенным корреспондентом «Таймса»:
— Как таперича стали мы свободные эфиопы, объявляю вам спасибо!
Абсолютно ни один из эфиопова моря не понял, почему именно Кири-Куки объявляет спасибо и за что спасибо?! И вся громада ответила ему изумленным громовым:
— Ура!!!
Несколько минут бушевало оно на острове, а затем его прорезал новый вопль Кири-Куки:
— А теперь, братцы, вали присягать!
И когда восхищенные эфиопы взвыли:
— К-кому?!!
Кири ответил пронзительно:
— Мне!!!
На сей раз хлопнуло арапов. Но паралич продолжался недолго. С криком: «Угодил, каналья, в точку!» — военачальник первый бросился качать Кири-Куки.
Всю ночь на острове, играя в небе отблесками, горели веселые костры и, пьяные от радости и от огненной воды, раскупоренной тароватым Кири, плясали вокруг них эфиопы.
Проходящие суда тревожно бороздили небо радиомолниями и собирались остров для порядку обстрелять, но вскоре весь цивилизованный мир был успокоен телеграммой таймсова корреспондента:
«У дураков на острове национальный праздник — байрам точка мошенник гениален».
Глава 5. BountЗатем события покатились со сверхъестественной быстротой. В первый же день, чтобы угодить эфиопам, Кири остров назвал Багровым, в честь основного эфиопова цвета, и этим эфиопов, равнодушных к славе, не прельстил, а арапов обозлил. Во второй день, чтобы угодить арапам, в должности военачальника утвердил арапа же Рики-Тики и этим арапам не угодил, потому что каждый из них хотел быть начальником, а эфиопов обозлил. В третий, чтобы угодить лично себе, соорудил себе из шпротовой коробки лохматый головной убор, до чрезвычайности напоминающий корону покойного Сизи. Этим никому не угодил и всех обозлил, ибо арапы полагали, что каждый из них достоин коробки, а эфиопы, развращенные огненной водой, были вообще против коробки, напоминающей им весьма жгуче приведение к одному знаменателю.
Последнее же мероприятие Кири-Куки было направлено по адресу огненной воды, и на нем Кири окончательно и засыпался. Кири объявил, что огненной воды будет всем поровну, и не исполнил. Очень просто. Ежели всем, то ее нужно много. А где же ее взять? В обмен на воду Кири загнал очередной урожай маиса — воды много не добыл, зато не только эфиопам, но и арапам подвело животы, и получилось неудовольствие.
В прекрасный жаркий день, когда Кири, по обыкновению, лежал не годный к употреблению в своем вигваме, к начальнику Рики-Тики явился некий эфиоп, на физиономии коего были явственно выписаны его смутьянские наклонности. В момент его появления Рики пил огненную воду под аккомпанемент хрустящего жареного поросенка.
— Тебе чего надо, эфиопская морда? — сухо спросил мрачный командир.
Эфиоп пропустил комплимент мимо ушей и прямо приступил к делу.
— Ды как же это? — заныл он. — Ведь это что же? Вам и водка, и поросята? Это опять, стало быть, старые порядки?
— Ага. Ты, значит, поросенка захотел? — сдерживаясь, спросил воин.
— А как же? Чай, эфиоп тоже человек? — дерзко ответил визитер и нагло отставил ногу.
Рики взял поросенка за хрустящую ножку и, развернув его винтом, хлопнул эфиопа в зубы так, что из поросенка брызнуло масло, изо рта эфиопа — кровь, а из глаз — слезы вперемешку с крупными зелеными искрами.
— Вон!!! — закончил Рики дискуссию.
Неизвестно, что такое учинил эфиоп, вернувшись к себе домой, но хорошо известно, что к концу дня весь остров уже гудел, как улей. А уже ночью фрегат «Ченслер», проходя мимо острова, видел два зарева в южной бухте Голубого Спокойствия и весь мир встревожил телеграммой:
«Острове огни всем признакам ослов эфиопов снова праздник Гаттерас».
Но почтенный капитан ошибся. Правда, огни были, но праздничного в них не заключалось ровно ничего. Просто в бухте горели вигвамы эфиопов, подожженные карательной экспедицией Рики-Тики.
Наутро огненные столбы превратились в дымные, причем их было не два, а уже девять. К ночи дымы превратились опять в лапчатые зарева (шестнадцать штук).
Мир был встревожен газетным заголовком в Париже, Лондоне, Риме, Нью-Йорке, Берлине и прочих городах: «В чем дело?»
И вот пришла телеграмма таймсовского корреспондента, поразившая мир:
«Шестой день горят вигвамы арапов. Тучи эфиопов… (неразборчиво) Кири жулик бежа …(неразборчиво)».
