Лев Правдин - Ответственность
Он переоделся во все свежее, отглаженное, потом спустился в парикмахерскую, которая к этому времени уже открылась, и снова поднялся на третий этаж. Ася ждала его в своей комнате. Она надела такой же, как юбка, серо-зеленый жакет, и они отправились в загс заявлять о своем желании вступить в брак. Там их ожидала Таисия Никитична. Она сказала:
— Я тут все уладила. Только тебе, Ася, придется прописаться в нашем городе. Будешь жить у меня. Зарегистрируют вас через месяц. Такой у них теперь порядок.
— Ну, это мы еще посмотрим, — сказал Сеня и взял Асину руку, словно желая защититься от какой-то неизвестной опасности.
Таисия Никитична махнула рукой. Ася заносчиво проговорила:
— Целый месяц! Мы и так долго ждали. Мало им? Фата, кольца и прочий мусор — ничего этого нам не надо.
Но им все-таки пришлось пойти и выполнить все несложные формальности с анкетами, заявлениями, подписями. Ася еще поворчала немного, но торжественная тишина и предупредительность заведующей загсом — молодой тихой женщины — скоро утихомирили и ее. Из загса она вышла задумчивая, между будущей свекровью и будущим мужем.
ЖАРКИЙ ВЕСЕННИЙ ДЕНЬ
Завтракать пошли в парк на веранду. Не ожидая, пока высокомерная официантка равнодушно оповестит, что ничего еще не готово, Таисия Никитична заказала то же, что и вчера, — омлет и кофе покрепче. Сеня добавил:
— И пирожки, как только появятся.
Но официантка совсем не равнодушно, а скорее осуждающе разглядывала нарядную, красивую Асю. Приняв заказ, она ушла.
— Несчастная женщина, — отметила Ася. — У нее на лице написано: «Вас много, а я одна». Она, может быть, и в самом деле одна. Нет ничего несчастнее одиноких людей. Когда возвращается Бакшин?
Усмотрев в этом какое-то не очень лестное для Бакшина сравнение, Сеня спросил:
— Что между ними общего?
— Конечно, ничего, — Ася улыбнулась. — Одиночество, может быть.
— Это Бакшин-то одинокий? — удивился Сеня, но Таисия Никитична задумчиво проговорила:
— Мне тоже иногда так казалось.
— Это вы вчера вместе решили?
— Ничего мы не решали, — сказала Ася. — Мы только поговорили о нем. Должна же я знать, с кем ты борешься. Когда это будет?
— После завтрака пойду узнаю.
— И я с тобой.
Сене показалось, будто и Ася, и мама посмотрели на него одинаково ободряюще и чуть тревожно, как на малолетнего сына, провожая его на первый в его жизни экзамен. Он так и подумал, что сейчас они разгладят ему волосы и одернут курточку. Мама — понятно, но Ася? Он смутился, но тут появились тарелки с горячим омлетом, и его смущения никто не заметил.
После завтрака пошли провожать Таисию Никитичну. И тут Ася неожиданно предупредила:
— Обедать будем дома. Это я беру на себя. Должны же вы знать, на что я способна. — Она рассмеялась. — Я — не кот в мешке. Помнишь, Сеня, как я тебя кормила? Скажешь, плохо?
И Таисия Никитична тоже посмеялась. Девочка считает, что она много пропустила, и спешит наверстать. Очень самостоятельна и, кажется, практична. Но Сеню она любит и в обиду не даст, что она уже и доказала однажды. Можно сказать, это она его спасла, сделала то же, что могла бы сделать только мать для спасения сына! Обняв Асю, Таисия Никитична проговорила:
— Никто еще ничего плохого про тебя не сказал. И запомни: теперь уже не посмеет. Делай все, как хочешь. Сеня тебе покажет все наше хозяйство.
— Сеня! Да я уже все и сама рассмотрела.
— Я опаздываю. А вечером, не забудьте, нас ждут у Гурьевых. Сеня, обязательно пригласи Валю Шагову и… еще кого захочешь.
— Будет сделано, — ответил Сеня. — На веревочке приведу…
Он понял, что мама подумала о Бакшине, о его каком-то необычном одиночестве, на которое намекала Ася. Сам-то он этого не думал и еще не знал, как обернется их встреча. Ася тоже поняла, кого Сеня хвалится привести на веревочке, но, только отойдя немного, она сказала, как замахнулась:
— Этот человек!..
Сеня предупредил:
— Мы его теперь ни в чем не обвиняем, и ты не должна.
— Хорошо, но только сначала я должна понять: почему?
— Да потому хотя бы, что ничего он не хотел сделать плохого, ни мне, ни тебе, никому.
— А вот и нет, — горячо возразила Ася. — Он мне сделал плохое. Все получилось из-за него. Помнишь, как мы с тобой мечтали о том, что будет после войны. И мы одного только хотели, чтобы нас оставили в покое. Не мешали бы нам жить.
