Проданная деревня - Борис Андреевич Можаев
Это положение взято целиком из столыпинской реформы. Да, тогда был создан единый крестьянский банк, но что особенно важно – были установлены жесткие цены на приобретение земли, посильные крестьянам того времени. Они колебались в зависимости от качества земельного участка, но в среднем одна десятина стоила 102 рубля. Причем у крестьянина, кроме всего прочего, был и свой надел, это в среднем четыре-пять десятин. На местах земли покупали в кредит на долгие годы по выплате и с минимальными процентами.
Как свидетельствует практика тех времен, крестьяне в большинстве своем расплачивались с долгами за три-четыре года. Ведь большинство крестьян, особенно средней полосы, были одновременно и рабочими – прирабатывали на фабриках и заводах, на пароходах, на бесчисленных кирпичных заводиках, в карьерах, на стройках. Лучшие плотники и столяры в России, резчики по дереву, кровельщики, сапожники, портные и так далее были те же крестьяне, умело сочетавшие труд на своей земле с отходом на сторону или промыслом на местах. Одна Мещера, моя родина, чего стоила! Я уж не раз писал об этом: кроме ювелиров по дереву, здесь были великолепные кузнецы и бондари, каменщики, кирпичники, ткачи на кустарных местных фабриках, а то ткали прямо на дому. Да какими профессиями не владели они? Даже бабы не только пахали да коров доили, телят поили, но и вязали знаменитые пуховые «оренбургские» платки и отправляли их во все концы света (посмотрите энциклопедию). Или загляните в «Условия быта рабочих в дореволюционной России» (1958 года выпуска), кроме всего прочего, приведена такая статистика – средний заработок семейного рабочего был около 60 рублей в месяц, а одинокого (считай отходника) – 37 рублей. А корова тогда стоила 12–14 рублей, а мясо, масло – 10 копеек фунт, то есть 25 копеек килограмм. Ботинки – два рубля, и так далее. Так что отходник за осень и зиму мог легко заработать на две-три десятины земли.
То есть у этих крестьян, особенно во времена столыпинской реформы, были и рабочий скот, и инвентарь, и самое главное – деньги. Они подкупали землю по твердой цене, по божеской. И аренда земли была под контролем. Меня могут спросить: «Откуда у крестьянина были деньги?» А вот откуда: от продажи скота, мяса, хлеба, сена. И хлеб был всему торгу голова! Я еще помню, как в начале тридцатых годов взрослые ходили на базар (а наше село Пителино было базарным) с одной целью – узнать, почем хлеб. От цены на хлеб зависела вся торговля. И не надо забывать, что редкий мужик в те времена не занимался еще и промыслом, то есть они умели и работать, и торговать.
Если же крестьянин переселялся из родных мест, плотно заселенных, в Южную Сибирь или на Дальний Восток, то получал взамен сданного участка земли на месте нового поселения земельный надел, раз в пять превосходивший сданный в родном селе. А еще бесплатно перевозили его имущество, инвентарь и рабочий скот в специальных вагонах, построенных именно для этой цели, – в «столыпинских» вагонах, а вместо сданного дома, подворья на месте нового поселения ему за счет казны строили и новый дом и подворье.
Земли по столыпинской реформе осваивали не кулаки, как врут теперешние «теоретики», а крестьяне истинные, то есть способные не только землю обрабатывать, но и владевшие многими ремеслами. Вот почему они через три-четыре года после переезда на новые места богатели и становились крепкими поселянами.
И делалось это переселение (то есть выдача земли, строительство новых домов) не в ущерб оставшимся в своих селениях крестьянам, а во благо. Освобожденыые земли сдавались в аренду коренным крестьянам, а не залетным чиновникам и не кулакам.
Наши мужики и без столыпинской реформы не пропали бы. Но реформа укрепила производственную базу крестьянина, а не кулака. Кулак в те времена был совсем не тем, за кого выдают его коммунистические теоретики и теперешние подпевалы вроде А. Еремина. В те времена «кулак» значило «перекупщик, переторговщик, живет обманом да обсчетом, мелкий лавочник и пр…» (см. словарь Даля). Да, некоторые кулаки покупали и землю, но не они играли главную роль на земле; их дело – перекупка, торговля и прочие сделки. Это уж при сталинской коллективизации всех крепких хозяев, мастеров на все руки, поднявшихся на ноги при столыпинской реформе и при ленинском нэпе, окрестили кулаками и подвергли вместе с семьями жестокому геноциду – выселяли из домов, отвозили вместе с семьями в резервации под надзор, как выражались в те времена, «органов». Цель была гнусной – расчистить почву для устроения вульгарного социализма, при котором всесильное чиновничество забирает все права у крестьян, вплоть до права на владение личной собственностью, и распоряжается по собственному усмотрению.
Особенно они лютуют теперь, при ельцинском «капитализме»: те же чиновники подняли цены до абсурда. Ведь подумать только – один комбайн, стоивший 8–10 тысяч рублей, теперь стоит больше ста миллионов рублей! Цены же на зерно, на мясо увеличились в несколько десятков раз меньше. Как жить крестьянину? Выкупать землю? А на какие шиши? Ну возьмем самое невероятное предположение, рожденное разве что необузданной фантазией: у рядового колхозника или работника совхоза нашлись-таки пятьдесят миллионов рублей. Ну, с неба упали и прямо в карман. Живи, милый!
Ладно, выкупит он «по дешевке» двадцать гектаров земли. А дальше что? Сколько сотен миллионов надо взять в кредит, чтобы выкупить трактор, комбайн, грузовик и прочую навесную и прицепную технику, всякие там плуги, сеялки-веялки и пр. Три-четыре сотни миллионов? Полмиллиарда? А там ведь еще и постройки нужны: сараи, амбары, двор, дом и прочее. Так сколько же ему денег надо? Миллиард? Тут поневоле вспомнишь присказку. «Взять-то он, может быть, и взял бы, да кто ему даст?»
Так что говорить сейчас о продаже колхозной и совхозной земли крестьянам – значит заниматься маниловщиной, мягко выражаясь, или наводить тень на плетень.
Мне могут возразить: есть у нас и с деньгами люди. Да, есть. Но, во-первых, куда девать крестьян, живущих в селах? В Америку их отправить, в Китай? Они там, на чужой земле, никому не нужны. Да и не поедут они из своих сел да деревень. Так что прикажете, делать опять из них крепостных? Это первая нелепость. А вторая – будут ли теперешние денежные