А через день грянула на весь мир ошеломляющая телеграмма, уже не с острова, а из европейского порта:
«Ephiop sacatil grandiosni bount. Ostrov gorit, povalnaya tschouma. Gori troupov. Avansom piatsot. Korrespondent».
Часть II. Остров в огне
Глава 6. Таинственные пирогиНа рассвете часовые на европейском берегу крикнули:
— На горизонте суда!!
Лорд Гленарван вышел с подзорной трубой и долго изучал черные точки.
— Мой не понимай, — сказал джентльмен, — похоже, пироги диких?..
— Гром и молния! — воскликнул Мишель Ардан, отбросив Цейс в сторону. — Ставлю вашингтонский доллар против дырявого лимона выпуска 23-го года, если это не арапы!
— И очень просто, — подтвердил Паганель.
Ардан и Паганель угадали.
— Что означайт? — спросил лорд, удивившись в первый раз в жизни.
Вместо ответа арапы только хныкали. На них было положительно страшно смотреть. Когда они немного отдышались, выяснились ужасные вещи: эфиопов тучи. Проклятые смутьяны разожгли этих дураков. Требование: арапов к чертям. Рики послал экспедицию, и ее перебили. Мерзавец Кири-Куки улизнул первый на пироге. Остатки карательной экспедиции во главе с Рики-Тики вот они — в пирогах. Они мало-мало к лорду приехали.
— Сто сорок чертей и одна ведьма!! — грянул Ардан. — Они собираются жить в Европе. Компренэ-ву?!
— Но кто кормить будет? — испугался Гленарван. — Нет, вы обратно остров езжай…
— Нам таперича, ваше сиятельство, на остров и носу показать невозможно, — плакали арапы, — эфиопы нас начисто поубивают. А во вторых строках, вигвамы наши к черту попалили. Вот ежели бы какую ни на есть военную силу послать, смирить этих сволочей…
— Благодарю, — иронически ответил лорд, указывая на телеграмму корреспондента, — у вас там чума. Мой еще с ума не сходил. Один мой матрос дороже, чем ваш паршивый остров весь. Да.
— Точно так, ваше превосходительство, — согласились арапы, — известно, что мы ни черта не стоим. А насчет чумы господин корреспондент верно пишут. Так и косит, так и косит. И опять же голод.
— Тэк-с, — задумчиво сказал лорд, — ладно. Мой будет посмотрейт. — И скомандовал: — В карантин!
Глава 7. Араповы мукиЧего натерпелись арапы в гостях у лорда, и выразить невозможно. Началось с того, что их мыли в карболке и держали за загородкой, как каких-нибудь ослов. Кормили аккуратно, как раз так, чтобы арапы не умирали. А так как установить точную норму при таком методе невозможно, то четверть арапов все-таки отдала Богу душу.
Наконец, промариновав арапов в карантине, лорд направил их на работы в каменоломни. Там были надсмотрщики, а у надсмотрщиков бичи из воловьих жил…
Глава 8. Мертвый островСуда получили приказ обходить остров на пушечный выстрел. Так они и делали. По ночам было видно слабое догорающее зарево, а днем остров тлел черным дымом. Потом к этому прибавился удушающий смрадный дух. По голубым волнам тянуло трупным запахом.
— Крышка острову, — говорили матросы, глядя в бинокли на коварную зеленую береговую полосу.
Арапы, превратившиеся на хлебах лорда в бледные тени, шляясь в каменоломнях, злорадствовали:
— Так им и надо, прохвостам. Пущай поумирают, к свиньям. Когда все издохнут, вернемся и остров займем. А уж этому мерзавцу Кири-Куки кишки выпустим своеручно, где бы ни попался.
Лорд хранил спокойное молчание.
Глава 9. Засмоленная бутылкаЕе выбросила однажды волна на европейский берег. Ее вскрыли с карболовыми предосторожностями в присутствии лорда, и в ней оказались неразборчивые каракули эфиопской рукой. Переводчик разобрался в них и представил лорду документ:
«Погибаем с голоду. Ребята (через ять) малые дохнут. Чума то же самое. Чай, ведь мы люди? Хлебца пришлите. Любящие эфиопы».
Рики-Тики посинел и взвыл:
— Ваше сиясь!.. Да ни за что! Да пущай поумирают! Да ежели после всего их бунта, да еще и кормить…
— Я и не собираюсь, — холодно ответил лорд и съездил Рики по уху хлыстом, чтобы он не лез с советами.
— В сущности, это свинство… — пробормотал сквозь зубы Мишель Ардан. — Можно было бы послать немного маису.
— Благодарю вас за совет, месье, — сухо ответил Гленарван, — интересно знать, кто будет платить за маис? И так эта арапская орава налопала на черт знает сколько. В глупых советах я не нуждаюсь.
