Михаил Скрябин - Светить можно - только сгорая
3 июня в Петрограде открылся I Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. В его работе приняла участие тысяча девяносто делегатов, из которых только 105 большевиков. Эсеро-меньшевистский блок был представлен большинством делегатов.
С докладом выступил меньшевик Либер:
— Только союз революционной демократии с буржуазией является единственно возможной формой власти, — заявил он от имени Петросовета.
Его поддержал Церетели:
— В настоящий момент, — начал он свою речь, — в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место. Такой партии в России нет!
И вдруг, как выстрел, как взрыв, раздалось короткое, уверенное:
— Есть!!
Зал на секунду замер. Потом загудел, загремел, зашикал.
— Кто? Кто это сказал?
Урицкий видит, как Луначарский привстал со своего места, вглядывается в зал. Вскочил так стремительно что упали очки, Володарский.
— Ленин! Это сказал Ленин! — раздались возгласы из зала.
— Ленин!
— Ленин!
— Ленин!
— Есть партия, которая может взять власть в свои руки! Он говорил, — Владимир Ильич указал на Церетели, — что нет в России политической партии, которая выразила бы готовность взять власть целиком на себя. Я отвечаю: «есть! Ни одна партия от этого отказаться не может, и наша партия от этого не отказывается: каждую минуту она готова взять власть целиком».
Урицкий слушал Ильича и ощущал, как в нем самом вырастает победное чувство, чувство единения с могучим меньшинством съезда. Он ясно понимал, что меньшевистско-эсеровское большинство терпит поражение. И не важно, что съезд выразил доверие Временному правительству, одобрил готовящееся наступление русских войск на фронте и высказался против перехода власти в руки Советов. Все эти решения сметались уверенностью большевиков в скорой победе пролетарской революции, от которой сегодня меньшевики и эсеры отошли уже навсегда.
Съезд избрал Центральный Исполнительный Комитет. В основном в него вошли меньшевики и эсеры. Но от фракции большевиков были избраны Владимир Ильич Ленин и его ближайшие соратники. Членом ЦИК был избран и Моисей Соломонович Урицкий. Лозунг «Вся власть Советам» для борцов за пролетарскую революцию остался главным. Значит, надо разворачивать борьбу за большевизацию Советов. В эту борьбу включились и межрайонцы.
Пролетариат сказал свое слово 18 июня демонстрацией на Марсовом поле. Около полумиллиона петроградских рабочих вышли на улицу демонстрировать свое недоверие коалиционному правительству.
Меньшевики и эсеры надеялись использовать эту демонстрацию под видом единения революционной демократии против контрреволюции.
Однако большевики не собирались ограничиваться общим лозунгом «Долой контрреволюцию!». Над колоннами демонстрантов развевались полотнища с призывами: «Долой царскую думу!», «Против политики наступления!», «Долой 10 министров-капиталистов!»
Звучало главное требование большевиков — «Вся власть Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов!».
С этим лозунгом почти ежедневно выступал Урицкий на фабриках и заводах, куда его приглашали для докладов «по организационным вопросам и текущему моменту». Под этим лозунгом шагал он в колоннах демонстрантов и сегодня. Около десяти часов утра мощное шествие рабочих приняло его в свои ряды прямо на Васильевском острове. Общий подъем, боевое настроение передались и ему, вселяли уверенность в скорую победу, радовали, что вся его жизнь, посвященная революции, прошла не даром.
А демонстрация, сузившись, влилась на Николаевский мост, разлилась широким потоком по Невскому проспекту и по Садовой улице, выплеснулась на Марсово поле.
У могил героев, обретших вечный покой на Марсовом поле, стояли делегаты I Всероссийского съезда Советов, представители различных организаций, члены ЦК РСДРП (б) во главе с Владимиром Ильичей Лениным. Чуть в стороне от них, приняв свою любимую позу со скрещенными на груди руками, стоял Плеханов. Его окружали меньшевики-партийцы. Когда колонна демонстрантов, в которой шел Урицкий, поравнялась с ним, Плеханов узнал Моисея Соломоновича и сделал чуть заметный жест, приглашая стать рядом.
