Всеволод Вишневский - Матросы: Рассказы и очерки
В 8 часов утра 19 декабря мы перешли в наступление. Всю ночь мы работали вместе с местными шахтерами и рабочими химзавода у железнодорожного моста через Донец. Мы ремонтировали его под огнем, чтобы утром пропустить через него бронепоезда и с конями на поводу 4–ю и 6–ю кавдивизии.
Новый глубокий обходной маневр — и стиснутый, потрясенный противник бежит. Бегут офицерские дивизии, у которых в августе и сентябре генерал Май–Маевский спрашивал: «Сколько осталось переходов до Москвы?» И офицеры каждое утро отвечали, что меньше и меньше, ибо действительно им до Москвы оставалось не так много. Сейчас они бежали перед нами: Марковская дивизия, Дроздовская дивизия, Сводноуланская дивизия, Терская дивизия, Алексеевский полк, пластунские полки. И в одном из боев я столкнулся, ведя своих разведчиков, с явлением небывалым: на наших глазах за Донцом стала развертываться конная группа. Мы кинулись на нее в пешем строю, стреляя на ходу. Белые кавалеристы могли принять удар, могли залечь, могли взять нас в шашки, могли, наконец, ускакать от нас или сдаться — вот мыслимые в военной практике варианты. Произошло совсем другое. Белые кавалеристы, природные казаки, стали слезать с коней и разбегаться пешим порядком. Ужас и паника распространялись в белых рядах. Вся наша разведка вернулась к бронепоезду верхами. Матросы дергали поводья и по–флотски покрикивали: «Полный ход! Малый ход! Право руля! Лево руля!» Пленные кони мотали головами, ворочались и меняли аллюры.
25 декабря Первая Конная армия ворвалась в Донбасс. Вдоль всей железной дороги — движущиеся массы рабочих. Из ворот выскакивают на неоседланных конях какие–то парни и, взбрасывая локти, летят догонять конницу. Это новые добровольцы к Буденному. Бронепоезда идут параллельно движущейся лавине, где минутами сотни и эскадроны смешиваются с рабочим людом. К нам на бронепоезд, на ходу, обрываясь, рискуя попасть под колеса, бегут женщины и суют смерзшиеся помидоры.
Южный фронт движется неудержимо. Передают, что уже взяты Полтава, Харьков, а на левом фланге — Миллерово. Южный фронт движется, увлекаемый вперед Первой Конной, стремительно, как болид. И имя Первой Конной, впервые появившееся 19 ноября 1919 года в приказе по Южному фронту, становится известным всей стране, всей Европе, миру.
Гений пролетариата, создавший эту армию, одолел кризис осени 1919 года, отбросил истерических лже–полководцев, выдвинул умных, чистых и сильных людей, организовал их в невиданные боевые соединения, бросил в вернейшем направлении на врага, за которым стоял весь вооруженный капиталистический мир, растрепал, уничтожил весь фронт и вышел на озаренные солнцем весенние территории — к южным морям, на новые исторические пути.
24 февраля 1935 г.
ГЕРОИЧЕСКАЯ БАЛТИКА
Тысячелетия тому назад Балтийское море было заливом Северного Ледовитого океана. Волны его и гигантские ледяные поля покрывали тогда твердую землю Восточной Европы. Киты, взбрасывая белые фонтаны воды, ныряли в студеной воде. Прибои бились о скалы Скандинавии, а к югу и востоку лежали отмели.
Прошли тысячелетия. Берега Ботнического залива поднимались на 4—5 футов в столетие и берега Финского залива на 2 фута. Медленный неотвратимый подъем почвы и создал сложную конфигурацию современного Балтийского моря.
Первыми историческими людьми в этих краях были русские и финские племена (они образовали впоследствии народы: финский, карельский и эстонский).
Россия становилась на Балтийском море твердо, упорно, с железной настойчивостью. Опорные пункты русского народа возникали один за одним. В своем могучем движении народ побеждал природу: болота, леса, туманы, морозы, зверье, — все и всяческие препятствия. Россия ставила свои города и крепости: Новгород, Псков, Полоцк, строила торговые и военные суда, выходила на Волхов, на Неву, в Балтику (бывшее Варяжское море), — стремясь к просторам, к обмену с Западом, а при нужде прибегая и к обороне своих северо–западных земель и сильным ударам по врагам.
О размахе русской морской деятельности напоминают нам и новгородские записи, и раскопки, и труды, и свидетельства наших западных историков. Русские суда бороздили Балтику в XII и XIII веках; на острове Готланд (ныне шведском) было русское торговое подворье и церковь. В крепких спорах со шведами русские корабли — грубые, крепкие, просмоленные парусники с дружинниками — врывались в порты и города Швеции, наводили страх на весь Або–Аландский район и Ботнический залив. В Новгороде и по сей день сберегаются кованые большие церковные ворота, взятые русскими в одном из городов Швеции.
