Василий Шукшин - Киноповести
Настя весело спросила:
— Откуда ты такой?
— Из Москвы,— небрежно бросил Пашка.
— Все у вас там такие?
— Какие?
— Такие... воображалы.
— Ваша серость меня удивляет,— сказал Пашка, вонзая многозначительный ласковый взгляд в колодезную глубину темных глаз Насти.
Настя тихо засмеялась.
Пашка сказал:
— Вы мне нравитесь. Я такой идеал давно искал.
— Быстрый ты.— Настя в упор смотрела на Пашку.
— Я на полном серьезе!
— Ну и что?
— Я вас провожаю сегодня до хаты? Если у вас, конечно, нет какого-нибудь хахаля. Договорились? Мм?
Настя усмехнулась, качнула отрицательно головой.
Фокстрот окончился.
Пашка проводил девушку до места, опять изящно поклонился и вышел покурить с парнями в фойе.
Парни косились на него.
— Что, братцы, носы повесили?— спросил Пашка.
— Тебе не кажется, что ты здесь развел слишком бурную деятельность?— спросил тот самый парень, с которым Пашка беседовал до танца.
— Нет, не кажется.
— А мне кажется.
— Перекрестись, если кажется.
Парень нехорошо прищурился.
— Выйдем на пару минут... потолкуем.
Пашка улыбнулся.
— Не могу.
— Почему?
— Накостыляете ни за что... А вообще-то, чего вы на меня надулись? Я, кажется, никому на мозоль не наступал.
Парни не ожидали такого поворота. Им понравилась Пашкина прямота. Понемногу разговорились.
Пока разговаривали, заиграли танго, и Настю пригласил другой парень. Пашка с остервенением растоптал окурок... И тут ему рассказали, что у Насти есть жених, инженер из Москвы, и что у них дело идет к свадьбе. Пашка внимательно следил за Настей и, казалось, не слушал, что ему говорят. Потом сдвинул фуражку на затылок и прищурился.
— Посмотрим, кто кого сфотографирует,— сказал он и поправил фуражку.— Я этих интеллигентов одной левой делаю.
Танго кончилось.
Пашка подошел к Насте.
— Вы мне не ответили на один вопрос.
— На какой вопрос?
— Я вас провожаю сегодня до хаты?
— Я одна пойду. Спасибо.
Пашка сел рядом с девушкой. Круглые глаза его стали серьезны. Длинные тонкие пальцы незаметно дрожали.
— Поговорим, как жельтмены...
— Боже мой,— вздохнула Настя и, поднявшись, направилась в другой конец зала.
Пашка смотрел ей вслед... Слышал, как вокруг него посмеивались. Но не испытывал никакого стыда. Только стало горячо под ложечкой. Горячо и больно. Он встал и вышел из клуба.
На следующий день к вечеру Пашка нарядился пуще прежнего. Попросил у Прохорова вышитую рубаху, надел свои диагоналевые галифе, бостоновый пиджак — и появился такой в сельской библиотеке (Настя работала библиотекарем).
— Здравствуйте!— солидно сказал он, входя в просторную избу, служившую и библиотекой и читальней.
Настя улыбнулась ему, как старому знакомому.
У стола сидел молодой человек интеллигентного вида, листал «Огонек».
Пашка начал спокойно рассматривать книги, на Настю — ноль внимания. Он сообразил, что парень с «Огоньком» и есть тот самый инженер, жених.
— Хочешь почитать что-нибудь?— спросила Настя, несколько удивленная поведением Пашки.
— Да, надо, знаете...
— Что хотите?— Настя тоже невольно перешла на «вы».
— «Капитал» Карл Маркса. Я там одну главу не дочитал.
Парень оторвался от «Огонька», взглянул на Пашку.
Настя едва не прыснула, но, увидев строгие Пашкины глаза, сдержалась.
— Ваша фамилия?
— Колокольников Павел Егорыч. Год рождения 1937, водитель-механик второго класса. Холост.
Пока Настя записывала все это, Пашка незаметно искоса разглядывал ее. Потом посмотрел на парня... Тот наблюдал за ним. Встретились взглядами. Пашка подмигнул.
— Кроссвордиками занимаемся?
— Да...
— Между прочим, Гена, он тоже из Москвы,— объявила Настя.
— Ну,— Гена искренне обрадовался.— Вы давно оттуда? Расскажите, что там нового.
Пашка излишне долго расписывался в абонементе, потом критически рассматривал том «Капитала», молчал.
— Спасибо,— наконец сказал он Насте. Потом подошел к парню, протянул руку: — Павел Егорыч Колокольников.
— Гена. Очень рад. Как Москва-то?
— Москва-то?— переспросил Пашка, придвигая к себе несколько журналов.— Шумит Москва, шумит...— И сразу, не давая инженеру опомниться, затараторил.— Люблю смешные журналы. Особенно про алкоголиков. Так разрисуют подчас...
— Да, смешно бывает. А вы давно из Москвы?
