Николай Смирнов - Джек Восьмеркин американец

— Товарищи, — сказал Джек, и все притихли, — вы знаете, что Чарльз Ифкин, американский уборочный рабочий, только недавно приехал в СССР. Он, вероятно, думает, что здесь штат Нью-Йорк или Пенсильвания, где можно купить железную дорогу или небоскреб с лифтами на все стороны света. Но ведь у нас здесь не Америка и, к слову сказать, денег у нас нет. Поэтому, я считаю, плана читать не стоит.

Джек положил тетрадку на стол. Николка сказал горячо:

— Ты нам читай все по порядку, а уж мы сами решим, какие наши возможности. У нас, брат, козырей непочатый угол, хоть и денег действительно нет. Ты о связи с городом подумал, ударную работу учел? А коллективная организация труда? Читай, одним словом.

— Хорошо! — сказал Джек угрожающе. — Я вам сейчас прочту без пропусков, что он здесь начирикал.

И он стал читать про себя писание Чарли, все время улыбаясь.

— Чарли предлагает, — наконец начал Джек важно, — послезавтра приступить к окончательной отделке старого дома и закончить ее в десятидневный срок. Шесть комнат пустить под жилье, а в большом зале развернуть универсальную мастерскую на двадцать рабочих мест. Он находит, что в наших условиях в мастерской должны работать зимой все, в том числе женщины. Рынок сбыта продукции, по его мнению, обеспечен, прибыль — тоже.

Послышался легкий смех. Вопрос о большом доме для всех был уже снят с обсуждения, а Чарли поднимает его снова. Здорово! Улыбнулся и Николка. Но Джек, как бы пользуясь случаем, что это вовсе не его предложение, продолжал сухо, по-деловому:

— Чарли предлагает производить в мастерской главным образом мебель, ульи и инкубаторы. Нужный материал, по его мнению, мы можем получить двумя путями. Путь первый: повалить дубы на большой аллее. Он подсчитал, что мы можем вывезти не меньше двухсот пяти дубов, и если устроить сушильню, то на две зимы у нас дуба хватит. Второй путь…

Джек сделал маленькую паузу и вдруг начал говорить дальше совсем другим тоном. Теперь казалось уже, что он сам писал этот доклад и что Чарли здесь ни при чем. Может быть, действительно это были его тайные мысли, которые он не решался высказать. Во всяком случае, он больше не скрывал своего восторга.

Он говорил:

— Путь второй — это разобрать избы коммунаров, которые получат комнаты в большом доме. Чарли предлагает произвести разборку в срочном порядке, перекинуть бревна сюда на двор и разогнать их на доски. Таким образом, мы получим сухой материал. Он здесь подсчитал, сколько это составит примерно кубических футов древесины, но я думаю, пока это неважно. Он исчисляет прибыль от мастерской за зиму в двадцать тысяч рублей. На эти деньги, по его мнению, мы должны купить будущей осенью сорок хороших коров…

Джек опять остановился, дух у него захватывало. Лицо налилось кровью, руки дрожали.

— Дальше давай! — раздался восторженный крик Маршева.

— Дальше Чарли пишет, — произнес Джек с трудом, — что в большом доме зимой будет, конечно, темно, и поэтому надо теперь же приступить к постройке электрической станции. Место на реке он выбрал, воду изучил. Он пишет, что если приняться за работу на той неделе — вывезти возов двести камня и сорок дубов из аллеи, то плотину можно соорудить в двадцать дней. К зиме, одним словом, мы будем иметь ток. Здесь у него есть план, как поставить фонари на дворе, но мне кажется, что это уже мелочь…

Как это ни странно, но никто из коммунаров уже не смеялся. Все сидели как зачарованные, с потными лицами и пристально смотрели на Чарли. Было очень жарко, но никто не обращал на это внимания. Лицо Николки положительно сияло. В полной тишине Джек говорил:

— Затем Чарли предлагает приступить зимой к ремонту теплицы, которая заросла крапивой, вон там, за старым домом. Он пишет, что рамы можно будет сделать в мастерской, а стекла для рам придется выбрать из деревенских изб, которые мы разберем. Он пишет, что если осветить теплицу электричеством, то мы будем иметь результаты уже в марте. Он имеет в виду свежие огурцы. Дальше — о постройке силосной башни…

Первый не выдержал Капралов. Он закричал на всю комнату, так громко, что лампа мигнула.

— Стой, Яша, стой! А где мы средства возьмем, чтобы с места двинуться? Об этом-то он подумал?..

— Чарли пишет и об этом, — ответил Джек невозмутимо. — Он предлагает завтра продать автомобиль.

— Кому?

