Том 3. Товарищи по оружию. Повести. Пьесы - Константин Михайлович Симонов
Гульд. До свиданья. (Выходит, сталкиваясь в дверях со Смитом.)
Макферсон (взглянув на часы). Здравствуйте, Гарри, садитесь.
Смит. Спасибо. (Садится в кресло у стола.)
Макферсон. Я прочел четыре главы вашей книги. Четыре из…
Смит. Десяти.
Макферсон. Прочел с большим интересом. Я очень люблю неожиданности… в литературе. Но, к сожалению, не в политике.
Смит. Почему? Мне последнее время казалось, что как раз вы любите неожиданности в политике.
Макферсон. Да, тогда, когда они исходят от меня, но не тогда, когда их преподносят мне. Вы, очевидно, не заметили этой маленькой, но существенной разницы, и в этом и была ваша ошибка.
Смит. То, что я написал, – не ошибка. Это то, что я сейчас думаю.
Макферсон. Очевидно. Но меня никогда не интересует, что думают мои корреспонденты. Пусть думают что угодно. Меня интересует только то, что они пишут. Итак, я не хочу вмешиваться в ваши личные дела и узнавать, что вы думаете. Я не хочу и внушать вам свои мысли. Я уже не молод, и у меня слишком мало времени, чтобы внушать свои мысли людям поодиночке. Я это делаю каждое утро через свои газеты нескольким миллионам людей сразу. Начните их внимательно читать. Это единственное, что я могу вам посоветовать. А сейчас я просто и спокойно хотел вам сказать несколько слов о деле, только о деле. Вы написали книгу, которая меня не устраивает и которую я не могу издать. Не так ли?
Смит. Так.
Макферсон. Вы получили аванс в семь с половиной тысяч долларов, но так как содержание книги юридически не было оговорено, то мне будет затруднительно преследовать вас по суду. Правда, вы обманули меня, но это моральная категория, и мы не будем ее касаться. Итак, если я не выпускаю вашу книгу, я теряю семь с половиной тысяч аванса, тридцать тысяч, затраченных мною… да, в общем затраченных мною на предварительную рекламу, и сто тысяч, которые я рассчитывал – не скрою от вас – заработать на вашей книге. Итого сто тридцать семь с половиной тысяч долларов. Но это еще не все. Ваша книга должна была иметь определенный политический эффект, а политический эффект в конечном итоге тоже приносит деньги – иначе бы я занимался не газетой, а, скажем, подтяжками. Итак, еще, ну, сто тысяч. Но и это еще не все. Скандал с разрекламированной и невыпущенной книгой тоже означает некоторое количество долларов: падение престижа, борьба с кампанией левых газет и так далее и так далее. Назовем, в общем, круглую цифру в триста тысяч долларов, и мы будем недалеки от истины при оценке тех убытков, которые я мог бы понести, если бы ваша книга неожиданно не вышла. Как видите, я говорю с вами начистоту. Не правда ли?
Смит. Я слушаю вас.
Макферсон. Когда вы, взяв у меня семь с половиной тысяч долларов, написали не то, что я хотел, быть может, вы думали, что я буду преследовать вас как человек, потерявший на вас семь с половиной тысяч долларов? Напрасно. Вы не поняли. Я буду преследовать вас как человек, потерявший на вас триста тысяч долларов. То есть гораздо более жестоко. Или, говоря точнее, я попросту сотру вас с лица земли. Вы понимаете мою мысль?
Смит. Понимаю.
Макферсон. Теперь подумаем, как этого избежать. И мне и вам. Я только догадываюсь о том, что у вас в книге дальше, но я внимательно прочел первые четыре главы и думаю, что на полную переделку их нужно не больше четырех дней. Значит, на всю книгу – десять дней.
Смит. Я не могу переделывать свою книгу.
Макферсон. Я подумал об этом. Это, пожалуй, верно. Трудно, только что закончив книгу, сейчас же переделывать ее самому. Я уже подыскал вам человека, который сделает это за вас. Вам останется только кое в чем проконсультировать его – транскрипция имен, городов, даты, числа и так далее. Конечно, оплата его работы пойдет за ваш счет – это вам обойдется примерно в две тысячи.
Смит. Подождите…
Макферсон. Это еще не все. У вас будут и другие денежные потерн. Типография начнет делать книгу на десять дней позже – вам придется заплатить за эти дни неустойку около трех тысяч. Итак, две и три и еще семь с половиной полученного вами аванса – от ваших тридцати но договору вам останется еще порядочная сумма в семнадцать с половиной тысяч долларов. Не так плохо. (Протягивает Смиту лист бумаги.) Держите.
Смит. Что это?
Макферсон. Это ваше разрешение внести в книгу любые поправки, какие я сочту нужными. Текст уже напечатан. Вам остается только подписаться.
Смит. Я не подпишу этого
Макферсон. Подумайте еще раз.
Смит. Я уже подумал.
Макферсон. Ничего, еще раз подумайте.
Смит (вставая). Нет.
Макферсон. Хорошо. Я вас честно предупредил обо всем, что за этим последует. Вам будет плохо, очень плохо, и еще хуже. По имейте в виду, когда вам будет совсем плохо, когда вас выгонят отовсюду и вам нечего будет есть, вы можете прийти обратно сюда, в газету. Вы придете, и, даю вам слово, я снова возьму вас на работу. Редактором отдела я вас, конечно, не возьму, корреспондентом – тоже. Репортером? Нет? Просто репортером я вас тоже не возьму. Я возьму вас полицейским репортером. Десять часов в день в полицейском участке за двадцать пять долларов в неделю. Дне строчки в месяц о пожаре и шесть о кражах. И вся жизнь впереди. Не так плохо. Я сам с этого когда-то начал. Правда, мне было тогда шестнадцать, а вам сейчас тридцать девять. Но это ничего. Никогда не поздно начинать жизнь сначала. До свиданья, Гарри, счастливого пути.
Смит. До свиданья. (Идет к дверям.)
Макферсон (вдогонку). Так не забудьте, я вам помогу в ваш черный день. Вы будете у меня работать полицейским репортером.
Смит поворачивается.
(Встретившись со Смитом взглядом, вдруг срывается и, ударив кулаком по столу, кричит.) Вы
