Проданная деревня - Борис Андреевич Можаев
5) В городах мобилизована агентура для выявления беглых и пресечения возможной к/р. активной и диверсионной работы беглых, осевших в городах на предприятиях, новостройках. Приняты меры по линии агентурной и физической охраны наиболее важных стратегических пунктов и госсооружений, крупных предприятий, в первую очередь военного значения. Проведен в городах ряд операций по беглым.
6) Основные усилия направляли в сторону организованной повстанческой к/р., ее лидирующей, организующей роли по бегству. Как Вам известно, на Кубани раскрыта крупная повстанческая организация в Курганенском и других районах СКК – дело полковника Попова и др. По этому делу раскрыта работа по организации бегства в целях саботажа, формирования из беглых повстанческих групп (в районах Черноморья). Наряду с этим из других ликвидированных дел также установлена к/р. работа по концентрации беглых в глухих лесисто-горных районах, а также в городах. В результате предпринятых в крае мероприятий (а также проведенных операций по Шахтам, Таганрогу, Ростову и другим) нашими органами задержано беглого элемента 7534 человека <…>
<…> 2) Сейчас, в связи с окончанием хлебозаготовок в большинстве районов края, подготовительной работой к весеннему севу при условии разворота наряду с нашими мерами массовой разъяснительной работы, бегство, конечно, может дать дальнейшее снижение. Необходимо указать: массовая разъяснительная работа на местах слаба. 3) Отдаю повторное приказание на места, организую проверку, усиление мероприятий по всем линиям. Прошу учесть, что при настоящих условиях района, станциях, имея в виду количество наших работников, войсковых, милицейских ресурсов, организовать сплошное гарантирующее преграждение, перехват дорог естественно нет физической возможности. 4) По нашей информации вопросы бегства непрерывно освещались, начиная с моей первой телеграммы с Кубани, а также в донесениях по линии СПО, в информации по черным станицам, по выселению. – № 0170064. Евдокимов».
Архивный элемент, как изволил выражаться один небезызвестный любитель «решительных мер». Что под этими «решительными мерами» подразумевал каждый владыка – это особстатья, говоря на их языке. Донесений таких много – все не перепечатаешь. Да и зачем! И так все ясно.
А итоги «достижений» по борьбе с «протчими элементами», изволившими умирать не за порогом своего дома, а в иных людных местах, довольно внушительны; из множества сводных таблиц и донесений, естественно под грифом «совершенно секретно», мы опубликуем всего одну. Полагаю, и этого будет вполне достаточно, чтобы увидеть за сим печальную картину геноцида. Вот эти «сведения о числе задержанного беглого элемента» «за время с начала операции по 13/II – 1933 г.», т. е. примерно за полтора месяца. Итак, «всего задержано – 219460 чел., из них – СКК (Северокавказский край) – 47217 чел., ЦЧО (центрально черноземная область) – 43965 чел., с Украины 27924 чел.». Остальные – из других областей. (Перечислять все области и края нет надобности – остальная масса задержанных падает на них.) Возвращено «на место жительства» только 185588 человек. Остальные задержаны – одни преданы суду, другие тщательным проверкам. Так-то вот… Повторяю, это всего лишь одна из сводных ведомостей. А сколько было этих донесений, ведомостей на самом деле? Бог весть…
Всего одна ведомость – вроде бы малая толика, но каковы результаты, какой «размах»! Какие жертвы понесли наше крестьянство и другие слои населения, а следовательно, и государство? Пока неведомо.
А вот две коротенькие телеграммы особого свойства – в первой усердные исполнители требуют, чтобы и на их районы распространили решительные меры по сталинскому постановлению насчет применения репрессий.
Вот эта первая шифровка —
«Строго секретно
(шифровка из Сталинграда отправлена 15/II 1933 г.).
Поступила в ЦК ВКП 16/II 1933 г. Москва ЦК ВКП
тов. Сталину. —
В ряде районов края наблюдается массовый выезд крестьян в значительной части с семьями в ЦЧО, Среднюю Волгу и другие районы. По данным ГПУ, уже выехало более 8 тыс. человек.
Просим распространить на наш край все мероприятия, проводимые на Северном Кавказе и Украине по борьбе с массовыми выездами. – Гольдин».
А вот и другой документ, в нем уже Политбюро ЦК путем опроса членов ПБ выносит решение – распространить репрессии и на Нижнюю Волгу согласно телеграммы оттуда:
«Всесоюзная Коммунистическая Партия (большевиков)
Центральный Комитет. Тт. Ягоде, Птухе.
Выписка из протокола № 131
заседания Политбюро ЦК от 1.III.1933 г. —
Опросом членом ПБ от 16.11.ЗЗ г. —
Телеграмма Нижне-Волжского крайкома.
Обязать ОГПУ распространить на Нижнюю Волгу постановление СНК и ЦК ВКП/б/ от 22 января 33 г. о самовольном выезде крестьян из пределов своей области, задержке их и принудительном возврате на старые места жительства. Секретарь ЦК».
А какое строжайшее соблюдение священного ритуала расписано на бланках этих документов! «Строго секретно», «Подлежит возврату в 48 час.», (Пост. ПБ от 5 мая 27 г. пр. № 100, п. 5)», «Снятие копий воспрещается», «шифрована 16/II 1933 г. в ч. 10 м. 11. Напечатано 4 экз. Подпись А. Дамме». И даже «извлечение из инструкции» напечатано: «Шифротелеграмма должна храниться только в секретных хранилищах. При ссылках на текст шифротелеграмм воспрещается указывать, что цитируемый текст получен шифром…» и пр. ритуальные запреты…
А суть всего этого шаманства при совершении геноцида сводится к простому и голому расчету – скрыть следы своих преступлений. А методы и свидетельства своих деяний в назидание потомству – «Хранить вечно». Вспомните ужас героя Солженицына «В круге первом», увидевшего на бланке своего допроса печатный гриф – «Хранить вечно»…
Но время – неумолимый судья – не только гасит остроту восприятия этих грозных запретов, но и – увы! – стирает многое из памяти людской того преступно-грешного, что забывать нельзя.
Я хорошо понимаю, что вряд ли теперь можно в точности подсчитать или определить число жертв этих лет и тот материальный ущерб, который нанес нашей стране произвол правителей. Но мы не имеем права забывать этого не только по причине нанесенного ущерба стране, но еще и потому, чтобы совесть наша не позволяла нам и впредь допускать подобные вселенские погромы и экзекуции над народом. Каждый имеющий совесть и чувство сострадания содрогнется от картин, запечатленных в эти месяцы рокового тридцать третьего года. Но еще и в 1932 году, причем в начале года, в апреле месяце, один уполномоченный из Москвы, фамилия его Фейгин, написал письмо из Сибири о таком же голоде, адресованное, по-видимому, Орджоникидзе. Вот отрывок из этого письма:
«Дорогой Серго. Пишу тебе из Новосибирска. Объездил ряд колхозов и считаю необходимым о некоторых фактах