Героическая история нашей родной Балтики велика и неисчерпаема… А красота Балтики! Бывают здесь дни такой прелести и красоты, которую не встретишь нигде на свете. Тают весной льды, синеют озера, лежат валуны на полях, шумят сосны, а с юга летят первые перелетные птицы… Ветры еще холодны, волна леденит лицо, но знаешь: весна близко, она придет. Пробуждаются с каждой минутой, с каждой новой утренней зарей неисчислимые силы великой природы, и Балтика становится сказочной.
Исчезают ночи. Непередаваемые краски украшают море, берега и небеса… То горят разъяренные, клокочущие закаты, будто идет битва в небесах и все там полно крови, огня и дыма… То воцаряется над морем такой покой, такая тишина, что кажется: жизнь замерла навсегда… Таких штилей — бледно–голубого, нежного, акварельного неба и моря, такого воздуха — прохладного, солоновато–хвойного, в летние дни у Моонзунда — не встретишь, не вкусишь нигде в мире… А отсветы северных сияний!.. А причудливая красота шхер!..
Родная Балтика, воды и берега нашей Родины — вы вечная, верная и стойкая любовь балтийского моряка!
Глубокий взволнованный трепет пробегает по всему существу, когда вновь окидываешь взором огромную панораму Кронштадта; когда видишь вновь убегающий вдаль, на запад, лесистый берег, далекие маяки, дымы боевых кораблей… Здесь, на этой святой для нас земле, в этих родных с юности водах, бились за народ, за Родину многие и многие поколения балтийцев.
В парусные времена, когда берега были малолюдны, без огней, шли наши прадеды в Балтику — навстречу мелям, рифам, штормам, любым засадам, шли без раздумья, зная, что ни останавливаться, ни пятиться нельзя, «не след», как говорили в старину.
В XVI веке Московская Русь дальше билась за Балтику против сильных западных коалиций. Русь знала, что нельзя позволить превратить Балтику в чье–либо «внутреннее озеро», в чье–либо чужое «единоличное» владение: шведское, датское, польское или какое–либо иное. Всякое укрепление иноземцев — рыцарей, шведских баронов, папских епископов — в Прибалтике неизменно вело к кровавым нападениям на Русь, к разграблениям, пожарам и насилиям. Сколько может об этом поведать седой Псков!
Враги в Прибалтике, строя крепости, выдвигаясь к русским границам, имели одну цель: закрыть России путь на Запад, лишить ее культурного и экономического обмена, загнать в леса и болота. Этим занимались с злобным упорством и псы–рыцари, и папские посланцы, и князья соседней Литвы, и польские паны.
Не раз приходилось России отвечать на эти удары, оскорбления и явно подрывные меры. В 1558—1559 годах армия Москвы должна была дать ответ. Она вступила вновь в Прибалтику, взяла Нарву, Юрьев (ныне Дерпт, или Тарту), дошла до Риги и по пути разгромила замки, базы врага. Удар русских был так силен, что существовавший ряд веков рыцарский Ливонский орден (союз) распался. Прибалтика зашаталась.
Против России поспешили тогда выступить — то вместе, то по очереди — Швеция, Польша и Дания — «только не пускать Россию к морю, на запад». Яростная война велась двадцать лет — так упорно бились стороны за Балтику, за ее берега.
Русская армия подходила (в 1570 г.) к Ревелю, одерживала победы, но ряд измен привел к неудачам. Польская армия вторглась было в псковские земли. Псков был осажден армией Стефана Батория.
Оборона Пскова была легендарной. Европейски снабженная и обученная армия разбилась о стены русского города, ничего не достигнув.
Истощив силы в 20–летней борьбе, обе стороны временно замирились (Ям–Запольский мир и мир на реке Плюссе).
Но наш народ от своих коренных, исторически оправданных целей на Балтике не отказывался никак и никогда.
Россия упорно шагала своим путем… В период Петра Великого вновь начался давний вековой спор за Балтику. И снова борьба захватила два десятилетия (1700—1721 гг.).
Выход на Балтику — в нашей истории был железной необходимостью: экономической, культурной, военной. Великая страна не могла и не может быть загнанной в крошечный водный уголок к устью Невы (этот уголок назвали Маркизовой Лужей).
Петр твердо обосновался на Неве и Финском заливе. Страна создала столицу, армию и флот заново… Войны, как сказано, охватили два десятилетия. Над Европой прогремел гром Полтавской победы, затем Гангутской. Россия вышла в ранг главнейших мировых держав. Все упорные комбинации Англии, которая бросала против Петра целые коалиции — Швецию, Голландию, Францию, Австрию, — были сорваны.