Урицкий вышел из рядов демонстрантов, подошел к. Плеханову, вежливо раскланялся, как здороваются не с единомышленниками, а просто со знакомыми, и, пройдя несколько шагов, остановился рядом с группой большевиков, окружавших Владимира Ильича Ленина. Плеханов горько усмехнулся и что-то сказал стоящим с ним рядом меньшевикам. Выбор Урицкого не остался незамеченным и большевиками: как боевому товарищу ему крепко пожал руку Бонч-Бруевич.
В этот день Моисей Урицкий сделал свой окончательный и бесповоротный выбор. По поручению Владимира Ильича Ленина он возглавил фракцию большевиков и межрайонцев во временной городской думе, фракцию, которая насчитывала около сорока человек…
Дума заседает почти непрерывно. Однако Урицкий отлично понимает, что это не та организация, которая может принести существенную пользу в сложной обстановке июльских дней. В городе разруха и голод. Черные очереди людей стояли сутками у магазинов, чтобы получить полфунта хлеба. Нужно принимать срочные меры по доставке в город продуктов, восстановлению промышленности. Этого дума не делает… Рабочие и солдаты стремятся к вооруженным выступлениям против правительства. Выступление против правительства может вспыхнуть стихийно в любой точке города, но стихия в революционных делах может обернуться катастрофой. Живет еще в памяти Урицкого «Красноярская республика», ее ошибки. Какие нужно принять меры, чтобы их избежать теперь? Только организованность и дисциплина, только все силы, собранные в единый кулак.
2 июля несколько министров-кадетов Временного правительства решили уйти в отставку. 3 июля ОК партии меньшевиков постановил сформировать правительство с преобладанием в нем представителей буржуазии. К ним присоединились эсеры и соглашательское большинство ЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов. Это уже была прямая измена революции. Узнав об этом, рабочие и солдаты все решительнее требовали, чтобы Советы рабочих и солдатских депутатов брали власть в свои руки. Анархисты подстрекали солдат к вооруженному выступлению, которое было явно не подготовлено и грозило обернуться тяжким поражением революции. Особенно влияние анархистов было сильным в 1-м пулеметном полку.
Утром 3 июля Урицкий в коридоре Таврического дворца встретил Анатолия Васильевича Луначарского. Тот был неузнаваем, возбужден и взволнован.
— Что-нибудь случилось? — участливо спросил Урицкий.
— Да нет, просто еще не пришел в себя после митинга в 1-м пулеметном полку, — устало улыбнулся Луначарский. И рассказал, как они с Петровским и Дашкевичем старались убедить полк не выступать.
— На митинге были рабочие завода «Нового Лесснера» и делегаты расформированного Гренадерского полка. Настроение взрывоопасное, — добавил Луначарский. — Правда, мы убедили их воздержаться от вооруженного выступления, но боюсь, что ненадолго.
Опасения Анатолия Васильевича подтвердились даже раньше, чем он предполагал. Узнав о выходе из правительства министров-кадетов, солдаты собрались на митинг. Анархисты призвали к немедленному свержению Временного правительства, не считая, однако, что власть должна перейти в руки Советов. Пулеметчики, разослав своих делегатов в части Петроградского гарнизона, решили начать вооруженное выступление.
Решил начать вооруженное восстание и 176-й запасной пехотный полк, дислоцированный в Красном Селе.
Такой настрой был и у других частей Петроградского гарнизона. На экстренном совещании ЦК, ПК и Военной организации большевиков 3 июля принимается решение призвать массы воздержаться от выступления. Такое же решение принимает и вторая общегородская конференция петроградских большевиков. Однако события развиваются так, что становится ясным: убедить массы в преждевременности выступления не удастся.
В ночь с 3 на 4 июля ЦК партии большевиков решает — возглавить стихийное движение солдат, матросов и рабочих$7
Днем 3 июля в Таврическом дворце Урицкий, как член ЦИК, принимал представителей воинских частей Петрограда.
В соответствии с решением совещания членов ЦК и ПК, Военной организации, комиссии рабочей секции Петросовета Урицкий порекомендовал 176-му запасному пехотному полку принять участие в мирной демонстрации 4 июля вместе с рабочими Нарвского района. Порядок и организацию шествия он поручил полковому комитету.
Чтобы подтвердить действенность постановления рабочей секции Петроградского Совета об организации мирной демонстрации, Урицкий сделал запись в книжке одного из солдат полка: «Завтра с утра явиться к Таврическому дворцу с лозунгом „Вся власть с. р. и с. д.“» и расписался: «М. Урицкий».
