У подножия Копетдага - Ата Каушутов
— Ведь об этом Покген-ага уже сказал, — нетерпеливо перебил его Ягмыр. — Вы лучше расскажите теперь о завтрашнем дне. Как вы думаете расти дальше?
Елли умолк и вопросительно посмотрел на председателя. Ягмыр тоже перевел взгляд на Покгена.
— Какие у вас планы на будущее? — снова задал он вопрос.
Но тут и Покген не нашелся.
— Что ж, — развел он руками. — Постараемся работать еще лучше…
Но Ягмыра такой ответ не удовлетворил.
— А что думает по этому поводу агроном? — обратился он к Хошгельды.
— Главная задача, как я ее понимаю, — встал Хошгельды, словно он отвечал профессору на экзамене, — это наилучшее использование наших орошаемых земель, дальнейшее повышение урожайности и расширение посевных площадей. Добиться этого мы можем лишь с помощью механизации основных работ и внедрения передовой агротехники…
— Вот! — поднял указательный палец Ягмыр и посмотрел на Покгена. — Слыхал, башлык? Я вижу, агроном тут у вас не зря скандалит. Он задачу и свои обязанности понимает верно.
— Так ведь все, что делается в колхозе, все делается для урожая, — вставил Покген. — С урожаем все связано. Какая у нас еще может быть обязанность?
— У нас у всех есть одна общая обязанность, — ответил Ягмыр. — Почаще в будущее заглядывать. Понимаешь? Вот ты мне тут изложил свои показатели, привел все цифры.' Ничего не скажешь — высокие показатели, хорошие цифры. И помнишь ты их отлично. Но помнить и знать их мало. Надо еще представить себе свой колхоз таким, каким он будет через год, через три, через пять лет. Иначе цифры могут превратиться в детскую считалочку. Я же все эти данные мог и у твоего бухгалтера получить. А я приехал к председателю колхоза, к руководителю артели, к коммунисту, и мне интересно знать не только то, что у него в памяти, но и то, что у него перед глазами, куда он ведет людей… Ты, Хошгельды, уже познакомился с состоянием колхоза? — неожиданно прервал он самого себя.
— Да, как будто, — скромно ответил агроном.
— Не будем мешать башлыку работать, поедем сейчас со мной, поля мне покажешь и о твоем проекте поговорим, — решительно поднялся Ягмыр.
— А чего там показывать, — проворчал Покген. — Земля, как земля, вода, как вода…
— Не только земля и вода, — возразил Ягмыр. — В бригадах побываем, с людьми поговорим. Основное, дорогой Покген-ага, — человек. Узнаем, как народ свое будущее понимает, к чему стремится… Да ты не обижайся, — рассмеялся он. — Я сегодня твой гость, мы еще с тобой перед собранием поговорим. Хорошо бы и Чары к тому времени повидать и вашего комсомольского вожака… Пошли, агроном, — добавил он, стремительно выходя из комнаты.
Но прежде чем Хошгельды успел взять свою полевую сумку, Елли уже оказался за дверью и остановил Ягмыра.
— Если вам, товарищ Сахатов, нужно мясо или там сало для семьи, — быстро проговорил он, предварительно убедившись, что Акмамед-ага куда-то вышел, — вы окажите, я приготовлю…
— Нет, мне ничего не нужно, — круто повернулся и зашагал к выходу секретарь райкома.
Обескураженный Елли сделал несколько щагов вслед за ним и остановился, не доходя до машины. Но не желая обнаружить свою неудачу перед появившимся Хошгельды, он громко сказал, изобразив на лице улыбку:
— Замучает он вас, товарищ Сахатов, своим проектом.
Однако секретарь райкома не обратил внимания на его слова.
— Садись, агроном, — сказал он и, повернувшись к вышедшему на улицу Покгену, добродушно добавил: — Тебя председатель, не зову, чтобы не отрывать от дела, ты и без того колхозные владения как свои пять пальцев знаешь. К тому же, у нас против тебя заговор, — засмеялся Сахатов.
— Ладно, — усмехнулся в ответ Покген. — Дел у меня действительно много, а землю эту я почти сорок лет с кетменем в руках изучал. Как же мне ее не знать? Вот потому-то я и заговора вашего не боюсь.
Машина тронулась и через минуту исчезла в облаках пыли. Покген и Елли вернулись в помещение. Они будто условились не говорить о происшедшем. Покген, шевеля губами, читал бумаги, ожидавшие его подписи, а Елли смотрел в окно, барабаня пальцами по столу. Вскоре он не выдержал и сказал обиженным тоном:
— Видно, Сахатов до сих пор не знает людей, которые работают в районе под его руководством. Сколько уже он у нас?
— Да почти полгода, — отметив пальцем на бумаге то место, где он прервал чтение, отозвался Покген. — Как же ему не знать? Знает! — возразил он. — Сахатов людей насквозь видит… — И он опять углубился в чтение, давая понять Елли, что ему сейчас не до разговоров.
В кабинете председателя воцарилось молчание, нарушаемое лишь бормотанием Покгена, да изредка сюда доносился гул голосов из соседней комнаты, где Акмамед-ага о чем-то спорил с двумя колхозниками.
…Пусть Покген и Елли посидят здесь в тишине и прохладе, а мы последуем за уехавшей машиной, которая тем временем медленно пробирается по узкой улочке в сторону главных хлопковых плантаций.
Ягмыр сидел впереди рядом с водителем.
— Послушай, агроном, — сказал он, повернув голову к расположившемуся на заднем сиденье Хошгельды. — Кто этот красавчик с девичьим лицом, который сидел с нами?
— Разве ты его не знаешь? — засмеялся Хошгельды.
— Нет, я его первый раз вижу, — повернувшись уже вполоборота, ответил Ягмыр.
— Это наш заведующий животноводческой фермой Елли Заманов.
— Интересно он исполняет свои обязанности… — покачав головой, произнес Ягмыр.
— Ловкий человек, ничего не скажешь, — заметил Хошгельды. — Как я понимаю, он Покгена с толку сбивает.
— Да, наверное, ты прав, — после недолгого раздумья отозвался Ягмыр. Некоторое время он молчал, глядя на низенькие домики, в беспорядке разбросанные по обеим сторонам улицы, а потом быстро обернулся и спросил: — Так, по-твоему, вся эта территория должна отойти под посевы?
— Да! А ты откуда знаешь?
— Меня Чары с твоим проектом познакомил. Значит, хочешь тут все изменить?
— Так ведь в жизни вообще нет ничего такого, что было бы постоянным и неизменным, — улыбнулся Хошгельды. — Всему свое время. Когда-то тут стояли черные кибитки и ветер тоскливо развевал на них лоскуты войлока. Потом не стало кибиток и на их месте один за другим возникли вот эти тесные и темные домики. Кто где хотел, там и строился. Но тогда и это было шагом вперед. А теперь поселок в таком виде, с его узкими улицами и разбросанными виноградниками, уже противоречит нынешним запросам. И на полях та же картина. Наши деды и отцы всю землю арыками изрезали. А они, в таком количестве, стали помехой для машины, препятствием на пути к коммунизму.
— Да, ты это правильно говоришь, — согласился Ягмыр.
ПАРТИЙНОЕ СОБРАНИЕ
Открытое партийное
