Разные судьбы - Михаил Фёдорович Колягин
Даша прислонилась плечом к стене будки и следила за приближающимся поездом. Еще один разворот, и станция. Возрастающий грохот металла совсем поглотил утреннюю тишину. Гулко содрогалась земля под ногами, дребезжало стекло в будке.
На соседнем посту Лида Краснеева стояла у стрелки, держа сигнал в вытянутой руке. Пора и Даше. Она вытащила из чехла флажок и, подтянувшись, застыла на месте. По привычке скосив в сторону глаза, еще раз осмотрела маршрут — не появилось ли каких помех прибывающему поезду. Внимание привлек одиночный крытый вагон на самом крайнем пути. Она хорошо помнит: когда готовила маршрут, его не было. «Откуда он взялся? Конечно же, толкнули с той стороны. Обязательно пожалуюсь начальнику станции, — возмущалась стрелочница. — Сколько раз на планерках говорили — не делать маневры с толчка. Не рассчитаешь — укатится в другой конец и до беды недалеко. Хорошо, что этот не дошел до стрелок».
Но что такое? Показалось, что вагон продолжал двигаться. Еще не веря своим глазам, Даша отступила назад, чтобы посмотреть со стороны. Нет, вагон все-таки двигался. Подкинув балансир стрелки с крайнего пути, взрезал ее и плавно покатился дальше. Даша растерялась. Непонятная слабость и безволие одолели ее. Сейчас вагон врежется в бок поезду и… Остановить! Во что бы то ни стало остановить! Тормозные башмаки в будке. Ими никогда еще не приходилось пользоваться. По количеству принимала от сменщицы, а отдежурив, снова сдавала. Даша кинулась в будку, лихорадочным взглядом осмотрела все углы — башмаков там не было. Вспомнила — они в кладовке, пристроенной к стене будки. На ходу доставая из кармана ключи, метнулась на улицу. Дрожали руки, долго не могла попасть ключом в отверстие: замка. Наконец, дверь открыта. Башмаки, покрытые лаком, аккуратно стояли в специальных пирамидках. Советовала Лида держать их всегда под рукой — не послушалась. Но лишь бы успеть! Даша схватила сразу два башмака.
Вагон поравнялся с будкой. Надо забежать вперед и положить хотя бы один башмак под рельс. Но тяжелая ноша мешала бежать. Больно покалывало под сердцем. Подложить башмак между тележками под последние колеса? А вдруг не успеешь выскочить? Даже страшно стало.
Зеленые вагоны были совсем близко. Люди смотрели из окон и не обращали внимания на суетню стрелочницы. Они не подозревали, какая опасность грозит им. Даша, напрягая последние силы, бежала сбоку приблудного вагона. Обязательно остановить! — приказывала сама себе. Но как только надо было броситься под громыхающий вагон, замедляла в нерешительности бег, и вагон обгонял ее. Наконец выбилась из сил — бросила башмаки на землю и, судорожно глотая воздух, заплакала от обиды и бессилия. «Сейчас столкнутся, — в ужасе думала она, проклиная себя за нерешительность. — Трусиха! Испугалась, а кому она нужна, твоя жизнь?»
И в этот самый момент увидела Лиду. Держа в руке башмак, Краснеева бежала наперерез вагону. Она, видимо, рассчитала, что не успеет забежать вперед вагона, поэтому нацелилась на его середину. Прядь волос упала на глаза, Лида машинально поправила ее свободной рукой и, закусив свои накрашенные губы, с ходу кинулась под вагон. В ту же секунду раздался скрежет заклиненных колес о рельсы. Пульман вздрогнул и застыл на месте.
Проплыли, сбавляя ход перед остановкой, последние вагоны пассажирского поезда. Кто-то приветливо помахал Даше рукой. Когда поезд скрылся, Дашу напугала тишина. А Лида? Что с Лидой? Предчувствуя беду, приблизилась к вагону.
Краснеева лежала на спине рядом с колесами. В рассыпанных по земле волосах запутались мелкие камешки, на белоснежном воротнике блузки алело пятно крови.
— Лида! — жалобно крикнула Даша и, схватившись рукой за сердце, медленно опустилась на землю.
Но вдруг Краснеева пошевелилась и открыла глаза. Даша вскочила, наклонилась к ней, взяла подругу за руку.
— Жива! Жива! — радостно воскликнула она. — Куда тебя задело? Можешь подняться? Давай помогу. Сейчас вызовем скорую.
Лида застонала.
— Не надо. Плечо жжет.
Через несколько минут приехала машина скорой помощи. Из кабины вышел пожилой полный человек в белом халате и заспешил к пострадавшей.
Лиду осторожно подняли, занесли в будку и положили на скамейку. Правая рука ее безжизненно болталась. Врач, сдерживая шумную одышку, разорвал остаток блузки. На плече виднелась рваная рана.
— Вату, спирт, йод! — коротко приказал он стоявшей рядом медицинской сестре.
Даша не спускала с врача глаз, у нее кружилась голова. Тот заметив это, строго сказал:
— А вам, молодая-интересная, здесь делать нечего. Идите, просвежитесь на улице.
Около будки толпились люди из их смены. Тут же был начальник станции.
— Ну, как? — кинулся он к Даше, когда та вышла.
— Не знаю, — вяло отозвалась она.
Через несколько минут Лиду вынесли на носилках. Даша проводила ее до машины. Когда закрылась дверка кузова, начальник станции спросил врача:
— С ней серьезное?
Врач сдвинул седые брови, исподлобья взглянув на начальника и строго сказал:
— Не ей бы, а вам, молодой человек, надо под вагон кидаться. Почему допускаете в своем хозяйстве такое безобразие?
Доктор повернулся к Даше и, встретившись с ее настороженным, выжидательным взглядом, отечески похлопал ее по плечу:
— Не горюй, молодая-интересная. Поправится твоя подруга. Пустяки. Ключицу поломало. Кости молодые, срастутся быстро.
И уже закрывая дверцу кабины, врач сказал:
— А она у вас молодец. Я бы сказал геройская девушка.
Машина фыркнула, рванулась с места и помчалась. Даша долго смотрела ей вслед и думала: «Геройская девушка. Из-за меня Лида пострадала. Никогда себе не прощу».
5
Колосов шел медленно, низко опустив голову, засунув руки в карманы, словно искал чего-то на дороге. Не заметил, как очутился у дома Круговых.
«Зачем я сюда? — напрягая память, старался вспомнить Николай. — Ах, да! Поговорить с Дашей. Надо вызвать ее на улицу, а то неудобно разговаривать при матери». Теперь у него хватит решимости сказать Даше, как он ее любит. Она ему дороже всех на свете. Ни одного упрека за прошлое не дождется она от Николая.
В дверях лицом к лицу столкнулся с Елизаветой Ильиничной. По ее заплаканному осунувшемуся лицу догадался, что в семье несчастье.
— Даша пропала, — ответила на немой вопрос Колосова. Николая передернуло, словно по его телу прошел электрический ток. «Неужели Даша на что-нибудь решилась?»
— Со вчерашнего обеда нет, — Елизавета Ильинична вытерла платком слезы. — Вчера утром к ней студенты з техникума