— Детские мечты.
— А это, думаешь, мало — разбить детские мечты? — пылко спросила Ася.
Он этого не думал и ответил уклончиво:
— Никогда ничего не повторяется.
— И очень жаль! А во всем виноваты такие, как этот Бакшин. Вбили себе в головы, будто они имеют право вмешиваться в наши дела. А мы одного хотим — жить спокойно и счастливо. Это нормальное желание здоровых людей. А всякое горе — это ненормальное, болезненное состояние.
Вполне оценив это философское замечание, Сеня почувствовал себя необычайно здоровым, но не совсем спокойным. Вот Ася всегда была спокойна или умела казаться спокойной. Она идет рядом с ним такая нарядная, красивая и совершенно невозмутимая, словно ничего и не случилось в ее жизни. Самому Сене казалось, что все встречные сразу видят в нем жениха. И это необычное состояние, радостное и стеснительное, наполняло его необыкновенной силой и уверенностью. Ему хотелось снять галстук, потому что уже становилось жарко.
В таком состоянии он вошел в прохладный вестибюль управления. Ася осталась в палисаднике, под старыми липами.
— Куда вы пропали? — накинулась на него секретарша. — Я вам звоню по всем телефонам. Совещание сегодня ровно в семь вечера.
И даже это деловое сообщение почему-то его обрадовало и нисколько не взволновало.
— Отлично! Москвичи еще не вернулись из Сосновых Гор?
— Нет еще, но их ждут с минуты на минуту, и уже машины послали к причалу.
Это секретарша проговорила, улыбаясь жалостливо и ободряюще, словно сегодня Сене идти на казнь и для этого он так и вырядился. Но сам-то он подумал, что секретарша увидела в нем жениха, он смущенно подмигнул ей и вышел.
По дороге к дому Ася спросила:
— Если ты ни в чем не обвиняешь Бакшина, о чем же вы тогда спорите?
— А кто тебе сказал, что мы спорим? Скорей всего, это борьба.
— Какая разница?
— Очень существенная. Как на ковре. Могут встретиться и друзья — померяться силами. — Это сравнение только что пришло ему в голову, и он усмехнулся, представив себя и Бакшина в борцовском трико. Но в самом-то деле ему было не до смеха. Бакшин, опытный, прославленный борец, — и он сам, новичок, впервые выпущенный на ковер. Молодость, сила, энергия и очень мало умения. Он научился строить, проектировать, считать. А надо еще уметь и отстаивать свое мнение.
Заметив эту усмешку, Ася сказала:
— Бедный Бакшин. За что же ты с ним борешься?
Когда он рассказал, она уже пожалела не Бакшина, а Сеню:
— Трудно тебе придется. Жаль, что мне нельзя быть при этом.
«И очень хорошо, что нельзя», — подумал Сеня, представив себе встречу Аси с Бакшиным…
А вечером, когда Сеня вошел в приемную, прижимая к груди палку со всеми своими расчетами, секретарша уже не улыбалась. Она озабоченно и, как ему показалось, почтительно спросила:
— Вы, оказывается, давно уже знакомы с товарищем Бакшиным?
— Не очень-то. Встречались всего один раз…
— А он сказал: «Мы с ним давно знакомы». Это про вас. И еще добавил: «С его мамой мы воевали вместе».
Сеня подумал, что ничего хорошего такие воспоминания не предвещают. Всыплет как следует по старой памяти.
Он вошел в кабинет и сразу увидел Бакшина. Сидит за столом на председательском месте и с недовольным видом слушает, что говорит ему начальник управления, пристроившийся рядом на стуле. Сене показалось, будто Бакшин ничуть не изменился с той поры, когда он увидел его впервые. Тогда он шел среди развалин, и, оттого что припадал на одну ногу, походка казалась особенно стремительной. Летящей. Он был похож на орла, раненого, но все равно грозного, и это Сеня запомнил навсегда.
И сейчас он сидит такой же величественный, разве что стал еще массивнее, внушительнее. Все присутствующие молчат, ожидая, что он скажет. Но Бахтин ничего не говорил, а только слушал и хмурился, глядя прямо перед собой.
Но тут он увидел Сеню, и его взгляд вдруг потеплел, словно начальник сообщил ему что-то очень приятное. Сеня так и подумал, ничуть не надеясь своим появлением вызвать такое удовольствие грозного Бакшина. «Старый знакомый», — это еще неизвестно, к чему сказано.
Остановив речь начальника каким-то одним словом, Бакшин теперь уж прямо смотрел на Сеню, требовательно, оценивающе, но явно не скрывая своего удовлетворения, как мог бы смотреть опытный борец на только что выпущенного на ковер новичка. Это сравнение, которое Сеня сам придумал специально для Аси, воодушевило его. Почувствовав прилив сил, он решил бороться до победы.