— Коммунальному хозяйству, в город. Оказывается, он уже там показывал машину, и за нее дают девять тысяч рублей хоть сейчас. Чарли полагает, что на первое время этих денег хватит.

Прения по производственному плану

— Черта с два! — заорал Николка, вскочил и грохнул стулом об пол. — Продавать автомобиля мы не будем: мы не имеем права на нем наживаться. Он ввезен в СССР беспошлинно, не для продажи. Да нам и самим он понадобится. В остальном план целиком поддерживаю. Только вот вопрос: на кой шут нам нужна теплица?

— Очень просто, — ответил Джек. — В теплице мы выгоним высадки табака ранней весной, и осенью мороз будет нам не страшен. А потом мы сможем получить ранние овощи. В городе этот товар пойдет хорошо, и расход на топливо мы оправдаем.

— Понятно, — сказал Николка. — Предлагаю принять план товарища Ифкина за основу. Кто хочет высказаться?

Слово попросил осторожный Капралов. Он начал говорить о том, что, конечно, план Чарли хорош во всех отношениях, но без средств дела развернуть невозможно. Он как казначей заявляет, что денег в коммуне в обрез, в неделимом фонде всего триста, а зимой надо делать взнос за машины. Без инструментов нельзя пустить в ход мастерские, а раз мастерских не будет, весь план пролетит.

Заговорили и другие. Все ораторы соглашались с тем, что план хорош, что от него новой жизнью веет, социализмом. Но как строить электростанцию, когда динамо нет? Чем в мастерских работать? Крестьянские старые топоры и пилы плохи, здесь нужны новые, острые. Чтобы разогнать бревна на доски, большая пила требуется, а где ее взять?

Джек защищал план с жаром, не прибегая к помощи Чарли. У него на все был ответ. Вопрос о деньгах, конечно, смущал и его, но он ни словом об этом не обмолвился. Ему казалось, что какие-то планы на этот счет есть у Николки Чурасова; тот вел прения с таким видом, будто деньги у него уже лежали в кармане.

С большой речью выступил Егор Летний. Он не возражал против плана, брался даже проработать вопрос относительно электричества. Но у него нашлись свои опасения.

— Не забывайте главного, товарищи, — сказал он. — В такой работе легко закопаться по горло. Надо помнить, что кругом неорганизованное крестьянство и кулаки еще в силе. Первое ваше дело — массовую работу наладить в деревне, середняков на свою сторону привлечь, помочь беднякам хозяйство улучшить. Смотрите, чтоб стена не выросла между деревней и коммуной. Беда будет.

— Это мы понимаем! — закричал Николка с азартом. — Кто еще хочет высказаться?

Старик Громов, кашляя на всю комнату, начал говорить о том, что жалко отдавать избы на столярные поделки. Джек возразил ему, что в конечном счете разобранные избы дадут возможность коммуне обзавестись скотом и поэтому жалеть старых домов нечего.

— Ну, коли так, ломайте и мою избенку в первую очередь! — закричал Громов весело. — А я во дворец адмиральский перееду.

Старику захлопали. Дмитрий Чурасов заявил, что тоже отдает свою избу на слом. Были еще такие же заявления. Только Пелагея Восьмеркина сказала, что ломать свою избу она не позволит.

Высказались почти все, и Николка собрался голосовать план. Капралов крикнул:

— И голосовать, Николка, нечего. Ясно, что все «за». Только вот вопрос о монете не решен.

Николка ответил, что по этому поводу разговор будет особый, в правлении. План Чарли был принят единогласно.

Собрание подходило уже к концу. Чумаков клевал носом в углу и изредка похрапывал. Быстро было принято несколько постановлений. Джек и Чарли должны были составить календарный план тех работ, которые можно было начать до отыскания средств. Такими работами были признаны: разборка изб, заготовка материала для плотины, рубка дубов.

Когда дело дошло до аллеи, с небольшой речью выступила Татьяна. Она заговорила тихо и нерешительно, как существо из другого мира.

— Жалко рубить дубы, товарищи, — сказала она. — Эти деревья посажены еще при императоре Павле, и им больше чем по сто лет. Они усадьбу украшают…

Николка махнул рукой:

— Как ты, Татьяна, не понимаешь! Нам важно к новой жизни пробиться, а ты за деревья заступаешься. Ведь мы их на плотину пустим и ток получим электрический. Украшали усадьбу сто лет, а теперь пусть искру коммуне дадут.

Татьяна умолкла и отошла в сторону.

Валить дубы решено было на другой день с утра.

А ночью Джек проснулся в своей комнате от каких-то странных звуков. Он сразу не понял, в чем дело, и сел на кровати. Все было тихо. Потом послышались как бы заглушенные рыдания.