Карпов Васильевич - Командиры седеют рано
– Вот и отлично. Если что не будет ладиться, заходи.
– Спасибо!
Командир и солдат понимающе переглянулись.
10
Полковник Миронов вызвал к себе командира автомобильной роты капитана Петухова. Миронов с досадой думал: в таком исключительном случае нужен рассудительный, спокойный офицер, который направлял бы влияние коллектива на солдата. Петухов меньше всего подходит для работы с Пахановым. Но ничего не поделаешь: авторота одна.
Капитан Петухов был человек своеобразный - горячий, опрометчивый. Он все выполнит правильно, как нужно. Но сначала наделает шуму. Не зря солдаты прозвали его «Петушком», и не столько из-за фамилии, сколько из-за внешнего сходства. Он действительно, как петух, налетит, кажется, крыльями захлопает, а потом отойдет - и ходит по парку бочком, сердито посматривает, выискивает беспорядки. Происходило это потому, что Петухов самозабвенно любил машины и в службе руководствовался теорией, которую высказывал так: «Автомобиль - существо неживое. Он тебе не может сказать - карбюратор болит или крепление где-нибудь расшаталось. Лошадь - и та копытом ударит, если что не так. А машина беззащитная. Что с ней ни случилось - виноват шофер».
Капитан мог промолчать или не заметить, когда солдат не особенно старательно отдал честь. Он мог не обратить внимания, если у подчиненного не туго затянут ремень. Но, обнаружив нерадивое отношение к технике, он выходил из себя, или, как шоферы говорили, заводился с пол-оборота. Виновник подвергался страшнейшему разносу. В эти минуты Петухов не скупился на выражения. Старшие начальники не раз одергивали и ругали капитана за невыдержанность, но он строптиво ни с кем не соглашался и заявлял только одно: «Я не за свои машины болею. За государственные. Пусть содержит технику как положено, так я его не только не стану ругать - целовать буду!»
Капитану все прощали - автомобили у него действительно содержались в образцовом порядке.
Зная характер Петухова, полковник готовился к неприятному разговору. Он, конечно, мог просто отдать приказ о переводе Паханова. Но это дела не решало. Миронову нужен был союзник. Петухов будет общаться с Пахановым постоянно - если его не направить должным образом, он может все испортить.
Чтобы легче было уломать Петухова, командир попросил зайти и подполковника Ветлугина. У Миронова с Ветлугиным за три года совместной работы установились отличные отношения. Они прекрасно понимали друг друга. Командир и замполит, как добрые соавторы, творили одно дело, не считаясь, где твое, где мое. Делили поровну удачи и огорчения. Кроме общих мероприятий, которые проводились по плану работы полка, командир и замполит имели подшефные подразделения. Полковник выкраивал больше времени для батальонов, а подполковник старался лишний раз побывать в спецподразделениях. И Миронов, и Ветлугин держали на особом учете по нескольку наиболее трудных и недисциплинированных солдат.
Капитан Петухов четко доложил о прибытии. Полковник пригласил его сесть. Петухов присел на край стула.
– Мы намереваемся поручить вам, товарищ капитан, одно очень важное, я бы даже сказал, государственное дело, - начал полковник.
Петухов насторожился - если так деликатно начинают, значит, собираются гонять машины или, что хуже, выселить роту из автопарка.
– Есть в полку один солдат, - продолжал Миронов. - У него плохо сложилась жизнь. Искалечился духовно. Мы должны ему помочь - дать специальность, чтобы, возвратясь из армии, он мог честно трудиться. Перевоспитывать его будет нелегко. В нем двадцать лет откладывались убеждения преступного мира. - Полковник решил сыграть на самолюбии капитана: - Мы посоветовались с замполитом и считаем, такая задача по плечу только вам, товарищ Петухов.
Однако Петухов пропустил мимо ушей лестные слова, напрямую спросил:
– Это вы про того, который у Лободы?
– Да, я говорю о рядовом Паханове. Лейтенант Лобода - офицер молодой, неопытный.
– И не думайте, товарищ полковник! - вдруг заершился Петухов. - Чтоб такого человека ко мне в роту? Да вы лучше меня с должности снимайте! Вы разве шоферов не знаете? Я с этими едва справляюсь - только уголовника мне еще не хватало.
– Напрасно вы так говорите, у вас хорошая рота, отличные, работящие солдаты.
Ветлугин сказал:
– Командир вам говорил о государственном подходе к делу, а вы с ротных позиций…
– Я все понимаю, товарищ подполковник, - ершился Петухов. - Но когда этот жулик натворит чего-нибудь, по шее мне надают, и государство будет ни при чем.
