Юрий Колесников - Особое задание
Поезд шел вдоль большого озера. Евгений узнал местность: Братеш. Железная дорога лежала параллельно шоссе. По нему они ехали в Галац в машине епископии. С тех пор прошло всего несколько часов, а Евгению казалось, что это было очень, очень давно! Сколько пережито за одно только утро!
По шоссе непрерывным потоком шли войска, тащились обозы, громыхала артиллерия. То и дело проносились машины, и легковые и грузовые: «Оппель-блитцы», «Маны», «Бюссинги». Они мчались, оставляя за собой черные клубы дыма от дизельной солярки и облака сухой серой пыли. Транспорты шли не только по шоссе, но и по хорошо укатанным обочинам. Небо было ясное, ни облачка. «Вот бы куда нашу авиацию!» — подумал Евгений, но авиация не показывалась, будто и вправду была уничтожена, как писалось в румынских газетах.
Поезд подошел к Татарке, значит скоро и Шивице, а там и зона перехода через Прут... «Но как теперь быть с заданием? Опять останется невыполненным?» — Евгений с ужасом подумал о такой перспективе.
Прошло около часа, однако поезд не отправляли. Выйти из тамбура Евгений не решался, да и ни к чему. Состав может каждую минуту тронуться, а опять забираться на ходу опасно. И он сидел. А солнце, казалось, зацепилось за что-то и не двигалось с места. Покрытая жестью крыша раскалилась, было душно как в кочегарке. К дверной ручке нельзя притронуться. Из головы не выходил Мировский. Евгений был уверен, что убил его, и это вызывало неприятное ощущение. Прежде он не раз говорил, что предателей нужно уничтожать. «Они в тысячу раз хуже открытых врагов!» Но одно дело говорить, другое — убивать. Мировский получил то, что заслужил. У предателей одна дорога, и умирают они не своей смертью. Им не верят даже те, кому они служат. И все же...
Состав не трогался, о нем будто забыли. Где-то бухала артиллерия, время от времени слышались взрывы. Сидя в душной будке, Алексеев обливался потом. Хотелось пить и спать, но и заснуть он не мог: жара, подозрительные шорохи да и Мировский... А главное, задание опять не выполнено! Вернуться с пустыми руками?! Нет, это невозможно. И он опять и опять начинал размышлять, прикидывать и так и эдак.
Ясно, что следовать по ранее намеченному маршруту было бы глупо. Обнаружив труп Мировского, жандармы наверняка вспомнили о нем, тем более, что он исчез. Показываться где-либо на близлежащих станциях теперь было бы неразумным. Из Галаца, несомненно, уже сообщили его приметы.
Задуманный им план действий был довольно дерзким, рискованным, но время шло, а другого решения он не находил. План его состоял в том, чтобы, подкараулив попутную машину, добраться до города Текуч. Здесь размещались авиационное училище и военный аэродром. Среди летчиков, пусть даже на вокзале, он не будет особо приметен. А из Текуча, уже другим маршрутом, Евгений надеялся доехать до Бухареста или даже до Джурджу. Разница во времени — менее суток...
Лишь под вечер поезд тронулся. На полустанке Шивице он не остановился. Евгений хотел спрыгнуть на ходу, но было еще светло, его могли заметить, да и поезд шел слишком быстро. Без остановки проследовали и мимо станции Фрумушица. Когда мелькнул полустанок Тэмыйоара, совсем стемнело. Дальше дорога начинала отклоняться от Прута на запад. Поезд шел довольно быстро. Евгений выглянул из тамбура. Справа тянулись камышовые заросли, где-то за ними лежал Прут. Слева едва виднелся поселок, а вдали уже темнел какой-то полустанок. Состав начал понемногу сбавлять скорость. Евгений снял с фуражки белый чехол, подтянул туже ремень, оглянулся по сторонам и... спрыгнул. Обошлось благополучно. Отряхнувшись, он оглянулся — кругом никого. Перед глазами мелькали товарные вагоны. Вот и последний, а вскоре красный огонек хвостового фонаря тоже исчез в темноте. Евгений проверил, на месте ли оружие, и круто свернул вправо.
Он шел зарослями напрямик, перпендикулярно железнодорожному полотну. По его расчетам, поблизости должно быть шоссе, но через полчаса он вышел на хорошо укатанную проселочную дорогу. По ней добрался до шоссе. Спустя несколько минут донесся шум мотора. Евгений свернул в тянувшуюся вдоль дороги кукурузу. Остановить машину не решился, хотел чуточку освоиться... Мимо пропыхтел грузовик. Пыль еще не успела улечься, как Евгений вновь тронулся в путь, но почти сразу же по замолчавшему мотору определил, что грузовик остановился. Подойдя ближе, он увидел, что машина стоит у колодца. Прислушался: судя по голосам, там было два человека. Евгений достал из кармана белый чехол, натянул на фуражку. Откашливаясь, чтобы появление его не было неожиданным, он смело пошел к машине.
