Владимир Востоков - Ошибка резидента
Юнцы ушли дальше по берегу походкой развинченной, как у мастеров спортивной ходьбы. Но их место тут же занял более собранный человек, постарше и как раз такой внешности, какую описал Куртис. Тем лучше, значит, с Ритой можно заговорить, не возбуждая ничьих подозрений. Он ведь тоже может быть соискателем.
День проходил за днем, а халвой никто не интересовался. Павел уже начинал подумывать, что Надежда изменил планы. Или Куртис следит за ним, приглядывается? Возможно, и это. Но в его положении оставалось только ждать и отдыхать. За неделю Павел перезнакомился с доброй половиной дома отдыха, познакомился и с Ритой. Этому во многом способствовала лодка. Видя, что он парень общительный, отдыхающие не стеснялись – женщины просили покатать их, мужчины брали лодку и сами катались. Но после критиковали алюминиевое весло: очень руки мажет, не отмоешь. Кто-то шутя советовал Павлу открыть прокатный пункт – мол, можно денег на обратную дорогу заработать.
Так как на пляжах всем дают прозвища, то дали и Павлу. Его звали Паша-лодочник.
Двадцать первого июня после завтрака он, как всегда, накачал возле гаража лодку, взвалил ее на голову и зашагал к морю.
Его догнали бежавшие налегке девушки.
– Поможем Паше-лодочнику!
Девушки отобрали у Павла его нетяжелую ношу и побежали вперед.
– Весло возьмите! – крикнул он.
Одна вернулась, взяла весло.
Когда он дошел до пляжа, девушки уже были в купальных костюмах. Окружив лежавшую на песке лодку, они спорили, кому первой кататься. С ними был невысокий коренастый мужчина лет сорока на вид, похожий сложением на штангиста. Павел видел его на пляже и в столовой с первого дня, но не останавливал на нем внимания. Знал только, как все, что девушки прозвали его «Идемте гулять» – вероятно, часто приглашал на прогулки. Сейчас коренастый выступал в качестве арбитра между девушками. Наконец они его послушались. Он отобрал трех, бросил лодку на воду, все сели, и «Идемте гулять» неумело заработал веслом.
Павел подсел к игравшим в «кинга» женщинам.
Промелькнул час, другой. Солнце вошло в зенит. «Идемте гулять» все катался, несколько раз сменив за это время пассажирок. Павлу тоже наконец захотелось уплыть в море, подальше от берега, – там прохладнее, не так печет. Выждав, когда «Идемте гулять» подгреб к берегу, чтобы высадить очередную партию, Павел крикнул ему:
– Алло, капитан! Нельзя ли теперь хозяину?
– Прости, Паша! – отозвался тот. – Что же раньше не сказал?
Павел вошел в холодную воду. Мурашки побежали по ногам снизу вверх.
– Давай, – протянул он руку за веслом.
Но «Идемте гулять» предложил:
– Садись пассажиром. Ты всех возишь, давай теперь я тебя покатаю.
Павел согласился. Но не успел он устроиться, к ним подскочила дородная женщина в голубой резиновой шапочке – одна из тех, кто на зависть другим купается при любой температуре. Ухватив лодку рукой, она сказала свойским тоном:
– Ой, мальчики, возьмите меня! Отвезите подальше – я там спрыгну.
«Идемте гулять» сердито возразил:
– Как так «спрыгну»? Лодку перевернете. В вас наверняка пудов пять есть.
Но упитанная пловчиха не обиделась.
– Может, пять, а может, больше. А вообще не вы хозяин. Как, Паша?
Лодка вправду была верткая, неостойчивая, но Павлу не хотелось обижать эту жизнерадостную даму, к тому же ему не нравилась неожиданно грубая выходка «Идемте гулять».
– Ладно, что с вами поделаешь, – сказал он, подвигаясь ближе к корме, где сидел «Идемте гулять».
Пловчиха села впереди, перевесив их обоих.
«Идемте гулять» за два часа освоился с веслом, и они быстро ушли от берега метров на триста. Пловчиха с удивительной для ее комплекции ловкостью перекочевала из лодки в воду, сказала «Привет!» и редкими саженками поплыла к берегу.
– Ну и бабища! – сказал «Идемте гулять». Скорей всего потому, что нечего было больше сказать.
– А вам что, лодки жалко стало? – спросил Павел.
– Да ладно, черт с ней, Паша, – примирительно заговорил «Идемте гулять». – Даже лучше получилось.
Павел обернулся к нему в недоумении. Оказывается, у него есть о чем сказать.
– Что лучше получилось?
– Я хотел поговорить о банке с халвой.
У Павла вытянулась физиономия. Вот так Куртис! «Высокий, худой, волосы светлые». Все наоборот.
И Павел подумал, что полковник Марков был прав, отказавшись тогда, во время встречи на даче, показать ему фотографию Леонида Круга, чтобы Павел как-нибудь невзначай не выдал Кругу, что знает его в лицо…
«Идемте гулять» перестал грести и спросил:
– Ну, так что скажешь насчет халвы?