– Правильно! - согласился замполит. - Накажут вас, потому что это дело поручается вам персонально.
– Мне кажется, такие дела нужно прокурору поручать.
– Ну, хорошо, давайте рассуждать по-вашему, - невозмутимо согласился замполит. - Отдаем Паханова под суд. Сидит он. Выходит на волю, и в стране становится одним преступником больше. Озлобленный и выброшенный из общества, он всю жизнь будет ходить по задворкам и приносить вред честным людям. А если мы его перевоспитаем, то на одного строителя коммунизма станет больше. Что же, по-вашему, лучше, товарищ капитан: дать стране преступника или хорошего человека?
– Конечно, лучше хорошего человека, - согласился Петухов. - Только в мою роту его не надо. Я тоже за государственное дело болею.
– Неужели у вас такая слабая рота, что один человек может свести на нет ее боеспособность? - спросил Ветлугин.
Капитан молчал.
– В общем, я понял так, - вмешался полковник, - вы просто не хотите повозиться с человеком. Избегаете лишних хлопот.
– Что я должен сделать? - помолчав, спросил Петухов с видом человека, оставшегося при своем мнении, но вынужденного согласиться.
– Вот это деловой разговор! - похвалил замполит, будто не замечая настроения капитана.
– Прежде всего, - сказал Миронов, - вы должны понять Паханова. Он парень невыдержанный, болезненно воспринимает любые ограничения. Всю жизнь он никому не доверял и ему никто не верил. А вы поверьте. Надо, чтобы он убедился в вашей доброжелательности. Помогите ему изучить автомобиль и стать шофером - это вам ближайшая задача. Постарайтесь обращаться с ним ровно. Если захотите ему что-нибудь поручить - прикажите просто: «Паханов, сделай то-то». И он сделает. В общем, подход к Паханову кое в чем требуется особый, индивидуальный. Но это вполне допустимо, потому что сам Паханов - несомненное отклонение от нормального советского молодого человека, на которого рассчитан устав.
– Мы будем помогать вам, - добавил замполит, - и командир, и я. Комсомольцев нацелим. Коммунистам задание дадим. Не бойтесь, навалимся всем коллективом.
Когда Петухов ушел, Миронов сказал:
– За таким воспитателем нужен глаз, как и за воспитуемым.
– Ничего, Алексей Николаевич, я за ним тоже буду присматривать.
Командир и заместитель разошлись не прощаясь - им в течение дня предстояло встретиться еще много раз.
11
Автомобили стояли рядами. Над каждым висела табличка с фамилией шофера. Это не были, конечно, полированные экспрессы, но все равно, когда Паханов проходил мимо их железного строя, сердце его начинало биться чаще. Ему нравились машины. Он ждал, когда сядет за руль и сам поведет автомобиль. Начал он с занятий в техническом классе. Здесь повсюду - на стеллажах, на стенах, на железных подставках - выставлены детали. Посредине комнаты - рама с кабиной. Если все собрать, получился бы полный грузовик ГАЗ-63. Только ехать он не смог бы, многие детали распилены вдоль и поперек, чтобы видеть их внутренности.
Жорка больше занимался самостоятельно. Читал учебник и разбирал схемы. К нему подходили солдаты и сержанты из его взвода, пытались помочь, но Жорка встречал их хмуро, и они уходили.
Полковник Миронов и подполковник Ветлутин, бывая в автороте, спрашивали о Паханове, постоянно заботились, чтобы солдаты, коллектив на него влияли.
– К нему не подступишься, - жаловался секретарь комсомольской организации сержант Клименко, плечистый чернобровый украинец. - Как бирюк, говорить даже не хочет.
Полковник Миронов советовал:
– Дело нелегкое, но подход к рядовому Паханову найти нужно. Дайте поручение толковому, вдумчивому комсомольцу добиться расположения у этого тяжелого человека, постараться завести с ним дружбу. Ничего зазорного в этом нет. Цель очень благородная. Доктор, чтобы помочь человеку, иногда копается в отвратительных язвах. Паханов тоже по-своему больной, и нужно покопаться в его психологии. Он сам потом скажет спасибо.
Следуя советам старших, Клименко однажды зазвал в канцелярию рядового Гнатюка и таинственно, понизив голос, дал ему особое поручение по сближению с Пахановым.
Гнатюк - здоровенный, но флегматичный парень - спросил:
– Що ж ты мене у стукачи пидставляешь? Или как?
– Вот чудак, ни в какие стукачи я тебя не ставлю. Ты должен с ним подружиться.