— Стой, кто? — послышался голос стоявшего у машины.
— Ладно, не шуми!.. — отозвался бесшабашным тоном Евгений. — «Кто» да «кто»? Не черт же!..
Из темноты на Евгения смотрел военный и направлял на него карабин, но, увидев белую фуражку, видимо, успокоился. От колодца отошел второй — в гражданской одежде. Это был шофер. Он держал в руке не то флягу, не то термос.
— Что, ночных привидений боитесь? — шутливо спросил Евгений.
Подойдя вплотную к военному и не обращая внимания на его карабин, он сказал:
— Добрый вечер! В какую сторону путь держите?
— А тебе в какую надо? — настороженно и грубовато спросил военный.
— Во-первых, не «тебе», а «вам», господин сержант-инструктор!.. Кажется, так или в темноте я плохо разглядел? — спокойно и чуть задиристо ответил Евгений, разглядев погоны военного. — Во-вторых, мне нужно в сторону Фолтешт... Если это по дороге, прошу захватить, иначе превращусь в пехотинца, будь они неладны... — И, добавив хлесткое выражение, принятое среди королевских летчиков, в нескольких словах объяснил, что ходил к девушке, которая живет недалеко отсюда.
— Ладно, садитесь. Кабина у меня просторная, — ответил шофер.
Сержант-инструктор оказался тоже попутчиком.
Евгений попросил шофера подождать минутку и побежал к колодцу. Но едва припал к ледяной воде, как к колодцу подползла маленькая машина военного образца, без дверок, с двумя дополнительными посреди кузова колесами, предохранявшими ее от посадки «на брюхо». Шофер тотчас же выскочил из машины и направился с объемистой банкой к колодцу.
Проходя мимо машины, Евгений заметил на переднем сиденье какого-то военного в очках и обычной солдатской «капеле»[9] Но вдруг на «капеле» блеснула солнцеобразная кокарда. «Генерал! А что если попытаться?.. И соблазнительно, и опасно, а главное, непродуманно... Но упустить такой случай?» Эти длившиеся несколько секунд сомнения прервал шофер грузовика. Он окликнул авиатора, приглашая его садиться. И тут, подчиняясь какому-то внутреннему, подсознательному велению, Евгений подошел к машине, вытянулся во фронт и отрекомендовался:
— Здравия желаю, господин генерал! Пилот аджутант[10] из Третьей истребительной флотилии Галац... Прошу разрешения доехать с вами до ближайшего населенного пункта... У меня срочное донесение. Выполняю здесь особое задание!
— Хм... Осопое! А документ у фас ест, что виполняйт «осопое» заданий? — буркнул генерал с ужасным немецко-трансильванским акцентом.
— Разумеется, господин генерал! — охотно отозвался Алексеев и, сделав еще шаг вперед, отвернул лацкан френча. На внутренней его стороне был прикреплен отобранный у Мировского жетон. — Прошу, господин генерал!..
— Что там у фас? — Нащупав на сиденье фонарик, генерал осветил лицо Алексеева, потом лацкан. — О, сигуранц?..
— Так точно, господин генерал.
— Хм... Пожалюста... Ми можем дофести фас до Бэрлад. Устрайфает?
— Вполне, господин генерал. Благодарю вас!.. Я сойду раньше... — ответил Алексеев и подбежал к грузовику сказать, чтобы его не ждали.
Когда Алексеев вернулся к генеральской машине, шофер кончал заливать воду в радиатор. Евгений залез в машину, сердце билось учащенно. Мысли подгоняли одна другую. «Как сделать? Когда?» Нервная дрожь пробежала по телу, когда вдруг решил: «Сейчас. Потом будет поздно. Далеко уедем от Прута».
Алексеев нащупал в кармане пистолет, оглянулся по сторонам, прислушался. Было темно, где-то бухала артиллерия. Шофер уже сел на место и нажал на стартер. Евгений выхватил пистолет и, вскочив на ноги, нажал курок. Почти одновременно с выстрелом крикнул:
— Руки вверх!
Шофер вывалился из машины, мотор сразу заглох. Евгений направил пистолет на трясущегося генерала. Подняв руки, тот взмолился:
— Господин пилот! Прошу фас, не упифайте! У меня дети...
— Быстро! Подчиняйтесь и будете жить. Иначе стреляю без предупреждения!
— Да, да, господин пилот, я понимай, понимай...
Задыхаясь, генерал поспешно выбрался из машины. С пистолетом в руке Евгений указывал ему путь. Они почти бежали. Но вскоре генерал остановился и, с трудом переводя дыхание, проговорил:
— Господин пилот! Разрешите опустить руки... Сил польше нет...