– Есть халва. Когда отдать?
– Можно хоть сегодня. Но это не все… Нам надо пройтись по берегу, оглядеться. Я уже ходил два раза. Тебе тоже полезно…
– Я человек послушный. Как скажете, так и будет.
– Давай на «ты». Сегодня после обеда пойдем гулять в лес. Вдоль берега. Пригласим девчонок. Пойдем к границе. Там все время в горку, с высоты линию берега видно хорошо. Смотри и запоминай.
– Там же, наверно, пограничники?
– Пограничники и здесь бывают. Мы пройдем километра полтора. В одном месте увидишь наблюдательный пункт. Он днем пустой. Скорее всего запасной. Или ночью там сидят.
– Для чего все это, можешь сказать?
– Объясню в свое время. Хотел спросить: знаешь, как меня зовут?
– Девчонки прозвали «Идемте гулять». А по паспорту как – не ведаю.
– Леонид. В общем, мы с тобой должны быть дружными.
– Не против, – сказал Павел.
– В столовке подойди ко мне, договоримся. Сейчас довольно. – И он направил лодку к берегу.
Пообедав, Павел подошел к столику в углу, где сидел Леонид, доканчивавший второе блюдо.
– Ну так что, Леня? – бодро спросил он. – Идем гулять?
Девчонки, сидевшие за соседним столом, фыркнули, и одна из них сказала:
– О! Даже Пашу-лодочника вовлек в пенсионеры. Пропал человек!
Павел погрозил им пальцем:
– Вот вы смеетесь, а зря. Знаете, что такое озон? Вот пошли с нами…
Слово за слово, и Павел их уговорил. А по пути к ним присоединился еще кое-кто, и получилась компания человек в пятнадцать. Среди них была и Рита.
Шли гурьбой, оглашая лес смехом, пугая белок громкими возгласами.
Павел, подхватывая чужие шутки, не забывал, зачем пошел: внимательно изучал линию берега.
Сначала тянулись открытые песчаные пляжи. Они были безлюдны. Санатории и дома отдыха кончились.
Потом он увидел короткий мыс, клином врезавшийся в море. Формой и цветом он напоминал бетонные быки мостов, о которые крошатся в ледоход льдины, только на нем сверху, как мохнатая шапка, топорщился сухой кустарник.
За мысом показалась укромная бухточка, которая с той, дальней, стороны окаймлялась песчаной косой – длинной и узкой. На обратном пути Леонид дал Павлу знак, чтобы он отстал. А потом отстал и сам.
– Чуешь, какая бухточка? – сказал он, взяв Павла за руку.
– Уютно.
– Походи туда раза два-три и вечерком как-нибудь. Погуляй по бережку. Только не в одиночку. Посмотри, как ближе сверху спускаться. Я уже смотрел и еще схожу. Вместе нам больше лучше не гулять.
– Сделаю. Но, может, ты все же скажешь, к чему все это?
Леониду было понятно любопытство Павла, он не видел в этом ничего настораживающего.
– Скоро узнаешь. Зачем заранее жилы тянуть? Еще пригодятся.
После ужина Леонид подошел к Павлу.
– Ну и наломал я сегодня руки! – сказал он. – Неудобное какое-то весло.
– С непривычки, – объяснил Павел.
– Все-таки не то весло. И потом, смотри… – Он показал Павлу ладони. Припухшие подушки пальцев лоснились, как рельсы. – Мажется. Пойдем в душ, а?
Павел отказался.
– Я пойду помоюсь. Холодной воде это не поддается.
Он пошел в свой коттедж.
Павел уселся на скамейке. По пути в душевую Леонид должен был пройти мимо. Через пять минут тот появился со скатанным в трубку полотенцем под мышкой.
– Сидишь?
– А что делать?
– На танцы шел бы.
– Еще не начинали.
Проследив, как Леонид скрылся в душевой, он отправился искать Риту. Нашел ее на площадке, где располагались столы для пинг-понга. Игра велась «на высадку», Рита ждала очереди. Павел уговорил ее походить немного. Предупредив пинг-понгистов, что вернется, чтобы ее очередь не пропала, Рита взяла Павла под руку, и они пошли по аллейке.
Павел отдал Рите нарисованную им схему бухты, виденной днем. Они условились, что с завтрашнего дня Рита, сказавшись больной, будет по вечерам сидеть дома, в палате, – она жила в самом ближнем от центрального корпуса коттедже. Днем она должна быть или на пляже, или дома. Одним словом, чтобы он в любую минуту мог ее найти…
Дождавшись темноты, Рита исчезла с территории дома отдыха. Вернулась она после полуночи.
Миновал еще один день, потом второй, а Леонид не выказывал желания вновь заговорить. Павел дважды ходил к бухте с той смешливой девушкой, которая острила тогда в столовой по поводу прогулок и пропащих людей. Они облазили бухточку, прошлись по длинной косе. Был полный штиль, и зеркало бухты не имело ни единой морщинки. Павел подумал, что даже и при сильном волнении здесь волны не будет.
