Kniga-Online.club

Анатолий Ким - Собиратели трав

Читать бесплатно Анатолий Ким - Собиратели трав. Жанр: Советская классическая проза издательство неизвестно, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

— Кто здесь? Ты, Машенька? — удивленно произнес человек радостным голосом и подошел к ней.

Ударила волна о берег, и покатый берег дрогнул, длинно зашипел.

— Ты почему ходишь? — спросила Масико; она бросила тапочки на землю, ощупью, по одной вдела в них ноги, отвела назад упавшие на плечи волосы, и отвороты халата распахнулись, выпустив на волю дрогнувшую круглую грудь.

— Тебя жду, Машенька, — сверкнув во тьме зубами, улыбнулся человек.

— Не обманывай! Ты не знал, что я приду, — сурово возразила Масико; дрожь коснулась ее плеч и холодной струйкой соскользнула по ложбинке спины.

— Не знал, и все же ты пришла, — радостно произнес человек и, подняв лицо, уставился куда-то в небо.

Да, пришла, думала Масико, чтобы утопиться в море.

Поцелуй Эйти горел, словно постыдная язва, на ее теле. Если женщина одна, думала Масико, то каждый мужчина, пахнущий зверем, смотрит на нее тайным безжалостным взглядом. И так будет теперь всегда: мужа посадил ив тюрьму на восемь лет, и он к ней, наверное., не вернется, потому что прошло уже два года, а от него ни письма. «И если так, то не надо ничего мне, пусть все идет прахом. Ты, сахалинский бродяга! Судьба у нас с тобою злая, нехорошая, а мы назло будем хуже ее».

— Эй, иди сюда! — повелела она хрипло. — Чего смотришь в небо, как дурак? Ну, поцелуй меня.

Он поцеловал ее, и рот у него был прохладный, свежий, словно он только что попил ледяной родниковой воды. Масико обхватила широкое мужское тело и прижалась лицом к теплой груди. И вдруг услышала, как в глубине чужого человека раздаются знакомые глухие, могучие удары. Но не все ли равно, чья тень падет на пустое поле. Пахарь, идущий за плугом, издали всегда один и тот же — задумчиво и покорно согнутый над ручками плуга. А себя, жизнь свою, Масико увидела теперь как бы издали. И в отдаленности этой была такая невнятная сиротская печаль, что Масико не вынесла ее и заплакала у чужой груди, как у ствола немого дерева. Затем, подняв лицо к вершине этого дерева, Масико хотела что-то сказать — и вдруг упала на песок, сжалась в комочек. Она иссякла, как бы уснула мгновенным глубоким сном, и земли под собою больше не ощущала.

Прохладный песок под руками, шелковистые складки песка. Рядом тьма моря, из которого встают, держа друг друга за плечи, черные морские великаны, встряхивают белыми кудрями и вновь пригибаются вниз, во тьму, загадочно и долго шипят: ш-ш-ш-ш-ш-ш! Затем выходят на землю вереницей, друг за другом, и, нависая огромными, как горы, черными телами, вознесясь головами к небу, раскачиваются и пляшут, тяжко топчут берег. Но вдруг они застывают на миг и стоят, выкатив замершие негритянские глаза, — и, отдав тишине ночи это странное мгновенье, великаны вновь пляшут, осыпаемые звездными искрами, а затем уходят обратно в море. И тогда встают огромные волны, будто выходя из берегов, ревут, но волны падают на сырой песок, разбиваются и затихают, и тогда слышно становится, как где-то вблизи шуршит под песчаным ветром брошенная на берегу сухая бумага.

Нет. Это может быть только лишь однажды. Верность любви не придумана, Масико это знает. Есть вещи, которые отпущены на долю человека всего по одному разу. Одно рождение и одна смерть, и между ними — всего лишь одна жизнь. Юность уходящая — одна, одна и любовь. Другой не может быть, другое— это муки, и стыд, и боль подмены.