— Из Москвы-то?— Пашка перевернул страничку журнала.— Я там не бывал сроду. Девушка меня с кем-то спутала.
— Вы же мне вчера в клубе сами говорили!— изумилась Настя.
Пашка глянул на нее, улыбнулся.
— Что-то не помню.
Настя посмотрела на Гену, Гена — на Пашку.
Пашка разглядывал картинки.
— Странно,— сказала Настя.— Значит, мне приснилось.
— Бывает,— согласился Пашка, продолжая рассматривать журнал.— Вот, пожалуйста,— красавец,— сказал он, подавая журнал Гене.— Кошмар!
Гена взглянул на карикатуру, улыбнулся.
— Вы надолго к нам?
— Так точно.— Пашка посмотрел на Настю, та улыбнулась, глядя на него. Пашка отметил это.— Сыграем в шашки?— предложил он инженеру.
— В шашки?— удивился инженер.— Может, в шахматы?
— В шахматы скучно,— сказал Пашка (он не умел в шахматы).— Думать надо. А в шашечки — раз-два и пирамидон.
— Можно в шашки,— согласился Гена.
Настя вышла из-за перегородки и подсела к ним.
— За фук берем?— спросил Пашка.
— Как это?— не понял Гена.
— А это когда игрок прозевает бить, берут штрафную шашку,— пояснила Настя.
— А-а... Можно брать. Берем.
Пашка быстренько расставил шашки. Взял две, спрятал в кулаки за спиной.
— В какой?
— В левой.
— Ваша не пляшет.— Белыми играл Пашка.
— Сделаем так,— начал он игру, устраиваясь удобнее на стуле; выражение его лица было довольное и хитрое.— Здесь курить, конечно, нельзя?— спросил он Настю.
— Нет, конечно.
— Нельзя, так нельзя...— Пашка пошел второй шашкой.— Сделаем некоторый пирамидон, как говорят французы.
Инженер играл слабо, это было видно сразу. Настя стала ему подсказывать. Он возражал:
— Погоди! Ну так же нельзя, слушай... зачем же подсказывать?
— Ты же неверно ходишь.
— Ну и что? Играю-то я.
— Учиться надо.
Пашка улыбнулся. Он ходил уверенно, быстро и с толком.
— Вон той, Гена, крайней,— снова не выдержала Настя.
— Нет, я не могу так!— закипятился Гена.— Я сам только что хотел этой, а теперь не пойду принципиально.
— А чего ты волнуешься! Вот чудак!
— Как же мне не волноваться?
— Волноваться вредно,— вмешался в спор Пашка и подмигнул Насте. Та покраснела и засмеялась.
— Ну и проиграешь сейчас. Принципиально.
— Нет, зачем?— снисходительно сказал Пашка.— Тут еще полно шансов меня сфотографировать... Между прочим, у меня дамка. Прошу ходить.
— Теперь проиграл,— с досадой сказала Настя.
— Занимайся сбоим делом!— обиделся Гена по-настоящему.— Нельзя же так, в самом деле. Отойди!
— А еще инженер.— Настя встала.
— Это уже... не остроумно. При чем тут «инженер»?
— «Боюсь ему понравиться-а...».— запела Настя и ушла в глубь библиотеки.
— Женский пол,— снисходительно заметил Пашка.
Инженер смешал шашки, сказал чуть охрипшим голосом:
— Я проиграл.
— Выйдем покурим?— предложил Пашка.
— Пойдем.
На крыльце, закуривая, инженер пожаловался:
— Не понимаю, что за натура? Во все обязательно вмешается.
— Ничего,— сказал Пашка.— Пройдет... Давно здесь?
— Что?
— Давно здесь живешь?
— Живу-то? Второй месяц.
— Жениться хочешь?
Инженер с удивлением глянул на Пашку. Пашкин взгляд был прям и серьезен.
— На ней? Да. А что?
— Правильно. Хорошая девушка. Она любит тебя?
Инженер вконец растерялся.
— Любит?.. По-моему, да.
Пашка курил и сосредоточенно рассматривал сигарету. Инженер хмыкнул и спросил:
— Ты «Капитал» действительно читаешь?
— Нет, конечно.— Тут Пашка увидел на улице автобус — «Моды в село».— Пойдем посмотрим,— предложил он.
— А что там?— спросил Гена.
— Костюмы показывают.
— «Дом моделей»?— с удивлением прочитал Гена.
— Сходим вечерком, посмотрим?— Пашка повернулся к Гене.— Музыка играет...
— Здравствуйте, дорогие друзья!— сказала приветливая женщина.— Мы показываем вам моды осенне-зимнего сезона. Обратите внимание на удобство, простоту и красоту наших моделей. Мы показываем вам не только выходную одежду, но и рабочую... Машенька, пожалуйста!
Музыканты, стоявшие в глубине клубной сцены, заиграли что-то очень трогательное. На сцену вышла миленькая девушка в платьице с передничком и стала плавно ходить туда-сюда.