Нет, если было у тебя т в о е, то ничего больше и не падо, решает Масико. Когда теряешь любовь, ее место стремится занять смерть. И если боишься ее, не хочешь ее, то ищешь подмену. И научишься грызть руки и плакать, когда никто этого не видит. И полюбишь, как пьяница вино, далекие сны юности. «Я несчастливая, — думает Масико. — Боже, так неужели я потеряла то, что дается всего лишь однажды? Как быстро…»

— Садись, — приказывает Масико стоящему рядом человеку. — Давай поговорим. Скажи, ты шофер? Как ты мотор починил?

— Нет, не шофер. Но у меня, Машенька, была своя машина. Стоит сейчас, наверное, там в гараже…

— Значит, ты богатый. Я всегда знала, что ты непростой. Скажи, а жена у тебя есть?

— Нет, Машенька…

— Я не верю! — погрозила Масико пальцем. — Вы всегда говорите «нет». Не верю — и все. Скажи, а как ты сюда попал? Ну, говори правду, наконец.

Он оглянулся вокруг — и словно увидел близкие неясные окраины своего сна, в котором была июльская звездная ночь, плескались великапы в море, а на берегу сидела женщина с черными, распущенными по плечам волосами, которая пожелала вдруг, чтобы он ее поцеловал, и тут же словно позабыла об этом поцелуе. Какую правду он мог ей поведать?

— Не хочешь говорить — не надо, — спокойно ответила она на его молчание. — Только я все равно знаю, кто ты.

— Кто?

— Ты тоже несчастливый.

— Я врач… Был врачом, — заговорил после долгого молчания человек. — Была у меня жена, ты угадала. Теперь нет ее.

— Развелись?

— Нет. Просто ушел сам потихоньку… Знаешь, Машенька, я неплохо лечил. Были у меня свои лекарства, для одного из них я брал ламинарию, которую теперь собираем со стариком для тебя. Был я таким добрым доктором, с широкими манерами, научился даже говорить солидно, баском. Мне низко кланялись, хотя был я и платный врач, и довольно дорогой. Жена у меня была журналистка, очень красивая; прожили мы с нею восемь лет.

— Дети есть?

— Не было. Нас считали хорошей парой. И я так думал. Я считал: у меня красавица жена, красивая жизнь, деньги—и все потому, что я такой особенный, способный. Но есть, Машенька, один непреложный закон жизни: что ты для людей, то и люди для тебя. И как ни хитри, каким обманом ни окутывай свое настоящее отношение к ним, ты получишь свое сполна. Это я узнал потом, когда сам заболел и попал в больницу. Жена приходила навещать, а по ее глазам я видел, что ей жутко и нехорошо бывать у меня: она, конечно, все знала о болезни. И только тут я стал понимать, что жена моя такая же, каким был и я. То есть она жила, считая, что у нее красивый муж, привольная жизнь, машина и все прочее лишь потому, что она всего этого была вполне достойна. Я-то считал, что она моя заслуженная награда в жизни, а она, оказывается, точно так же смотрела на меня. И в общем, выходит, мы друг друга стоили. Когда она поняла, что я безнадежен, то я, Машенька, стал ей не нужен. Может быть, я что-нибудь и преувеличил, но тогда подумал именно так. И я решил расстаться с ней, уйти…

— Вот ты какой, оказывается! — воскликнула Масико. — Знаешь, про такого, как ты, я знаю одну сказку. Я тебе потом расскажу…

— В больнице меня нашпиговали лекарствами и выпустили. Но я-то знал, что через месяц все равно вернусь и тогда уж лекарства не помогут… И вот я здесь, рядом с тобой. Ничего не понимаю! Месяц прошел, чувствую себя в общем неплохо и никак не могу протянуть ноги. Ощущение у меня такое, будто обманул кого-то, даже стыдно порой: уж больно торжественно я был настроен, когда ехал сюда. Ха-ха! — Человек рассмеялся, откидываясь назад на руки и запрокидывая лицо кверху. — Машенька, я сам врач, я знаю: при этой болезни крови так долго не может тянуться.

— Эй, врач! — вдруг тоже оживилась Масико. — А ты можешь мою дочку полечить?

— Что с нею?

Масико рассказала. Человек внимательно выслушал, затем молча принялся собирать по берегу щепки, палки и разжег костер, почиркав спичками. И когда огонь разгорелся, он взял пылающую смолистую головню.

— Подожди здесь, — сказал он, — а я пойду травки наберу. Сделаешь лекарство для девочки.

— Только скорей! — забеспокоилась Масико. — А то дочка может проснуться.

— Я мигом.

И он ушел в темноту, направился вдоль берега, и Масико издали видела его факел, рисующий в воздухе красные дуги и зигзаги. Вскоре он вернулся и протянул Масико снопик трав. Среди них она узнала мелкую ромашку, тысячелистник и метелки зрелого конского щавеля. Он объяснил ей, как приготовить лекарство.

— Что же ты, врач, здесь гуляешь? — сказала Масико. — Врач должен людей лечить.

— Вот я и полечу твою девочку, — ответил он, улыбнувшись.

Потом он проводил ее в город, до самого дома. И пока они шли, Масико рассказала ему любимую свою сказку, сказку о верной жене и недостойном муже, и сыпались сверху звезды, и взлетали навстречу им огненные змейки искр над оставленным костром, и во сне, вернувшем ему давний сон юности, заливался тонким смехом старик До Хок-ро, и ухало во тьме море, полное черных великанов, и Масико умолкла, рассказав сказку, а человек тихо произнес:

— Какая странная, грустная сказка.

— Тебе нравится? — спросила Масико.

— Знаешь, если приглядеться, то всякая жизнь и есть сказка.

— Нет, — тихо возразила Масико. — Очень похоже, но нет.

«Может быть, и нет, — думал человек. — Но в сказку мы прячем все, о чем не осмеливаемся мечтать всерьез. Побеждаем чудищ, достаем живую и мертвую воду».

До Хок-ро снилось, что он молод, у него крепкие, быстрые ноги, ловкие руки. Он стругает рубанком пахучую липовую доску. На окраине Осака, куда он приехал из Кореи на заработки, под железнодорожным мостом находится мастерская, в которой изготовляют шкафчики для игрушек и кукол. Хозяин ценит и любит такого хорошего работника и придумал новое имя для него — Мацумото. А он, Мацумото, или До Хок-ро, знай почесывал острым рубанком свистящую доску, пока не брызнула из нее кровь. И тогда он испугался: как бы не рассердился на него хозяин. Он и то сердится, хозяин, что Мацумото — Хок-ро поглядывает на молодую клейщицу, имя которой уже давно позабыто. То была кудрявая, худенькая, большезубая девушка, очень бедная родственница хозяина. Наверное, за то, что она нравится бездомному работнику, хозяин вогнал ее каким-то образом в доску, поставил доску в угол мастерской, а он, не зная того, взял ее и стал обстругивать. И вдруг появился толстый полицейский. «Мацумото!» — закричал он с порога. «Да, господин!» — «Мацумото, ты должен идти в солдаты, на войну!» — «Но я ведь старый уже», — отвечает Хок-ро и хихикает. Он действительно старый, весь сморщенный, и стоит он, прижимая спиною к стене липовую доску. Ему неловко и страшно: надо бы поклониться полицейскому чину, но нельзя, потому что тогда упадет доска и все откроется. «Но я ведь старик», — вдруг снова вспоминает он, и ему становится совершенно безразлично, упадет доска или нет. И он чуть отодвигает спину от стены. Доска падает.

Перейти на страницу:

Анатолий Ким читать все книги автора по порядку

Анатолий Ким - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Собиратели трав отзывы

Отзывы читателей о книге Собиратели трав, автор: Анатолий Ким. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*